Безусловно, с самого начала войны одной из главных проблем была степень защищенности Баку.

И с самого начала войны сразу остро возник вопрос о степени защищенности нефтяных промыслов Баку, особенно от воздушной авиации немцев.

Вначале несколько слов о состоянии дел в противовоздушной обороне в СССР, в целом, и в Баку, в частности.

Еще 11 июня 1928 года было принято Постановление СТО СССР «О противовоздушной обороне важнейших пунктов в угрожаемой по воздушным нападениям полосе СССР», в котором была поставлена задача – за 5 лет привести в полную готовность 48 важнейших пунктов ПВО страны, в первую очередь, в Москве, Ленинграде, Харькове, Баку и Минске. Но, по истечении почти десяти лет, ничего существенного сделать не удалось.

Об этом свидетельствует выступление командующего Закавказ­ским военным округом комкора Н.В. Куйбышева (брата В.В. Куйбы-шева) на заседании Военного совета при наркоме обороны, которое проходило с 21 по 27 ноября 1937 года:

«Тов. Куйбышев: Подытоживая результаты инспекторских смотров, окружных учений, Военный совет округа оценил военную подготовку войск ЗакВО как стоящую на неудовлетворительном уровне».

За несколько месяцев до начала войны был принят следующий секретный документ:

Документ №: 254. ИЗ ПОСТАНОВЛЕНИЯ СНК СССР

«ОБ ОРГАНИЗАЦИИ ПРОТИВОВОЗДУШНОЙ ОБОРОНЫ»

№: 198-97

25 января 1941 г.

Сов. секретно Особой важности

... 7. Утвердить следующий состав и организацию частей ПВО для обороны тыла:

а) Три корпуса ПВО по одному корпусу для г.г. Москва, Ленин­град и Баку в составе: в Москве и Ленинграде по 600 орудий среднего калибра, 72 орудия малого калибра, 231 крупнокалиберному пулемету, 648 зенитно-прожекторных станций, 432 аэростатов заграждения (для Ленинграда? 648); для Баку – 420 орудий среднего калибра, 84 орудия малого калибра, 236 крупнокалиберных пулеметов, 564 прожекторных станции и 216 аэростатов заграждения.

Сборник «1941 г.», документ №: 222.

Генерал-полковник Штерн, заступив на должность начальника Управления ПВО Красной Армии, считал Постановление СНК от       25 января 1941 года «Об организации противовоздушной обороны» и приказ Наркома за № 0015 от 14 февраля сего года «О разделении территории СССР на зоны, районы и пункты ПВО» чуть ли не вредительскими и не собирался их выполнять. Его в этом поддерживал и начальник Управления ВВС Рычагов. Штерн считал, что подобные приказы и постановления о ПВО делают всю территорию СССР фактически беззащитной от налетов авиации любого противника, будь то Люфтваффе, собирающееся бомбить Киев, Севастополь, Минск или Ригу, будь то англичане, собирающиеся бомбить, Баку или японцы, прицеливающиеся на Владивосток и Хабаровск. Последующие события показали, что Штерн был прав, но он, об этом не узнал – его расстреляли!

О многом, в смысле ненадежности противовоздушной обороны в СССР, в предвоенные годы, говорит следующий факт. В мае 1941 года немецкий «Юнкерс-52» вторгся в советское воздушное пространство и, незамеченный, благополучно приземлился на центральном аэродроме в Москве, возле стадиона «Динамо». Это вызвало переполох в Кремле и привело к волне репрессий в среде военного командования: началось с увольнений, затем последовали аресты и расстрел высшего командования ВВС.

Не отличалась, в целом, и это было естественным, система противовоздушной обороны Баку от противовоздушной обороны СССР – несмотря на многочисленные постановления, система противовоздушной обороны Баку, мало чем отличалась от других объектов.

Многое вооружение, указанное в секретном документе, как отмечали военные историки, до Баку не дошло, и оно не могло дойти, так как уже в начале войны указанные в постановлении Москва и Ленинград оказались в тяжелой, особенно Ленинград, ситуации, и все вооружение, особенно тяжелое, шло на защиту этих городов, особенно Москвы. Более того, в тяжелое для Москвы время, в Москву из Баку, был переброшен 193-й зенитно-артиллерийский полк. Это был старейший и боеспособный полк, ведущий свою родословную от Путиловского стального зенитного бронепоезда, и В.И. Ленин приезжал в заводской цех помогать путиловцам его создавать. К июлю 1941 года этот полк под командованием подполковника М.Г. Кикнадзе стал на огненные позиции у Кунцева, прикрыв центральное направление на Москву с Запада. Вместе с тем, это сильно ослабило защиту воздушного пространства над Баку.

Противовоздушного вооружения, как у англичан, которые успешно боролись с «Люфтваффе», ни в СССР, и как следствие, ни в Баку не было и в помине. Не было должного количества на боевом дежурстве ночных истребителей – были единицы. Основное количество этих истребителей, полученных от США и Англии, было размещено под Москвой. Девяносто с лишним процентов противовоздушного вооружения Бак. ПВО было легкого и среднего калибра, и оно стало бы грудой металла, при эффективной бомбардировке ночью, с большой высоты. А бомбардировки, имеющие стратегическое значение, немцы осуществляли именно ночью и с большой высоты. После настоятельных просьб Рузвельта и Черчилля, Сталин разрешил вооружить несколько огневых дивизионов ПВО, расположенных в Баку, американскими 37-миллиметровыми пушками и снарядами к ним.

 

Рис. 249. 37-мм зенитная пушка М1А2, которая была поставлена американцами для защиты воздушного пространства Баку

 

Незначительное количество тяжелого вооружения, в том числе американские 37-миллиметровые пушки, которое было в Баку, не могло бы противостоять бомбардировщикам, летающим на больших высотах. Очевидцы того времени рассказывали, что когда над Баку, на большой высоте, появлялись немецкие самолеты-разведчики, то выпущенные по ним снаряды явно не долетали. В СССР не было прицелов по воздушным целям нового поколения. Как показала «Битва над Англией», прицелы, работающие на принципе автокорреляции, которые были разработаны английскими математиками, значительно усилили воздушную оборону над Англией. В такой ситуации, имея высокий профессиональный уровень, найти нефтяные промысла и НПЗ, которые в то время составляли половину территории Баку и его пригородов, не составляло никакого труда для «Люфтваффе», когда немцы оказались вблизи от Баку.

Ни в Баку, ни в СССР, в отличие от Англии и Германии, не было радарных установок раннего предупреждения. У немцев, к тому времени, уже были бомбардировщики JU 88 «Юнкерс», с дальностью полета 2480 км и бомбовой нагрузкой – три тонны.

Не надо забывать, что у немцев были, эффективные для того времени, прицелы для бомбометания, не уступающие сверхсекретным американским прицелам «Норден», что было важным для точечной бомбардировки. И, самое главное. Накануне войны в советской авиации примерно 75-80 % общего числа машин, по своим летно-техническим данным, отставали от однотипных немецких машин. Реорганизация ВВС требовала также переучивания летно-технического состава.

Новые немецкие истребители «Мессершмидт» (Ме-109е) и бом­бардировщики «Юнкерс» (Ю-88) имели значительные преимущества перед советскими истребителями И-15, И-16 и бомбардировщиками СБ.

Это признает известный специалист А.С. Яковлев, который внес огромный вклад в самолетостроение в военные годы.

«В воздушных боях наши истребители, – отмечал А.С. Яковлев, – несмотря на хорошую маневренность, оказались хуже немецких, уступая им в скорости и, особенно, в калибре оружия и дальности стрельбы. Бомбардировщики СБ не могли летать без прикрытия истребителей, а последние уступали немецким и не могли обеспечить эффективной защиты».

Из «Истории Великой Отечественной войны Советского Союза» (том 1) известно, что на 1 мая 1942 года на «Мигах» уже переучилось 80 % пилотов, подлежащих переучиванию, а на «Як-1» к этому еще не приступали из-за отсутствия их в летных частях. Из этого следует, что защищать небо Баку, в достаточном количестве, «Яки» не могли, из-за отсутствия опытных пилотов, а как пишут в своих мемуарах советские асы, именно «Яки» и «Илы» могли противостоять «Люфтваффе».

Немцы ночью находили для атаки любые объекты. И это было неудивительно. У немцев была мощная радиолучевая система, которую англичане прозвали «Кривая нога». Немецкие пилоты летели по радиолучу прямо на цель. После больших потерь, англичане придумали контрсистему, которая заглушала эти лучи. Ничего подобного в Баку – ни луча, ни против луча – не было.

Для сравнения с системой противовоздушной обороны СССР ниже приведены некоторые характеристики системы противо­воздушной обороны Англии, и они далеко не в пользу СССР.

Можно с уверенностью утверждать, что английская противовоздушная оборона была самой эффективной во время Второй Мировой войны.

Перед наступлением на СССР «Люфтваффе» получил в небе над Англией достойный отпор. Эти сражения вошли в историю, как «Битва за Англию». Тут необходимо и уместно отметить следующее. Когда у Черчилля спросили, почему в Англии нет антисемитизма, он ответил: «Потому, что англичане не считают евреев умнее себя!» Насчет способностей англичан и евреев судить не автору, но то, что в интеллектуальном противостоянии против немцев во Второй Мировой войне англичане не уступали немцам, а в отдельных случаях превосходили их – это факт. Английская скоростная вычислительная машина, установленная в Блетчли-Парк во время Второй Мировой войны, не имела аналогов. Первая шахматная программа была написана Аланом Тьюрингом еще до изобретения первого компьютера. Тьюринг возглавлял группу ученых, взломавших немецкий код «Enigma», что в определенной мере повлияло на противостояние Германии и Англии во Второй Мировой войне.

 

 

Рис. 250. Английская система, взломавшая немецкий код «Enigma»

 

В техническом отношении более совершенная, чем «Бомба», она прослыла «первым программируемым электронно-цифровым компьютером». Машина была способна считывать приблизительно 25000 бит информации в секунду (скорость, покорившаяся «настоящим» компьютерам лишь в начале 50-х годов). «Колосс» имел 1500 электроламп, что в то время было почти чудом.

Как писал в книге «Британская разведка во Второй Мировой войне» («British Intelligence in the Second World War», 1984) Гарри Ф. Хинсли, машина появилась как раз вовремя, чтобы внести свой ценный вклад в успех операции «Оверлорд». К концу войны в Англии было десять «Колоссов».

Английские шифровальщики вскрыли немецкие коды. Герман­ский военно-морской историк Юрген Ровер в своей книге «Главные сражения с конвоями в марте 1943 года» («The Critical Convoy Battles of March 1943», 1977) так описал то время: «… Поэтому совершенно ясно, что именно вскрытие германской системы военных кодов сыграло решающую роль в боевых действиях на морских коммуникациях в апреле и мае (1943 г.) и, как показало время, определило дальнейшие успехи союзников в войне с германским подводным флотом».

Англичане не только расшифровали немецкие коды, но и сумели вычислить и другой важный секрет немцев.

Во время Второй Мировой войны англичане интенсивно бомбили по всей Германии свекловичные поля. Немецкие разведчики этому не придавали никакого значения и даже предполагали, что англичане эти поля принимают за какие-либо подземные объекты. Замысел англичан стал ясен лишь после войны. Оказывается, английские ученые-математики из разведцентра вычислили, что чем меньше урожайность свеклы в Германии, тем меньше интенсивность полетов «Фау» на Лондон и Ковентри. А так как у немцев были большие проблемы с энергоносителями, то они поняли, что «Фау» заправлялись спиртом, приготовленным из свеклы. Таким образом, возникает удивительная корреляционная зависимость:

H = f (Y)

где: H – интенсивность налетов «Фау» на английские города,

       Y – урожайность свеклы в Германии.

Подобные, на первый взгляд, нелепые зависимости называются «скрытая корреляция», и ею широко пользуются спецслужбы мира при решении разных проблем.

Вот примеры из опыта спецслужб. В книге Г.Р. Берндорфа «Шпионаж» приведен интересный пример «скрытой корреляции». Накануне Первой Мировой войны военную разведку Германии очень сильно интересовали данные об изменениях в итальянских береговых укреплениях. Для решения этой задачи в июле 1914 года в Милане было открыто бюро объявлений, которое выписывало практически все выходящие в Италии газеты, вплоть до самых мелких деревенских листков. Хозяйкой бюро являлась весьма эффектная дама – Анна Мари Лессер. Она, в течение нескольких суток, днем и ночью наносила на крупномасштабную карту Италии сведения из газетных объявлений военных комендатур о наборе персонала на земляные и бетонные работы. В результате была получена карта итальянских береговых укреплений.

В 1941 году органы безопасности СССР арестовали 150 немецких шпионов – у них у всех паспорта были закреплены скрепками из нержавейки – таких скрепок в СССР не делали!

События, на первый взгляд, далекие друг от друга – скрепки, шпионы, – могут иногда самым неожиданным образом влиять друг на друга.

«Скрытая корреляция», уже как система, сегодня опутала весь мир (таковы законы глобализма) и стала мощным политическим и экономическим фактором, влияющим на все процессы, происходящие в современном мире.

Безусловно, высокий интеллектуальный потенциал Англии оказал серьезное влияние на ее обороноспособность! Если бы не высокий интеллектуальный уровень англичан и бесстрашие ее защитников, немцы сравняли бы с землей ее города!

Тут надо отметить, что Черчилль лично контролировал военные разработки – он инспектировал Блетчли-Парк, где среди дешифровальщиков немецких шифровок было много шахматистов, а возглавляли Блетчли-Парк два сильнейших шахматиста Британских островов. Шахматы были у Черчиллей семейным увлечением – его отец лорд Рандольф Черчилль даже брал уроки у Вильгельма Стейница!

Надо сказать, что англичане всегда находили оригинальные решения военных проблем. Когда не было радаров, англичане во время Первой Мировой войны в 1915 году, для обнаружения немецких самолетов, начали применять «слухачей». На вертящемся кресле сидел слепой человек (как известно, у слепых обостренный слух) и вертелся в разные стороны. Таким образом, задолго до визуального видения, он обнаруживал самолет противника с точность до 3°. Этот опыт англичан был использован в блокадном Ленинграде – около 100 человек, потерявших зрение, были привлечены к прослушиванию появляющихся немецких самолетов.

Приведенная ниже карта показывает, насколько близко к Лондону были немцы. Изображенные самолеты на территории Франции и Бельгии (справа) показывают точки базирования немецких бомбардировщиков и истребителей. Картина будет полной, если сюда добавить «Фау-1» и 2. Расстояние от Кале до Англии приблизительно 30 миль, до Лондона – 100 миль.

 

Рис. 251. Карта немецких воздушных баз, предназначенных для атаки на Англию, расположенных на территории Франции и Бельгии

Тем не менее, к сказанному необходимо обязательно добавить, что, несмотря на то, что воздушное пространство над Англией защищало первоклассное наземное вооружение, оснащенное самым современным, для того времени, интеллектом, современные истребители и первоклассные летчики, немцы, пройдя жестокие воздушные схватки над Англией, успешно бомбили Лондон, Шеффилд, Ковентри и другие города Англии. Мужественный Черчилль плакал, когда осматривал развалины, оставшиеся после немецких бомбардировок.

 

Рис. 252. Англия борется…

 

 

Рис. 253. Георг VI и Королева Елизавета посещают Западный Лондон, инспектируя последствия авианалета, ведя разговор с рабочими, сносящими разрушенные здания

 

В 1944 году в Германии создали оружие возмездия, по-немецки «фергельтунгсваффе», для краткости именуемое просто «Фау» – по первой букве названия. 13 июня крылатыми ракетами «Фау-1» впервые обстреляли Лондон – ближайшую к Германии столицу вражеского государства.

 

Рис. 254. «Фау-1» считался исключительно секретным – его разработка началась в 1941 году в секретном испытательном центре, расположенном на острове Пенемюнде в Балтийском море. В немецких документах ракета упоминалась как Fi-103. Она нанесла значительный урон английским городам – от ее атак погибло значительное число мирных жителей

 

Тут надо отметить, что и попытки англичан нанести удары по важным стратегическим объектам не имели успеха в те годы – это успешно англичане будут делать в 1944-45 гг., когда у немцев практически закончится горючее.

И. Фест в своей книге «Адольф Гитлер» отмечает: «Изменилась теперь и картина войны в воздухе. В начале января 1941 года британский кабинет принял стратегический план воздушной войны, направленный на то, чтобы серией целенаправленных бомбардировок вывести из строя промышленность Германии, производившую синтетическое горючее, и, парализовав таким образом «становой хребет», парализовать все военные действия рейха. Однако этот план, немедленное претворение в жизнь которого наверняка придало бы иной ход военным событиям, был осуществлен лишь через три с лишним года».

Хорошо известно, какие крупномасштабные диверсионные акции и бомбардировки с воздуха умело проводили нацисты. Для примера, на некоторых акциях мы остановимся.

На рассвете 22 июня между 03.15 и 03.20 немецкие бомбар­дировщики «Хейнкель-111», «Юнкерс-88» и «Дорнье-215» из 2, 3 и  53-й бомбардировочных эскадр «Кампфгешвадер», под командованием прошедших специальную подготовку отборных экипажей, нанесли внезапный бомбовый удар по десяти крупнейшим советским аэродромам, захватив врасплох советское командование ВВС и нанеся огромный урон советской истребительной и бомбардировочной авиации.

22 июня 1941 года внезапным воздушным налетам подверглись 26 аэродромов Западного, 23 – Киевского, 11 – Прибалтийского Осо­бых военных округов и 6 аэродромов Одесского военного округа.

Прямо на аэродромах нацисты уничтожили треть советской боевой авиации – большинство из них не успели даже взлететь. К полудню 22 июня советские ВВС потеряли 1200 самолетов: 300 было сбито в воздушных боях, практически при взлете, а 900 уничтожено на аэродромах. Особо тяжелый урон был нанесен авиации Западного Особого округа, где 528 самолетов было уничтожено на земле и 210 сбито в воздухе.

Это фактически была уникальная, широкомасштабная диверсион­ная акция, так как никаких серьезных воздушных боев, в то время, не было – были воздушные бои местного значения.

Последние массированные удары гитлеровской авиации по Лондону были нанесены в конце апреля - начале мая 1941 г. За время воздушного наступления «Люфтваффе» на Великобританию (12 августа 1940 г. - 11 мая 1941 г.) англичане потеряли убитыми 42320 человек, а 49675 человек были ранены.

Но эти потери и разрушения не идут ни в какое сравнение с потерями советских городов – они были на порядок выше!

В этих условиях утверждения, что немцы не сумели бы атаковать Баку с воздуха, мягко говоря, несерьезны.

Серго Берия в воспоминаниях об отце пишет: «Когда отец прибыл на Кавказ, немецкая авиация активности не проявляла, но не­трудно было предположить, что ситуация может измениться». «Даже если мы сумеем их быстро остановить, то от попыток бомбить нефтяные районы немцы не откажутся», – сказал тогда отец.

Организацией ПВО непосредственно занялся генерал Михаил Степанович Громадин. Впоследствии он получил звание генерал-полковника, командовал войсками округа ПВО, затем вновь возглавил всю противовоздушную оборону страны. А тогда он был заместителем наркома по ПВО и командовал войсками противовоздушной обороны.

Когда немцы попытались бомбить нефтепромыслы, ни один бомбардировщик выйти на цель уже не мог. Доходили лишь отдельные разведывательные машины, да и то на больших высотах. Мне, по крайней мере, не доводилось слышать об успешных вылетах немецкой боевой авиации. Очень пригодилась тогда, помню, техника, переброшенная из Ирана».

Заметим, что из Ирана была переброшена устаревшая техника, а насчет бомбардировок Баку отец и сын ошибались!

Серго Берия не доводилось слышать об успешных вылетах немецкой боевой авиации по одной простой причине – их просто не было. А что касается разведывательных полетов, то было бы удивительно, если бы их не было в небе столь важного объекта, как Баку.

Геннадий Леонов в статье «1942 год. Баку и Люфтваффе» (http://www.proza.ru/2010/11/18/1399) пишет: «Защите Баку от вражеской авиации уделялось огромное значение задолго до начала войны.

Еще в феврале-апреле 1938 года для защиты от ударов с воздуха в Баку так же, как и в Москве и Ленинграде, были сформированы корпуса ПВО, в состав которого входили части зенитной артиллерии, зенитных пулеметов, зенитных прожекторов, воздушного наблюдения, оповещения и связи, а также части и подразделения аэростатов заграждения. Командиру корпуса ПВО оперативно подчинялась истребительная авиация (ИА) ВВС, назначенная для выполнения задач противовоздушной обороны города.

И, надо отметить, что с основной своей задачей бакинские части ПВО успешно справились. Все попытки пробиться к Баку пресекались частями ПВО еще на дальних подступах к городу, и только одному немецкому асу удалось безнаказанно пролететь над южным городом.

По воспоминаниям отца и матери, служивших в зенитных частях Бакинского ПВО, во время войны Баку и Апшерон ни разу не подверглись бомбардировке немецкой авиации. И от них, непосредственных участников противовоздушной обороны города, слышал только об одном случае прорыва непосредственно к Баку самолета дальней разведки Хейнкель He.111, который пролетел непосредственно над батареей, где служила мама, и которая не смогла открыть по самолету огонь (причины молчания батареи – отдельная история).

Встречающиеся же упоминания о полетах над Баку разведчика Фокке-Вульф Fw-189 (Uhu – филин, сова), которого советские солдаты нарекли «рамой», вряд ли соответствуют истине, по той самой причине, что это был ближний разведчик, равно как и Хейншель Hs.126, с гораздо меньшей дальностью полета.

Трудно сейчас сказать, сколько было всего попыток немецких самолетов прорваться к Баку, но есть возможность назвать их потери. Пять самолетов, пилотируемых, как правило, опытнейшими асами, свидетельствуют о серьезных намерениях Люфтваффе.

По сводкам потерь службы генерал-квартирмейстера Люфтваффе, опубликованным на сайте «Угол неба», потери дальних разведчиков в 1942 году применительно к Баку составили: 31.01.42 Ju88 бортовой № 0672 (KD + WH), цель задания – Баку, место гибели – неизвестно, экипаж (Lt. Wuestholz H., F.; Olt. Ottmann E., Bo.; Ofw. Erdmann A., Bm.) пропал без вести.

14.08.42 Ju88D-5 бортовой № 430245 (T5 + FK), цель задания – Махачкала – Баку, место гибели – неизвестно, экипаж (Olt. Baumbarter M., Bo.; Ofw. Hegendorfer F., F.;Uffz. Nadansy F., Bf.; Ofw. Heithauer E., Bs.) пропал без вести.

27.09.42 Ju88D-1 бортовой № 430285 (T5 + DK), цель задания – Краснодар – Баку – Махачкала, место гибели – неизвестно, экипаж (Ofw. Heinemann E., F.; Fw. Girold H., Bo.; Uffz. Kramer W., Bf.; Fw. Haus H., Bm.) пропал без вести.

29.09.42 Ju88D-5/Trop бортовой № 430019 (T5 + LK), цель задания – Баку – Астрахань, место гибели – неизвестно, экипаж (Fw. Cron H., F.; Olt. Schlufter A., Bo.; Uffz. Scherer W., Bf.; Uffz. Beimes G., Bs.) пропал без вести.

02.10.42 Ju88D-5 бортовой № 430029, цель задания – Баку, место гибели – неизвестно, экипаж (Lt. Schoeffmann H., F.; Lt. Herbold H., Bo.; Ofw. Czauderna W., Bf.; Uffz. Roth W., Bs.) пропал без вести.

По данным советского командования в эпизоде за 14 августа  1942 г., самолет-разведчик Ju88D-5, выполняющий задание на участке Махачкала – Баку, был перехвачен и сбит летчиками 82-го ИАП ПВО 8-го (Бакинского) ИАК ПВО В.А. Борисовым и А.Н. Щербинок (Щербинком?). Два члена экипажа немецкого самолета-разведчика, спасшиеся на парашютах, взяты в плен.

Не исключаю вероятность того, что обломки именно этого самолета были привезены в Баку и выставлены в пропагандистских целях на обозрение в одном из городских парков, как самолет, якобы летевший над Баку, и который был сбит под городом Хачмас, как раз на полпути между Махачкалой и Баку, что совпадает с летным заданием борта № 430245.

Отсюда, вследствие наличия двух типов самолетов, видимо, и родилась встреченная как-то мною версия о сбитых над Баку двух самолетах. Тогда как прорвавшийся к Баку Хейнкель He.111, судя по отсутствию его в сводках потерь немецкого командования, так и не был сбит. Десять He.111, числящихся в потерях за весь 1942 год, в летных заданиях Баку в качестве цели не имели. Видимо, есть смысл поискать имя немецкого пилота среди кавалеров Рыцарского креста...»

Практически Леонов, с некоторыми добавками, в целом, повторяет Серго Берия.

Из теории системного подхода хорошо известно, что полную информацию о том или ином событии можно получить лишь в том случае, когда известна тенденция по рассматриваемому событию в общей выборке этого события.

Другими словами, насколько слаб или силен тренд по локальному событию по сравнению с глобальной составляющей.

Применительно к нашему случаю сие означает, насколько были интенсивны разведочные полеты над Баку на общем фоне разведочных полетов «Люфтваффе».

Используя данные потерь дальних разведчиков «Люфтваффе» на Восточном фронте в 1942 г. автор создал, в первом приближении, общую картину разведывательных полетов «Люфтваффе» в 1942 году, когда немцы приблизились к Баку.

 

Рис. 255. Потери дальних разведчиков Люфтваффе на Восточном фронте в 1942 году и на подступах к Баку

Как известно, этот показатель тесно коррелирует с интенсивностью разведывательных полетов и во многом раскрывает их направляемость.

Простые арифметические расчеты показывают, что разведочные полеты «Люфтваффе» над Баку, в среднем, чуть больше, чем по всему массиву данных по полетам, что никак не свидетельствует об особой активности «Люфтваффе» в районе Баку. Превышение среднего значения по Баку не превышает трехсигмовый предел, т.е. оно находится в районе ошибок определения. Настоящая интенсивность разведочных полетов «Люфтваффе» хорошо видна по ряду городов и населенных пунктов.

Приведенные данные ставят точку по проблеме намерений Германии в отношении Баку в 1942 году.

Для оценки возможностей немцев провести воздушную атаку на Баку в 1941-1942 годах, что и сегодня вызывает многочисленные споры, приведем малоизвестный эпизод из Второй Мировой войны, который стал известен недавно, благодаря случайно сохранявшимся в архивах США материалов. Этот эпизод характерен для целенаправленной, точечной атаки «Люфтваффе» на стратегически важный объект.

Примеров базирования самолетов союзников на территории СССР мало, но все же имеются. Широко известны факты участия нескольких эскадрилий «Харрикейнов» Королевских ВВС в защите Советского Заполярья в начале войны и бомбардировки немецкого линкора «Тирпиц» «Ланкастерами», взлетевшими с аэродрома Ягодник под Архангельском. Однако эти частные эпизоды ни по масштабам, ни по своему значению для достижения победы не идут ни в какое сравнение с той грандиозной, по советским понятиям, серией воздушных операций, которую американцы выполнили с полтавского аэродромного узла и которая вошла в историю под названием «Фрэнтик».

Ф. Чуев пишет: «Господин Молотов, – заметил Рузвельт, – в Хартуме у нас есть 24 тяжелых современных бомбардировщика, и как посмотрит Советский Союз, если они вылетят на север для бомбардировки румынских нефтепромыслов, а затем приземлятся где-нибудь в районе Ростова? Передавать эти бомбардировщики вместе с теми 200 самолетами, которые мы вам поставляем ежемесячно, думаю, нецелесообразно, по той единственной причине, что для обучения экипажа бомбардировщика требуется два месяца. – Считаю это предложение вполне приемлемым, – сказал Молотов, – и наше правительство ничего не имело бы против соглашения, по которому советские бомбардировщики могли бы также совершать челночные операции на Германию при условии заправки горючим и пополнения запаса боеприпасов в Англии. Говорили о поставке американских истребителей из Аляски в Сибирь и дальше на Запад…» Эта идея нашла свое дальнейшее продолжение. Вот что пишет личный переводчик Сталина – В.М. Бережков – по этому поводу.

«Для обсуждения этого вопроса, посол А. Гарриман посетил   И.В. Сталина в Кремле 2 февраля 1944 г.

Сформулировав суть проблемы, посол подчеркнул, что, имея в своем распоряжении аэродромы на территории Советского Союза, американская авиация могла бы, стартуя из Англии и Италии, бомбить территорию Германии. Теперь же бомбежки проводятся обычно по периферии, а в случае нападения на отдельные объекты пилотам нередко приходится пробиваться обратно той же трассой, порой на поврежденных самолетах, преследуемых целой стаей германских истребителей-перехватчиков.

– Сколько самолетов будет участвовать в челночных операциях? – спросил Сталин.

– Мы думаем производить от одного до трех полетов по 120 ма­шин в каждом, – ответил посол.

– Должны ли русские снабжать эти самолеты горючим?

– Нет, горючее, бомбы и необходимые запасные части поступят из Соединенных Штатов.

– А кто будет обслуживать самолеты – американцы или русские?

– Видимо, придется доставить определенное число американских специалистов, особенно по обслуживанию тяжелых бомбар­дировщиков Б-17 и Б-24. Если же русские смогут обеспечить наземный персонал, который работал бы под руководством американских специалистов, то это было бы замечательно.

Немного подумав, Сталин сказал:

– Мы относимся к этому плану положительно. Полагаю, гитле­ровцы после этого больше почувствуют силу ударов союзников.

Согласованной таким образом «челночной» операции было дано кодовое название «Фрэнтик» (мощный). Для начала Сталин пред­ложил предоставить на советской территории аэродромы для приема от 150 до 200 тяжелых бомбардировщиков. Он также дал разрешение ежедневно приземляться на советской территории американским фоторазведывательным самолетам, – причем, один из них прилетал бы из Италии, а другой – из Англии.

Сталин поблагодарил, а затем стал спрашивать относительно октанового числа топлива, которым пользуются американские самолеты, о том, как будут поддерживаться связь с землей, и о возможном языковом барьере в этой связи. Гарриман сказал, что он даст поручение главе американской военной миссии генералу Дину согласовать все эти практические вопросы с советскими специалистами».

Для этой цели был выбран аэродром в Полтаве. Вначале все шло хорошо – интенсивность и продуктивность американских бомбар­дировок по стратегическим объектам Германии возросла. В бомбардировках Германии посильную помощь оказывал СССР – истребители Як-9ДД сопровождали американские бомбардировщики в челночных рейдах из Италии (гор. Бари) с посадкой под Полтавой и бомбардировкой нефтеперерабатывающих заводов в Румынии.

Однако вскоре немцы поняли, что прилетающие из Италии и Англии в Германию американские бомбардировщики где-то дозаправ­ляются, но не могли вычислить – где именно! Вскоре немцам повезло – на одном из сбитых «Летающих крепостей» они обнаружили документ, где указывался аэродром для заправки горючим и загрузки бомбами – Полтава. Геринг приказал «Люфтваффе» немедленно готовиться к акции возмездия. Воздушную атаку на аэродром в Полтаве Геринг поручил элитному 4 авиаполку «Кондор», который немедленно начал подготовку к атаке на аэродроме, недалеко от Варшавы. 17 июля    1944 года, ночью, немецкие бомбардировщики на высоте 4000-5000 м появились над аэродромом в Полтаве. Это было – как снег на голову. Впоследствии, много лет спустя, очевидцы рассказывали, что это был кромешный ад. Из 73 «Летающих крепостей», находившихся в это время на аэродроме, уцелели лишь 10, и то, требующих ремонта. Кроме того, немецкие бомбардировщики, в количестве 10-15 тысяч штук, усеяли весь аэродром «прыгающими» минами, превратив этот аэродром в мертвую зону. При этом все немецкие бомбардировщики, целенькими, вернулись на свою базу. Американцы, с ужасом для себя, обнаружили, что у русских не работает система раннего предупреждения, нет ночных истребителей, тяжелое противовоздушное вооружение своим огнем не достигает потолка 4000-5000 м и т.д. После этого, трагического для американцев, налета, они сначала предложили всю противовоздушную систему привезти из США, но затем передумали и улетели. Любопытно другое. По истечении десятилетий после окончания войны про полтавские события не говорили всю правду и американские источники. В нашумевшем на Западе многосерийном фильме «Неизвестная война» показывается, как американцы играют в бейсбол в Полтаве, как посол Гарриман, прилетевший в Полтаву, вручает награды советским и американским летчикам и служащим аэродрома, но нет ни слова о трагическом конце этой операции, т.е. все в стиле «Happy end».

 

Рис. 256. Аэродром в Полтаве, разбомбленный немцами, который был перевалочным пунктом для авиации союзников, бомбивших немецкие города. 1943 год

 

Или другой, более масштабный пример, из проведенных «Люфтваффе» операций.

В середине 1940 года эскадры немецких ВВС занялись британскими городами. Несмотря на наличие у англичан мощной системы противовоздушной обороны, в течение полугода под бомбами погибло 23 тыс. британцев, среди них – жители Лондона, Ковентри, Бирмингема, Саутгемптона и др.

Наиболее разрушительным был налет на центр английской авиапромышленности – город Ковентри – в ночь на 15 ноября. Около 450 бомбардировщиков «Люфтваффе», сбрасывали свой смертоносный груз свыше 10 часов. Возникшие пожары наблюдались за 200 км, а бомбы замедленного действия продолжали взрываться еще три дня. Вышла из строя городская газовая система и водоснабжение. 550 человек погибло, и еще 800 было ранено.

И таких масштабных и локальных убедительно проведенных операций в активе «Люфтваффе» было множество.

Имея на руках такие факты целенаправленной воздушной атаки немцев, в достоверности которых сегодня никто не сомневается, нетрудно, с учетом оценки военной ситуации в СССР, количества вооружения в Баку и его боевых параметров, разыграть возможный в те годы полтавский сценарий для Баку.

В 1941-1942 годах у немцев было на оккупированной советской территории с десяток аэродромов (в Крыму, на Таманском полуострове, в Ростове, Новочеркасске, Сальске и т.д.), которые были на гораздо близком расстоянии от Баку, чем Полтава от Варшавы. Перелететь безопасно линию фронта в 1941-1942 годах было куда проще, чем в 1944 году – в то время она была как решето.

Воздушное пространство над Каспием было бесхозным – над ним, иногда, появлялись самолеты-разведчики. На Каспии не было реальных ВМС СССР.

Если немцы сумели организовать бомбардировку любых объектов в Европе, то они нашли бы возможность сбросить несколько десятков бомб и на нефтепромыслы Баку, когда они подошли к Каспию.

 

Рис. 257. Боевое дежурство на Каспии. По типу вооружения видно, о чем автору говорили и военные специалисты, оно не было способным дать достойный ответ ночным бомбардировщикам «Люфтваффе», а ночных истребителей в Баку не было

 

Рис. 258. Карта маршрута Варшава – Полтава, следуя которому немцы нанесли сокрушительный воздушный удар по аэродрому союзников, и направление возможной бомбардировки Баку

 

И еще факт, свидетельствующий о том, что в планы немцев не входила бомбардировка Баку в начале войны.

Как излагается в gorod.tomsk.ru/index-1190859870.php в начале 1941 года генерал-полковника Эрнста Удета во время инспектирования завода Heinkel посещает безумная, казалось бы, идея: «Если два He.111, летящие близко друг к другу и связанные тросами с гигантским планером, имеют слишком высокий риск столкновения, почему бы не сварить их вместе и не сделать одним самолётом?»

В конце 1941 года начались испытания двух опытных образцов.

Рис. 259. Схема соединения двух самолетов в один Не.111Z

 

Загруженный буксировщик весил 28600 кг. Максимальная скорость «Близнецов» была 435 км/ч, круизная – 392. Основного топливного бака объёмом 8560 литров хватало на 6 часов полёта, если же добавлялись внешние баки, то время увеличивалось до 9 часов.

Бомбардировочный вариант получил обозначение He.111Z-2. Он был рассчитан на подвеску четырёх бомб SС-1800, или двух мин LMA-III и двух бомб SС-1800, или шести бомб SC-1000, или четырёх ракет Hs-293.

Экипаж He.111Z состоял из 7-9 человек.

 

Рис. 260. He.111Z готовится к взлету и в полете 

На вооружении у «Близнецов» были 20-миллиметровая пушка MG FF, установленная на носу правого борта, 7,9-миллиметровый пулемёт MG 15 на носу левого, два 13-миллиметровых пулемёта MG 131 на вершине каждого фюзеляжа и ещё три MG 15 по бокам и сзади.

И вот ключевая в отношении Баку информация: «Массовое производство «Близнецов» началось в 1942 году, почти в это же время он был принят на вооружение Luftwaffe. Впервые «понюхать пороху» He.111Z хотели дать во время высадки на Мальте летом 1942 года, но эту операцию отменили так же, как и две последующие – под Астраханью и в районе Баку». Отменили, потому что хотели захватить Бакинские промыслы «живьем»!

То, что Гитлер хотел «живьем» захватить нефтяные промыслы Баку подтверждает и следующий снимок – немецкие кинодокументалисты в 1942 году начали снимать фильм о наступлении немецких войск на Баку и вступлении их в Баку. Сценарий был готов!

Рис. 261. В 1942 году в Германии начали снимать фильм о наступлении немецких войск на Баку и вступлении их в Баку

 

Известный факт. В книге «Утерянные победы» говорится, что после взятия Севастополя воздушный флот, поддерживавший Манштейна, был переведен на Крит и дислоцировался там до конца войны. Этот факт лишний раз подтверждает, что немцы не собирались бомбардировать нефтяные промыслы Баку. Известно, какой силой обладал этот воздушный флот, а Баку был в радиусе его действий.

Забегая вперед, тут уместно отметить, что когда немцы проиграли главные сражения под Москвой, Сталинградом и Курском и война перешла на Запад, удивительный ретро-проект бомбардировки Баку рассматривает М. Калашников. «Немцы бурно создают новые крылатые ракеты. Скажем, «Блом» и «Фосс», проект 10, – спорка из самолета-оператора и ракеты. Бомбардировщик До-217 должен отцепить эту спарку в трехстах верстах от цели, после чего пилот-оператор поднимал ее на высоту в 50 км и направлял тяжелую ракету на цель, сам уходя прочь на легком реактивном самолете. Фирма «Даймлер-Бенц» выдает проекты самолетов-снарядов с пилотами-смертниками: две тонны взрывчатки, скорость до 1200 км/ч, вполне возможно оснащение атомными зарядами простых конструкций тех времен. Готовы и проекты самолетов, несущих по пять-шесть таких снарядов-камикадзе. «Арадо» предлагает крылатую ракету «Мистель», управляемую с истребителя Хе-162. Боеголовка в две тонны, дальность нанесения удара – две тысячи верст! «Мистель», с пристыкованным к нему истребителем, шел на скорости 650 км/ч. Стартуя из Румынии, он мог бить по нефтепромыслам Баку и Грозного».

Этот вариант бомбардировки бакинских нефтяных промыслов выглядит несколько экзотическим и вряд ли осуществимым.

Как уже отмечалось выше, из документов и высказываний ряда высокопоставленных немецких генералов явствует, что они преследовали другую цель, а именно – захват бакинских нефтепромыслов неразрушенными, намереваясь их в дальнейшем использовать для выполнения своей главной цели – завоевания мирового господства. Гитлер прекрасно понимал, что для осуществления его планов необходимо, как минимум, 60-70 млн. тонн нефти в год, иначе невозможно было бы вести планетарную войну – а взять эту нефть он мог только в Баку и странах Персидского залива.

То, что немцы хотели в начале войны захватить, а не разрушить, нефтяные месторождения Кавказа, свидетельствует и следующий факт.

Когда немцы были в 20 км от Грозного, диверсионная группа, пыталась захватить грозненские промыслы, но была уничтожена военнослужащими – с большой достоверностью можно утверждать, что она хотела защитить промыслы от разрушения отходящими советскими войсками, до подхода главных сил, а не наоборот, как утверждали советские источники. Это подтверждает и следующее признание Н. Байбакова: «Очень тяжелые бои произошли на Северном Кавказе в августе и сентябре 1942 года, когда я там находился. Наше спецподразделение заминировало нефтяные скважины и буровые вышки в районе Моздока и взорвало их в тот момент, когда к ним приблизились немецкие мотоциклисты. Меркулов и я следили за тем, чтобы взрыв произошел строго по приказу, и присоединились к нашей диверсионной группе, отходившей в горы, в последний момент. Позже мы от нашей дешифровальной группы получили сообщение из Швеции: немцы не смогли использовать нефтяные запасы и скважины Северного Кавказа, на которые очень рассчитывали». Здесь необходимо внести определенное уточнение – то ли шифровальщики ошиблись, то ли Байбаков.

Оставляя, например, Майкоп, команда Кагановича – Байбакова основательно разрушила нефтепромыслы, но уже к началу 1943 года, немцы, восстановив значительное число скважин, добывали там примерно 90 баррелей нефти в день.

Всю правду о бакинском направлении в своих послевоенных мемуарах не писали ни советские военные историки, ни военачальники, что хорошо видно из следующего примера.

В книге «Полководцы и военачальники Великой Отечественной. Выпуск второй» про военную деятельность Громадина Михаила Степановича в Закавказье приведено следующее: «В сентябре         1942 года последовала длительная поездка на Кавказ и в Закавказье. Объехать эти районы вынуждала сама обстановка. Развертывая наступление на кавказском направлении, противник стремился, прежде всего, овладеть кавказскими нефтяными источниками СССР, а в случае неудачи – уничтожить их, чтобы сорвать снабжение Красной Армии горючим. Для отражения авиационных налетов на основные объекты Кавказа и Закавказья предназначались войска Закавказской зоны ПВО, Грозненский, Ростовский и Краснодарский дивизионные районы ПВО, перед которыми стояла чрезвычайно важная задача – прикрыть от ударов с воздуха нефтедобывающие районы Азербайджана, прежде всего Баку. Их противовоздушную оборону осуществляла Бакинская армия ПВО, имевшая на вооружении свыше 500 зенитных орудий среднего и малого калибров, более 370 истребителей (сегодня достоверно известно, что эти цифры сильно завышены. Кроме того, все перечисленное вооружение было старого образца, а летчики были совершенно не обстрелянные юнцы, и оказать существенное сопротивление «Люфтваффе» они, в то время, не сумели бы. – Авт.). Объекты в Тбилиси, Ереване, Орджоникидзе прикрывались зенитными артиллерийскими полками и частично истребительной авиацией. Результатами инспекционной поездки стало усиление частей ПВО, налаживание их работы, но главное – это непреодолимый воздушный щит в районе Грозного, «Люфтваффе» не удалось вывести из строя нефтедобывающие предприятия, разрушить важнейшие нефтеносные объекты Кавказа». Резюме авторов очень напоминает призывы партии и правительства к празднованию 1 мая – для серьезного анализа там нет информации. Вообще, весь текст напоминает протокол намерения задним числом!

А вот что пишет очевидец тех событий, сталинский нарком    Н.К. Байбаков, о «непреодолимом воздушном щите в районе Грозного» – Громадин: «После сокрушительного поражения под Сталинградом (а не до. – Авт.), – пишет Байбаков, – окончательно потеряв надежду воспользоваться кавказской нефтью, Гитлер приказал уничтожить нефтеперерабатывающие заводы Грозного. 10 октября 1942 года враг подверг город Грозный ожесточенной бомбардировке. Вражеская авиация в этот день сбросила на город сотни фугасных и зажигательных бомб. Десятки бомбардировщиков «Фокке-вульф» бомбили эти заводы на моих глазах. Корпуса рушились. Все, что могло гореть, горело. Разлетались на сотни метров кирпичи, куски арматуры. Под бомбежками гибли мирные жители...»

В другой статье Байбаков пишет: «Осенью 1942 года более        80 бомбардировщиков типа «Фокке-вульф» произвели массированный налет тремя заходами на нефтеперерабатывающие заводы Грозного.

Лишь за один день бомбардировки нефтеперерабатывающим заводам был нанесен огромный ущерб – почти все невывезенные заводы вышли из строя».

Как говорил известный герой – «вот такие пироги!»

Из истории Отечественной войны достоверно известен пример успешной обороны города – но он единичен – это было небо Москвы! Уже через несколько дней после начала войны, противовоздушная оборона Москвы была сильно укреплена. 7 ноября 1941 года в Москву, под сирены тревоги, пытались прорваться 250 самолетов «Люфтваффе», но ни один из них не сумел достичь цели. Из 250 самолетов, пытавшихся прорваться к столице, 34 машины были сбиты, и ни один бомбардировщик не смог пробиться к ней. В 18 часов 40 ми-нут в Москве был дан отбой воздушной тревоге. Это был единственный случай, когда немецкая авиация получила достойный отпор своей масштабной операции, и больше серьезных попыток бомбардировать Москву не предпринимала. В последующем немцам удалось сбросить несколько бомб на Москву, но они не носили масштабный характер, скорее единичный. Последний воздушный налет на советскую столицу состоялся в ночь с 24 на 25 октября. В нем участвовало всего восемь самолетов, что, по военным меркам того времени, было несерьезной акцией.

Москва была окружена мощным заслоном зенитных орудий, крупнокалиберных пулеметов, прожекторов и аэростатов заграждения. Столицу прикрывали также 300 истребителей. Прилегающие к Москве леса были густо усеяны батареями зенитных орудий.

Недостатком обороны было то, что не хватало ночных истре­бителей.

Не надо забывать, что противовоздушная оборона Москвы была значительно усилена поступившим из США и Англии современным вооружением и высокооктановым авиационным бензином. Кроме прочего, здесь был собран весь цвет сталинских соколов.

Тут необходимо добавить, что у немцев не было стратегического плана, как, например, по городам Англии, по разрушению Москвы – у Гитлера был более страшный план – взять Москву и затопить.

Но, как уже было отмечено выше, успешная защита неба Москвы – это положительный прецедент. Без проблем «Люфтваффе» бомбило второй город СССР – Ленинград. Во время первой волны, 8 сентября 1941 года, на Ленинград было сброшено 6000 зажигательных бомб, а во время второй волны на город были сброшены 500-1000 фунтовые бомбы, в том числе, замедленного действия. И в дальнейшем бомбардировка города продолжалась. Играючи, немцы бомбили Киев, Минск, Брест и другие города СССР.

Тем военным историкам и военачальникам, которые утверждали, что бомбардировка бакинских нефтяных промыслов была предотвращена в ходе наступления немцев на Юге, почему-то не приходила в голову простая мысль – какой был смысл немцам бомбардировать то, ради чего они отказались от наступления на Москву и хотели это захватить для реализации своих дальнейших амбиционных планов? Бомбардировать то, что хотели захватить – как го­ворил Штирлиц – нет связки! Бомбардировка нефтяных промыс­лов Баку имела смысл в том случае, если бы Гитлер выбрал направлением главного удара – Москву!

8 ноября 1942 года У. Черчилль – И. Сталину: «Без сомнения, Вам известно, что когда Гитлер потеряет надежду взять Баку, он будет пытаться разрушить его путем воздушных атак. Прошу Вас верить моему сообщению». Сталин ему ответил отпиской.

Личное послание премьера Сталина премьер-ми­нистру Черчиллю: «Нас очень радуют Ваши успехи в Ливии и успешное начало операции «Факел 24». Желаю полного успеха. Благодарю за предупреждение насчет Баку. Нами принимаются меры отпора.            9 ноября 1942 года».

Тут важно обратить внимание на то, что Черчилль пишет: «…ког­да Гитлер потеряет надежду взять Баку». Эта фраза – ключевая!

Тот же Черчилль считал, во всяком случае, об этом он сообщал Сталину, что немцы собираются атаковать Баку со стороны моря.       30 сентября 1942 года, когда немцы подошли к Баку, Черчилль, в «строго секретном и личном послании», писал Сталину: «Немцы уже назначили адмирала, которому будут поручены военно-морские операции на Каспийском море. Они избрали Махачкалу в качестве своей главной военно-морской базы. Около 20 судов, включая итальянские подводные лодки, итальянские торпедные катера и тральщики, должны быть доставлены по железной дороге из Мариуполя на Каспий, как только будет открыта линия. Ввиду замерзания Азовского моря, подводные лодки будут погружены до окончания строительства железнодорожной линии… Несомненно, Вы уже подготовлены к нападению такого рода. Мне кажется, что тем большее значение приобретает план, о котором говорил Вам, усиления нами с американской помощью Ваших военно-воздушных сил каспийского и кавказского театров двадцатью британскими и американскими эскадрильями».

Действительно, из послевоенных документов стало известно, что германское командование в сентябре 1942 г., после прорыва Терского рубежа и захвата Грозного, планировало так же проведение военно-морских операций на Каспийском море. Махачкалинскому порту, в этом случае, отводилась роль главной военно-морской базы.

Надо сказать, что итальянские миниатюрные подводные лодки успешно действовали на советских участках морей в локальных операциях. Как пишет К. Стрельбитский в книге «Тайны подводной войны»: «В июне 1942 года итальянцы уничтожили у мыса Ай-Тодор нашу лодку С-32, шедшую в Севастополь с грузом бензина и боеприпасов. А в августе 1943-го – нашу Щ-203 южнее мыса Тарханкут».

Какие впечатляющие операции в море проводили в годы Второй Мировой войны итальянские боевые пловцы – хорошо известно. Английский флот всю войну испытывал страх перед их диверсиями!

Появление подводных лодок на Каспии – безусловно, было бы прямой угрозой нефтепромыслам Баку, но их доставка на Каспий была маловероятной.

Интересно отметить, что в это время на Каспии снимался фильм «Подводная лодка «Т-9», которая успешно атаковала немецкие объекты… на берегу.

Общая стратегия нацистов по отношению к бакинским промыслам, заключающаяся в их захвате, изменилась тогда, когда немцы были далеко от Баку. После потери надежд взять Баку, немцы хотели бомбить бакинские нефтепромыслы, но после Сталинграда, боясь попасть в новое, еще более масштабное окружение, спешно бежали. Бежали так, как говорил Л. Брежнев: «Мы их догнать не могли!» Генерал фон Бутлер сказал 1 сентября 1943 года: «Итак, русские перешли в наступление на Таманском полуострове... Мы ушли с Кавказа и, по всей видимости, навсегда». А уход от кавказкой нефти означал – уход вообще от прежних планов!

 

Рис. 262. Схема отступления немцев с Кавказа

после Сталинградской битвы: «Мы их догнать не могли», –

говорил Л. Брежнев

 

Из всего изложенного выше следует, что не надо быть большим военным экспертом, чтобы понять, что при желании немцы могли бы осуществить масштабную бомбардировку бакинских нефтяных промыслов, когда они подошли к Баку. Все разговоры о надежной защите бакинских нефтяных промыслов были очередным мифом советской пропаганды! Планы немцев в 1942 году были другими – захватить бакинские нефтяные промыслы «живьем» с дальнейшим проведением операции «Клещи».

Баку был недостаточно защищен и советскими военными соединениями.

Вот как оценивал прикрытие Закавказья начальник Генштаба С.М. Штеменко в своих мемуарах после войны: «Должен заметить, что план прикрытия Закавказья существовал и мирное время. В 1941 году, после ввода наших войск в Иран, он был уточнен, однако должного значения ему не придавалось. К концу же 1941 года, когда немцы захватили Ростов и впервые пытались проникнуть на Кавказ, потребовалась коренная переработка этого плана с учетом необходимости прочно прикрыть Закавказье не только со стороны Турции, а и с севера. Причем северное направление в создавшихся условиях приобретало значение главного».

 

Рис. 263. Битва за Кавказ. Оборонительные операции

25 июля – 31 декабря 1942 года

 

23 июня Военный совет Закавказского фронта представил в Москву план обороны Закавказья уже в новом, переработанном виде. И тут-то еще отчетливее зазияли все прорехи. Недостаток сил, естественно, сказался и на плане их использования. Совершенно правильно укрепляя бакинское направление выдвижением на реку Терек 44-й армии, командование фронта оставляло почти беззащитным весь Главный Кавказский хребет. Эта задача возлагалась на малочисленную 46-ю армию. В результате на Марухском перевале, например, оборону занимала всего одна стрелковая рота с минометным взводом и взводом саперов, а Клухор прикрывался двумя стрелковыми ротами и саперным взводом.

Такими силами удержать перевалы было, конечно, немыслимо. Указав командующему фронтом на эти изъяны плана, Генеральный штаб тут же занялся изысканием резервов, за счет которых можно было бы подкрепить оборону Закавказья. В течение августа туда были переброшены дополнительно 10-й и 11-й гвардейские стрелковые корпуса, а также одиннадцать отдельных стрелковых бригад... Много хлопот доставило бакинское направление. При выезде на место мы установили, что строительство оборонительных рубежей идет там очень медленно. Сил для этого явно не хватало. 16 сентября Государственный Комитет Обороны по представлению военных принял специальное постановление мобилизации на оборонное строительство в районах Махачкалы, Дербента и Баку по 90 тысяч местных жителей ежедневно. После этого дело пошло полным ходом. Днем и ночью строились окопы, противотанковые рвы, устанавливались надолбы». Не правда ли, последние фразы вызывают ностальгические улыбки – окопами, противотанковыми рвами и надолбами – усиливали оборону Баку!

В другом случае, Штеменко вспоминает разговор у Сталина об обороне Баку.

«Затем дошла очередь до меня. Я развернул свою карту и доложил, какие войска занимают оборону по Тереку, что можно посадить туда еще, как прикрыть направление на Баку и Военно-Грузинскую дорогу. Не умолчал о слабом прикрытии перевалов через Главный Кавказский хребет, об опасности на новороссийском и туапсинском направлениях, о необходимости ускорить строительство оборонительных рубежей.

Сталин выслушал меня, не перебивая. Вопросы начались лишь после того, как я смолк.

– Какие еще есть войска в Закавказье?

Я доложил.

– Можно ли что перебросить из Средней Азии?

– Восемьдесят третью горнострелковую дивизию под коман­дованием генерал-майора Лучинского, – ответил я и тут же добавил: – Ее лучше поставить на туапсинское направление. Можно взять и еще одну дивизию.

– Что можно взять из Ирана? – спросил Верховный.

– Не больше одной-двух дивизий, – и я пояснил почему.

– Обратите особое внимание на бакинское направление, – сказал Сталин, обращаясь к П.И. Бодину».

Как видим из этой малосодержательной беседы, все оборо­нительные меры носили локальный характер – стратегического плана обороны Баку, как, например, Москвы, не было. Баку собирались оборонять по «остаточному принципу» – где-то, что-то взять для защиты Баку.

И что характерно – то, что написал в своих мемуарах Штеменко после двадцатого съезда КПСС, когда можно было писать полуправду о Второй Мировой войне, американские и английские генералы, не вникая в детали, а руководствуясь стратегическими соображениями, говорили то, что написал значительно позже в своих мемуарах Штеменко.

Как видим, и Сталин, и Штеменко были недовольны обороной Баку. Много лет спустя, и Брежнев, и Штеменко будут довольны тем, как вводились войска в мирную Чехословакию – Брежнев это поручил Штеменко.

Если бы пал Сталинград, говорить о том, что этими силами и подобной стратегией можно было бы удержать Закавказье – несерьезно!