ПРОЛОГ

Вспоминает мастер спорта по шахматам В. Гаджи-Касумов, один из ведущих шахматистов Азербайджана 60-70-ых гг.: «Традиционный блицтурнир по шахматам на кубок Баку однажды собрал очень сильный состав во главе с гроссмейстером Владимиром Багировым. Первоначально все участники соревнования были разбиты на несколько подгрупп, четверка лучших из каждой далее сражалась по олимпийской системе с выбыванием. Юный Гарри Каспаров оказался в моей подгруппе и нанес мне единственное поражение, причем в разгромном стиле, с многочисленными жертвами. Самым обидным для меня было то, что я проиграл белыми в варианте Земиша, который тогда детально прорабатывал с Владимиром Андреевичем Макогоновым, специально для борьбы со староиндийской защитой. В этой схеме я имел очень даже неплохую статистику, но Гарик не позволил мне, как говорится, даже «выйти из дебюта». Уже тогда меня поразило наличие у него блестящего комбинационного зрения, точность и глубина расчета вариантов, фантастические напор и жажда победы. Вокруг его столика всегда собирались многочисленные зрители. Кстати, староиндийская защита потом стала для него одним из основных дебютов за черных. Впоследствии мы несколько лет играли за шахматную команду бакинского «Спартака» в городских и республиканских соревнованиях. Пару раз вместе анализировали только что закончившиеся партии. Признаюсь, мне было стыдно за себя, так как не видел и доли тех вариантов, которые он успел и просчитать, и обосновать. Впечатление он на меня, да и на всех нас, производил колоссальное».

Да, все были поражены его игрой в таком возрасте – всем стало ясно, что на шахматном небосклоне появилась яркая звезда!

А по поводу проигрыша Гаджи-Касумова Каспарову, шахматист и поэт Николай Хатунцев, с которым автор сыграл много турнирных партий с переменным успехом, написал шуточное стихотворение:

Вот, наконец, Гаджи-Касумов Слава,

К тебе пришла заслуженная слава.

Ты знаменитым стал в один момент

Как самый первый Гарика клиент.

По-дружески прими мои советы:

Ты вырежи заметку из газеты

И положи туда, где под стеклом

Красуется твой докторский диплом.

Ты стал трамплином чемпиону мира!

День знаменательного блицтурнира

Сверкнул, как звёздный час, в твоей судьбе –

Такой успех не повторить тебе!

Как ранее было отмечено, годы чемпионства Гарри Каспарова – 1985-1993 гг. Благодаря разрушительной деятельности Гарри Каспарова в международном шахматном движении трудно однозначно судить о дальнейших годах его чемпионства. Приводим версию Википедии:

Автор познакомился с Гарри Каспаровым и его матерью Кларой Каспаровой, когда Гаррику было 9 лет.

На блицтурнире первенства Баку среди взрослых Гарик «щелкал» маститых шахматистов, выражаясь языком Шарапова из кинофильма «Место встречи изменить нельзя», как косточки из компота!

Вот что пишет первый тренер Каспарова Олег Приворотский: «Играть в шахматы будущего чемпиона мира никто не учил. Просто его родители Ким Моисеевич Вайнштейн и Клара Шагеновна Каспарова любили и частенько сами играли в шахматы дома.

Как-то раз пятилетний сын (Капабланка, Карпов познакомились с шахматами в 4 года, Спасский – в 6 лет, Алехин – в 7 лет. – Авт.), глядя на их очередную партию, в трудной позиции подсказал верный ход. Тогда мама с папой и поняли, что Гарри, ни у кого ничего не спрашивая, освоил древнюю индийскую игру самостоятельно».

Ким Вайнштейн – отец Каспарова

«В 1970 году отец тяжело заболел. Много месяцев он провел в Москве, в Онкологическом центре на Каширке. Скончался он от лимфосаркомы в возрасте 39 лет. Последний раз мы виделись с ним 1 января 1971 года. Он подарил мне тогда шахматные часы – накануне я выполнил третий разряд… Больше меня к нему не пускали. Таково было желание отца: он хотел остаться в моей памяти здоровым и жизнерадостным, каким я его всегда знал. Не взяли меня и на похороны, опасаясь, что на мальчика это может подействовать тяжело». Думается, что если бы был жив отец, то жизнь Каспарова, как гениального шахматиста, пошла бы по другому руслу.

А. Хорошевский пишет: «Вероятно, если бы не этот эпизод, был бы Гарри музыкантом или даже известным композитором. Практически все родственники Кима Моисеевича так или иначе были связаны с музыкой. Дедушка будущего чемпиона мира, Моисей Рубинович Вайнштейн, работал художественным руководителем Бакинской филармонии, бабушка, Ольга Юльевна, – преподавала в музыкальной школе. Больших успехов достиг младший брат Кима Моисеевича Леонид Вайнштейн – стал известным композитором, автором нескольких опер и симфоний, множества камерных сочинений и музыки к кинофильмам. Правда, старший сын не пошел по родительским стопам и «испортил» музыкальную родословную семьи. Ким Моисеевич увлекся техническими науками, забросил музыку и стал инженером-энергетиком».

Вряд ли с такой мамой Гарри мог стать композитором!

В 1970 году, когда будущему чемпиону мира исполнилось семь лет, мама Клара Шагеновна привела его во Дворец пионеров, в шахматную секцию Олега Приворотского.

В 9 лет он выполнил норму I-го разряда, в 10 лет – кандидата в мастера спорта. С 1973 года занимался в шахматной школе Михаила Ботвинника.

В 1975 году выиграл «Кубок Баку» среди взрослых. Победитель чемпионатов СССР среди юношей 1976 и 1977 годов. С 1978 года – мастер спорта, с 1979 года – международный мастер. Играл за команду «Спартак».

«Я поражался, что Гарику открывались дороги, о которых другие могли лишь мечтать, и только много позже смог узнать об этой мощной родственной поддержке. Достаточно сказать, что его в девятилетнем возрасте направили на международный турнир, проходивший во Франции. Да, Гарик был очень способным, быстро прогрессировал. Многие талантливые дети не смогли пробиться к крупному успеху. Гарику в этом отношении были созданы просто шикарные условия…»

Первый тренер Каспарова Олег Приворотский.

И с ним тоже Каспаров распрощается в будущем и не будет

реагировать на его просьбы

И в этом Приворотский прав – тогда для Вайнштейна, ставшего позже Каспаровым, были созданы все условия для развития его таланта.

После известного блицтурнира, известный шахматный судья часто писал в местных газетах, что он «открыл» Каспарова. На этом турнире присутствовал весь шахматный бомонд Баку, и все в один голос говорили, что Каспаров – это явление в шахматах. «Открытие» этого шахматного судьи заключалось в том, что он судил этот блицтурнир, т.е. переводил часы и фиксировал падение флажка.

Когда автор восхищенно наблюдал, как этот юнец расправляется со своими взрослыми коллегами, ему и в голову не могло прийти, что через несколько лет, в обозримом будущем, этот милый мальчик будет инициировать освобождение автора от должности председателя шахматной Федерации Азербайджана.

«Есть много чудес на свете, мой друг Горацио!»

В свою очередь, интересно, предполагал ли Карпов, когда он в турнире «Вместе с гроссмейстерами» представлял Челябинск, выиграв у 9-летнего пионера Каспарова в марте 1971 года, что вскоре будет повержен им.

Первая встреча Карпова и Каспарова в Челябинске –

впереди целая эпопея жесткого противостояния и не только за шахматной доской

Думается, эта партия и многое другое что-то подсказали Карпову.

А вот и эта встреча в Челябинске уже за шахматной доской

По поводу этой партии Каспаров писал: «Ту партию я проиграл, хотя и имел явный перевес. Вот какой диалог произошел у меня с корреспондентом бакинской газеты «Спорт»:

– Чем объяснить поражение от чемпиона мира?

– Может тем, что я остался с ним один на один. Представьте, сидит напротив Вас лучший шахматист планеты. Вот и просмотрел его комбинацию.

– И какой урок извлек ты из этой встречи?

– Нужно бороться до последнего, даже если у тебя выигрышная позиция».

B отчете об этом туре «Советский спорт» писал: «Во время сеанса А. Карпова со школьниками из Баку наступил момент, когда у чемпиона мира остался только один соперник – двенадцатилетний кандидат в мастера Гарик Каспаров. Карпов сел напротив юного шахматиста, и, естественно, этот момент фотокорреспонденты не пропустили. Дело в том, что Гарик – один из самых наших талантливых юных шахматистов, и кто знает, не состоится ли когда-нибудь еще один поединок Карпов – Каспаров…»

То, что этот поединок состоялся и в нем победил Каспаров, огромная заслуга Михаила Моисеевича Ботвинника.

Трудно было себе представить, что в будущем Каспаров и

с Ботвинником порвет все отношения

Ботвинник был сложным человеком и не имел в шахматном мире ни близких друзей, ни любимых учеников – Каспаров был исключением. Автор был свидетелем, какие большие усилия прилагал Ботвинник для становления Гарика. Когда через много лет Ботвинник ознакомился с интервью Каспарова для «Эхо Москвы», сказать, что патриарх был поражен высказываниями Каспарова в свой адрес, значило бы ничего не сказать.

Да, что автор и шахматная Федерация Азербайджана – он взорвал все мировое шахматное хозяйство в своем стиле и вступил в жестокое противостояние через шахматы с советским режимом, правда, пользуясь поддержкой определенной части верхушки этого режима.

После первых впечатлений от успехов в его юном возрасте, ему поменяли фамилию с Вайнштейн на Каспаров.

«Вы сказали, что знаете Гарри с детства. Расскажите, как произошло его превращение из Вайнштейна в Каспарова», – спрашивал корреспондент у Г. Рзаева.

«Сменить фамилию ему посоветовал патриарх советских шахмат Михаил Ботвинник, в школе которого Гарик обучался, – ответил Г. Рзаев. – Ботвинник дал понять, что к лицам еврейской национальности и к людям с еврейскими фамилиями спортивное руководство страны относится настороженно, а так как отец Гарика к тому времени умер и подходило время получать паспорт, то лучше взять фамилию матери… С этим предложением мама Гарика пришла ко мне. Я сказал, что смена фамилии – их личное, семейное дело, и ничего советовать не хочу».

«В этом я еще раз убедился в 1976 году, узнав, к своему великому удивлению, что 13-летний Гарик, успевший уже получить широкую известность в стране и ставший к этому времени чемпионом СССР среди школьников до 18 лет (на следующий год он повторит этот успех), вдруг изменил фамилию. Он превратился в Каспарова, взяв себе фамилию матери. Конечно, мысль о подобной замене едва ли могла родиться в голове самого мальчика. Очевидно, что это было решение окружавших его взрослых. Поговаривали, таков был совет Ботвинника, вероятно, считавшего, что Каспаров имеет больше шансов в борьбе за звание чемпиона мира (а конечная цель была именно такой), нежели Вайнштейн. Я думаю, что Михаил Моисеевич, если только он, действительно, дал такой совет, был, при всем моем громадном уважении к нему, не совсем прав. Уверен, что, останься Гарик Вайнштейном, он все равно взошел бы на шахматный трон, как это сделали в свое время сам Ботвинник и Михаил Таль, у которых были столь же «неблагозвучные» фамилии. Помешать талантам такой величины просто невозможно», – говорил В. Асриян.

Валерий Асриян, который, к слову, как никакой другой журналист, оказал Гарику мощную информационную поддержку, безусловно, прав.

Фактически Асриян в одиночестве противостоял всей пишущей братии Карпова, и, надо сказать, небезуспешно. Можно сказать, что он входил в команду Каспарова и участвовал в обсуждении острых проблем. А как сложились дальнейшие отношения Каспарова и Асрияна, рассказывает писатель Марк Котлярский: «Каспаров предал своего многолетнего друга Валерия Асрияна. Я хорошо знаю эту историю не понаслышке – жена Асрияна училась в институте вместе с моей супругой. Когда Асриян с семьей, после известных событий, переехал в Москву, через некоторое время все они серьезно заболели, и Валерий обратился за помощью к Каспарову – не хватало средств на лекарства. «Ничем помочь не могу, у меня самого финансовые проблемы – продаю дом в Нью-Йорке», – таков был ответ Каспарова, который просил больше его не беспокоить. Такое вот предательство!»

В Азербайджане никогда антисемитизма не было – об этом по сей день говорят известные в США и Израиле еврейские политические и общественные деятели. Это может подтвердить еврей по матери, Первый секретарь горкома комсомола Сумгайыта, заведующий отделом горкома Баку, председатель спорткомитета Азербайджана Геннадий Рзаев. Трудно себе представить антисемитизм в СССР в таких видах спорта как бокс и шахматы. Рзаев был прав, когда говорил, что это их семейное дело. Автору также известно кое-что из этой истории, но он, из этических соображений, не хочет рассуждать на эту тему. В связи с этим известна шутка Ботвинника о том, что если бы он в свое время взял фамилию матери, то был бы Рабинович.

По этому поводу остроумно заметил Таль: «Гарри так хорошо играет в шахматы, что мог играть под своей прежней фамилией».

У автора насчет этого поступка Каспаровых свое мнение – все же это попахивает предательством по отношению к памяти отца – фактически его вычеркнули из биографии чемпиона мира.

Автор, например, никогда, ни по какому поводу не слышал от Клары стандартных фраз: «Это у него от отца…» или «Этим он пошел в отца…» А однажды автор был свидетелем шуточной, но малоприятной мизансцены.

Автор и А. Никитин сидели в зале на Бакинском международном турнире. К ним подсела Клара и сразу начала кашлять. «Простудилась…» – пояснила она. «Вы бы кашляли в сторону, все же Ваш муж болел раком», – вдруг неудачно, на взгляд автора, пошутил Никитин. «Не волнуйтесь, Саша, инкубационный период давным-давно прошел», – также шутливо и игриво ответила Клара. «Кто его знает…» – все в том же шутливом тоне продолжал Никитин. Тут грубо в этот пренеприятный диалог вмешался автор: «Нашли тему для шуток!»

Надо сказать, на безутешную вдову Каспарова никогда не была похожа!

Н.М. Карамзин вложил в уста государя циничную формулировку – «Отца своего предал, предашь и царя!»

Подавляющее большинство друзей Каспарова различного времени вправе сказать: «Предашь и меня!» Но об этом чуть позже.

И здесь Каспаровы поступили как большевики-ленинцы первого поколения, которые почти поголовно поменяли свои фамилии.

«Я был участником юношеских соревнований в 1952-54 гг. в Ростове, Харькове, Ленинграде и пять лет был тренером сборной команды юношей и девушек Азербайджана, видел их игру, в том числе и в блиц, имел возможность сравнить будущих чемпионов мира – М. Таля, Б. Спасского и А. Карпова с игрой Г. Каспарова. Конечно же, их игра впечатляла, но Гарика – еще более», – сказал автор Каспаровой. И это было правдой! Забегая вперед, отметим, когда она решила взять для Гарика персонального тренера, автор предложил любого тренера из руководимой им школы – она выбрала А. Шакарова и не ошиблась – все последующие годы Шакаров добросовестно вкалывал на Каспарова, и всегда, в отличие от других членов его команды, вел себя корректно.

Когда Шакаров уходил из школы, он вдруг спросил у автора: «Как Вы думаете, соглашаться мне на это предложение – на этой неделе я должен дать окончательный ответ?»

«Конечно, Саша, с твоей склонностью к систематике и работе в кабинетной тиши, тебе этот вариант вполне по душе. С другой стороны, ты у нас в школе свободный художник, а там будет жесткий контроль», – ответил ему автор. «Вот это-то меня и смущает».

В дальнейшем стало ясно, что это обстоятельство не помешало Шакарову плодотворно работать в команде Каспарова. К слову, он мог бы написать интересную книгу под условным названием «30 лет в строю под командованием…»

Турнир пионеров и гроссмейстеров: в сеансе Юрия Авербаха –

Гарри Каспаров. Рядом с ним будущий мастер спорта

Ростислав Корсунский

Впоследствии и тренера РШШ А. Асланова, по просьбе Клары Каспаровой, автор посылал на юношеские соревнования, в которых участвовал Каспаров, и он внес заметный вклад в становление Гарри. Вот что пишет Каспаров: «Моим следующим испытанием стал чемпионат страны среди юношей, проходивший в январе 1976 года в Тбилиси…

Мне нужна была победа, но, как на грех, играл я отвратительно и отложил партию с Зигурдсом Ланкой в тяжелой позиции.

Все думали, что я проиграю, – все, кроме Александра Асланова, одного из бакинских тренеров (тренер РШШ, где директором был Чапай Алиевич Султанов. – Авт.). Вместе с Олегом Приворотским он помогал мне анализировать отложенную позицию. Мы упорно трудились, пока, наконец, при участии ереванского тренера Альберта Арутюняна, не была найдена совершенно фантастическая идея защиты…

Тринадцатилетний кандидат в мастера спорта Гарри Каспаров

в турнире на «Кубок Баку»

Началось доигрывание. Через несколько ходов, случайно бросив взгляд в зал, я увидел отчаянно жестикулирующего Асланова. Он явно был чем-то радостно взволнован. Через десять ходов в нашей партии была зафиксирована ничья.

То, что произошло потом, навсегда врезалось в мою память: Асланов вмиг преодолел расстояние от седьмого ряда до сцены и с криком – «Гарик, Гарик, ты – чемпион!» – подхватил меня на руки.

Не в силах поверить в случившееся, я, наверное, целый час еще твердил про себя: «Я чемпион, я чемпион...»

По просьбе Каспаровой, Асланов участвовал в подготовке Гарика к юношеским турнирам. Асланов был в дружеских отношениях с Шакаровым, и они часто вместе работали с Гариком.

Вот что пишет Каспаров: «Однажды журнал «Spiegel» устроил мне проверку, показав пять позиций и попросив определить, из каких они взяты партий. Мне потребовалось буквально несколько секунд. До сих пор помню те партии: Карпов – Майлс (Осло, 1984), Ботвинник – Фишер (Варна, 1962), Хюбнер – Тимман (Линарес, 1985) – тут я спутал Тиммана с Любоевичем, Алехин – Капабланка (Буэнос-Айрес, 1927) и Соколов – Агзамов (Рига, 1985).

Затем меня спросили, что я думаю о феноменальной памяти, которую демонстрировал знаменитый американский чемпион Гарри Пильсбери. Один из его эффектных номеров заключался в следующем. На каждом из 50 пронумерованных листков бумаги писалось по пять слов, затем листки бросались в цилиндр. Оттуда их доставали по одному, называли номер, и Пильсбери на память произносил написанные слова. Я сказал, что не стал бы так делать, потому что считаю это вредным занятием. Много лет назад тренер Александр Асланов показывал нечто подобное мне и другим школьникам. Мы пронумеровали 30 существительных, после чего Асланов посмотрел запись. Сначала он угадывал слова по номерам, затем наоборот. Он мог запомнить 150 слов подряд из словаря и прочесть их наизусть».

Если подойти с шахматных позиций, забегая вперед, скажем, что и РШШ, и его тренеры сделали для юного Каспарова гораздо больше, чем Дворец пионеров и Олег Приворотский. Приворотский учил своих воспитанников на уровне первого разряда и к подготовке к всесоюзным соревнованиям никакого отношения не имел.

В подготовке ко многим командным соревнованиям с юным Каспаровым работали лучшие тренеры РШШ. Подготовка к ним осуществлялась на базе РШШ. Во Дворце пионеров вели занятия по кружковой системе, где совсем другие задачи.

Первенство СССР среди юношей, Рига 1974 г.

Тренеры и участники соревнования. Слева направо: А. Моргулев,

К. Каспарова, И. Мальчиков, Г. Каспаров, А. Шакаров

Будущему чемпиону мира и гроссмейстеру 13 лет.

Он уже двукратный чемпион СССР по шахматам среди юношей

и кандидат в мастера спорта

1978 г. Прошло немного времени, и уже Гарик дает сеанс

одновременной игры в родном Дворце пионеров

Гарри Каспаров дает сеанс одновременной игры в городе Гянджа (Кировабад)

Команда шахматистов – чемпионов СССР среди школьников.

1978 год. Слева направо: Асланов Саша, Александр Шакаров, Балаян Юра, Гасумов Эльшан, Альшванг Таня, Горбунов Олег, Каспаров

Гарик, Мелкумян, Глаз Лена, Авшалумов Саша, Моргулев Александр, Гершгорн Лева

Немного предыстории. В Харькове в 1954 г. на командном первенстве СССР по шахматам среди юношей, за попадание в первую шестерку, развернулась острая борьба между азербайджанской сборной и латышской.

Уже вскоре харьковская юношеская сборная шахматистов Азербайджана по истечении времени вошла в мужскую сборную команду Азербайджана по шахматам, как и латышская.

На финише азербайджанская сборная опередила латышскую на пол-очка. Надо было видеть, как Таль переживал за свою команду, орлиным взором окидывал одну доску за другой, словом, был душой команды. А какая команда была у латышей! Об этом пишет в своей книге М. Таль «В огонь атаки»: «Молодежь вообще хорошо сыграла в турнире, и поэтому, когда мы осенью, уже после юношеского первенства страны, отправились на взрослое, команда Латвии выглядела неожиданно молодой: шестнадцатилетние Айварс Гипслис и Михаил Таль, семнадцатилетний Янис Клованс. Разве что Александр Кобленц мог считаться опытным бойцом. Именно к Кобленцу и обратился остроумный литовский мастер Исаак Вистанецкис: «Что вы делаете? 1 сентября – детям в школу пора, а вы их в шахматы заставляете играть!» В предыдущих командных чемпионатах страны сборная Латвии выступала довольно бледно, и теперь мало кто видел в нас будущих финалистов. Но мы сражались с аппетитом и не только попали в финал, что для всех явилось неожиданностью, но и заняли в нем 4-е место, опередив команду Украины, а на мужских досках – хотя и ослабленный, но все-таки грозный коллектив Москвы Прекрасно выступил на III доске Клявинь, получивший по результатам турнира звание мастера. Я тоже выполнил норму, но присваивать звание сразу двум представителям одной команды Всесоюзная квалификационная комиссия не решилась, и мне (я набрал на II доске меньше очков, чем Клявинь) предоставили право на квалификационный матч с практически бессменным в те годы чемпионом Белоруссии мастером Владимиром Сайгиным».

Прошло более четверти века, прежде чем такого же успеха, как мы в те далекие годы, добилась юношеская сборная Азербайджана во главе с Эльмаром Магеррамовым, Ростиславом Корсунским, Еленой Глаз и, конечно, Гариком Каспаровым. Тренеры нашей команды рассказывали автору, что этому успеху во многом способствовал Каспаров – как в те далекие годы Таль, Каспаров был душой команды.

Но об этом Каспаровы умалчивают, так как это не вписывается в их детерминированную модель.

Когда автор летел на олимпиаду в Ницце, то, естественно, зашел в ЦШК в Москве. Там он встретился с Александром Никитиным, который в то время работал тренером талантливых юных шахматистов СССР. После расспросов про Гарика Вайнштейна, он сказал автору: «Ему нечего делать во Дворце пионеров, там кружковая система и нет спортивных шахмат. Я договорюсь с его матерью, а ты возьми его в свою школу». Автор ему сказал, что у них это как-то не принято, но что он ему окажет любую помощь, используя своих опытных тренеров. И свое слово автор сдержал.

Об этом, кстати, автор с Никитиным вспомнили на олимпиаде в Салоники.

И еще. «Из Швеции я вернулся с золотой медалью и теперь с волнением ожидал весны, когда в моем родном Баку было намечено провести международный турнир. Мне нужен был второй гроссмейстерский балл, и свой шанс я не намерен был упускать.

Турнир превзошел все мои ожидания. Игралось легко, раскованно – наверно, и впрямь дома стены помогают. Как болели за меня бакинцы! В общем, удалось не только перевыполнить норму гроссмейстерского балла, но и занять 1-е место (11,5 из 15), опередив на пол-очка Белявского...», – пишет Каспаров.

Для успешного проведения этого турнира в 1980 году, автор вместе с коллегами из Федерации шахмат и РШШ провел большую работу. Не секрет, что в то время провести международный турнир по выделенной смете было нереально, и автору помогли спонсоры – его друзья. На закрытии турнира Г. Рзаев особо отметил одного Ч. Султанова, как организатора турнира. Долго жал автору руку в знак благодарности Александр Никитин. Неслучайно на банкете Найджел Шорт прекрасно сыграл на электрогитаре и заявил, что при любой возможности он будет прилетать в Баку для участия в турнирах. И это были не просто слова благодарности организаторам турнира – в дальнейшем он неоднократно участвовал в международных турнирах в Баку.

Во время этого международного турнира к автору в зале подошел Фуад Кулиев, его одноклассник – среди мальчишек класса автора знаменитой шестой школы он резко выделялся своей необычной мягкостью и интеллигентностью, никогда не участвовал в послеклассных кулачных разборках. И сейчас он, как-то стесняясь, сказал: «Тут, со мной мой дядя, он хочет, если это возможно, в пресс-центре посмотреть, как после окончания партии анализируют ее гроссмейстеры». А его дядей был первый чемпион Азербайджана по шахматам Касум Ахмед оглы Селимханов.

Автор, разумеется, тут же дал Селимханову постоянный билет на турнир и пропуск в пресс-центр. Он все время скромно стоял в стороне и наблюдал за анализом гроссмейстеров.

1935 год. В первенстве Баку по шахматам встретились

К. Селимханов (справа) и Э. Шихлинский

Когда автор однажды его спросил, почему он все время молчит и молча наблюдает за происходящим, он ответил: «Ну, что Вы, как можно вмешиваться в дискуссию гроссмейстеров».

Свою скромность он пронес через всю жизнь!

Вот как описывает жизненный путь Селимханова, первого чемпиона Азербайджана 1934 года, журнал «Шахматы»: «Первым чемпионом Азербайджана в 1934 году был Касум Ахмед оглы Селимханов, один из ведущих наших шахматистов, не раз защищавший спортивную честь республики в шахматных баталиях, а в годы Великой Отечественной войны с оружием в руках сражавшийся за независимость Родины против немецко-фашистских захватчиков.

Телеграмма была по-военному лаконичной. Капитан Селимханов отзывался в Баку для участия в первом послевоенном чемпионате республики. Впрочем, назвать послевоенным этот турнир было еще нельзя, ибо шел 1944 год. Но война полыхала уже у границ страны и стремительно двигалась на запад, куда гнали врага советские солдаты.

Собрать вместе всех сильнейших шахматистов Азербайджана было в то время, конечно, нелегко. Война разбросала их по стране. Пали в боях за Родину Михаил Макогонов и Николай Докторский, неизвестными оставались судьбы многих других. Но Касума Селимханова удалось все же разыскать.

И вот он, получив «добро» командующего, едет в родной город и под мерный перестук колес старается восстановить в памяти забытую в годы войны атмосферу шахматных соревнований. «А ведь турнир предстоит в некотором роде юбилейный, – вдруг подумалось ему. – Ровно десять лет прошло после первого чемпионата».

Воспоминания унесли его в 1934 год, когда он, студент Азербайджанского индустриального института, неожиданно для многих стал победителем первого чемпионата республики, оставив позади ряд именитых соперников.

А ведь соревновались в нем 26 человек – вся шахматная рать республики (кроме Макогонова, занятого в это время на другом турнире), все – перворазрядники.

В финал из двух подгрупп, по которым участники были разведены на предварительном этапе, вышли Селимханов, Газаров, Иванов.

Выиграв все встречи, Касум Селимханов произвел тогда подлинную сенсацию в Доме совторгслужащих (ныне Дворец культуры им. 26 бакинских комиссаров), где проходил турнир.

Касум Селимханов быстро выдвинулся в ряды наиболее способных бакинских перворазрядников. Он не только играл, но и активно занимался популяризацией шахмат в республике: выезжал в районы, выступал с лекциями и сеансами.

В 1935 году Селимханов начал редактировать впервые открывшийся в газете «Коммунист» шахматный отдел. Чуть раньше он был избран первым председателем шахматной Федерации Азербайджана и многие годы возглавлял ее.

– Из тех качеств, развитию которых я, прежде всего, обязан шахматам, мне особенно помогают память, выдержка, умение быстро ориентироваться в сложной обстановке, – так говорит сам Касум Ахмедович. – Эти качества стали тем крепким фундаментом, на котором основывается вся моя жизнь.

Может показаться, что шахматам не суждено было уже занять в ней видного места. Он сыграл в том памятном чемпионате республики 1944 года, на который был отозван из армии, выступил еще в нескольких турнирах, порой ошеломляя партнеров каскадом оригинальных комбинаций. Однако на весь турнир его, как правило, не хватало. В нем совсем не было того, что принято назвать шахматным практицизмом.

Но и перестав выступать в турнирах, Касум Ахмедович не расстался с шахматами. Долгие годы Касум Ахмедович возглавлял кафедру инженерной графики Азербайджанского инженерно-строительного института, был лидером команды политехнического института, участвовал во многих межвузовских соревнованиях, вел занятия шахматной секции АзПИ».

На этом Бакинском международном турнире автор познакомился с тренером сборной СССР по шахматам Олегом Стецко.

Автор был знаком почти со всеми деятелями из ЦШК и, должен сказать, что Стецко отличался от них, он был какой-то другой. С военной выправкой и научным подходом к шахматам, он был весь в работе. «Себя показать и на других посмотреть» к нему никак не относилось. Надо сказать, он оказал азербайджанской Федерации шахмат большую помощь в организации турнира – Федерация шахмат Азербайджана впервые в республике проводила Международный шахматный турнир с гроссмейстерской нормой, и множество вопросов приходилось решать на ходу. В данной ситуации помощь Стецко была весьма кстати.

Когда турнир закончился, и Каспаров набрал второй гроссмейстерский бал, ни одного слова благодарности автор не услышал от Каспаровых.

«Гарри тоже менялся год от года. Когда-то друзья одним из главных его качеств называли доброту. Со временем он стал высокомерным, начал верить в собственную непогрешимость. Когда в 1987 году на первом заседании Союза шахматистов СССР, созданного по инициативе Каспарова в противовес официальной Федерации, собрались академик Абалкин, Василий Смыслов, Артур Юсупов и другие, Каспаров поздоровался с Абалкиным, Смысловым, а мимо Юсупова и некоторых других прошел, не замечая. После заседания один знакомый спросил Гарри, почему он так поступил. «У них низкий рейтинг», – просто ответил Каспаров», – пишет Маргарита Озерова. Видимо, по оценкам Каспаровых, у автора тоже уже в то время был низкий рейтинг.

Этот процесс начинался в Баку – многие шахматисты говорили автору, что Каспаров уже не отвечает на их приветствия.

Из личного архива Ч. Султанова

Открытие очередного Международного шахматного турнира в Баку, на котором Каспаров набрал второй гроссмейстерский бал. Главная тяжесть организации этого турнира легла на плечи

автора. Справа от автора Олег Стецко,

тренер сборной СССР по шахматам

И еще. «Вскоре меня пригласили выступить на съезде комсомола Азербайджана. На съезд неожиданно приехали Севастьянов и Ивонин. Не знаю, кто их пригласил, и приглашали ли вообще…»

Каспаров пишет неправду – он прекрасно знал, что Севастьянов прилетал в Баку по приглашению Федерации шахмат Азербайджана. Когда автор договаривался с Севастьяновым по телефону о конкретной дате прилета, он просил автора узнать, когда из Баку вылет самолета на Вильнюс. «Я там обязательно должен побывать на одном заводике», – сказал он.

Д. Муслим-заде в присутствии автора позвонил Геннадию Рзаеву и спросил, будет ли он вместе с Каспаровым встречать в аэропорту Севастьянова. Рзаев ему ответил: «Нет, мы (он так и сказал – мы. – Авт.) его не приглашали!» А, между прочим, именно в этот приезд этих руководителей шахмат СССР решился вопрос об участии Каспарова в супертурнире в Бугойно. И вопрос этот решил Г. Алиев – об этом автору сообщил Севастьянов за ужином, а автор, в свою очередь, позвонил и поставил в известность об этом К. Каспарову. Ее реакция была ожидаемой: «А что оставалось им делать – в Бугойно заявили, что, кроме Каспарова, они никого не примут».

Список, характеризующий отношение Каспарова к шахматной Федерации Азербайджана, можно значительно расширить!

Впервые большой успех во взрослых шахматах пришел к Каспарову в Минске. На мемориале А. Сокольского он не только перевыполнил на 3½ (!) очка норму мастера, но и уверенно занял первое место, опередив гроссмейстера А. Лутикова и большую группу опытных мастеров.

В книге «От шахматиста – к машине» Ботвинник вспоминал: «С трудом удалось Каспарова включить в число участников – он еще не имел звания мастера, и были, естественно, возражения – зачем кандидата пускать в турнир мастеров? Результаты показали, что надо было это сделать: Гарик завоевал первое место, перевыполнив мастерскую норму на 3,5 очка! Это был самый большой успех, которого когда-либо добивался столь юный шахматист в Советском Союзе!»

После очередной победы Каспарова над одним из белорусских участников кто-то из зрителей огорченно сказал: «Что-то разучились у нас в Белоруссии играть. Мастера проигрывают мальчику». Стоявший неподалеку, обычно немногословный, латвийский мастер Я. Клован не удержался от реплики: «Вы зря расстраиваетесь. Об этом мальчике Вы очень скоро услышите». И оказался прав!

Нормальные отношения автора с Кларой Каспаровой продолжалась недолго – вскоре она принялась за спортивные и другие организации республики, причем ее активность нарастала в зависимости от успехов Гарика.

Гарик Вайнштейн со своей матерью Каспаровой очень быстро вышел на тропу войны и с Карповым. Был ли другой путь? Не знаю! Когда китайского премьер-министра Чжоу-Энлая попросили дать оценку французской революции, он ответил, что еще не пришло время для полной оценки этой революции.

Когда раскладываешь факты, имевшие место, с которыми автор был знаком в те годы, взвешиваешь за и против, то получается типичная картина «нечеткого множества», которое, как известно, не имеет детерминированного решения. Ясно одно, что Карпов со своей могучей командой не оставил бы Каспарова в покое, и они, Карпов и Каспаров, никогда, как предполагал А. Рошаль, не были бы каркасом (КАРпов, КАСпаров) советских шахмат, а Каспаров был далеко небеззащитным, каким он себя видит в этой борьбе.

Клара Каспарова легко взяла под свой контроль спорткомитет республики, основные СМИ республики, спортивный и шахматный отделы телевидения (почти как революционерка – и это было не удивительно – по своим волевым и интеллектуальным качествам она в разы превосходила товарищей из этих организаций) и остановилась перед Федерацией шахмат – до поры до времени.

В присутствии многих она кричала на работника спорткомитета: «Слушай, нет цветов – немедленно найди и купи!», писала сценарии для шахматных передач на телевидении с участием Гарри и т.д.

Как-то на Новом базаре автор встретил взволнованного работника спортивного отдела телевидения, которого знал с детства: «Каспарова поручила мне достать свежую рыбу, а я никак не могу найти ее!» – сокрушался он. «А ты что, работник Каспаровой?» – невольно спросил автор. Ничего не ответив, он побежал дальше – искать рыбу.

Вскоре система Каспаровых заработала на полную мощность – начались интенсивные поиски «людей Карпова» – в ход пошел любимый прием коммунистов «образ врага». Оспорить успешную работу Федерации шахмат было невозможно, и тогда в ход пошло коварство Г. Рзаева и команды Каспарова, которое заключалось в том, что они всячески представляли автора, как «руку Москвы», проще говоря, человеком Карпова.

Человеком Карпова окончательно был «назначен» автор, хотя к тому времени он даже не был знаком с Анатолием Евгеньевичем.

Это была очень удобная находка Каспарова для борьбы с неугодным человеком!

А кто действительно был человеком Карпова, показал приезд его самого в Баку, спустя годы. Как раз про автора Карпов ни разу не вспомнил, а вот те, кто крутились около него – были видны наглядно. Впрочем, даже если кто-то и был «человеком Карпова» в те годы, то ничего предосудительного в этом не было. Вся подготовка Каспарова к турнирам проходила в глубокой тайне, и никто, кроме членов его команды, ни о чем не был информирован. Так что, Карпову передавать было нечего, разве только то, где Каспаров проводил сеансы одновременной игры. Что касается знакомства автора с Карповым, то оно состоялось позже – в Салоники, о чем уже было сказано выше.

Сегодня Каспаров, конечно, знает, хорошо знает, кто в те годы в Баку был в близких отношениях с Карповым. Собственно, и тот сегодня, в отличие от тех лет, не скрывает этого. Но сегодня это никого уже не волнует – поезд, с шахматной Матой Хари, ушел! У автора есть подозрение, что Каспаров и тогда прекрасно знал, кто пользуется доверием Карпова – неслучайно, он в своих поздних книгах нигде не упоминает имя своего «первооткрывателя», хотя тот считался чуть ли не другом семьи и многократно бывал в доме Каспаровых.

Конечно, шекспировское «о, женщины, тщеславие вам имя», к Каспаровой в те годы (не знаю, как сейчас) никакого отношения не имело – был холодный и далекий расчет!

Невооруженным глазом было видно, что она поставила перед сыном высокие цели, а всякие попутные материальные или какие-то другие цели ее не волновали. Всю ее деятельность можно было разделить на глобальную и локальную составляющие, и, надо сказать, она не путала одно с другим – на первом месте была глобальная составляющая.

Решая главные проблемы, Клара оберегала Гарика от побочных проблем. Вот, что рассказывал Зейналлы о матче Корчной – Каспаров: «Сразу после завтрака, когда я сидел в номере и писал очередной репортаж, ко мне зашли тренеры и заявили, что им нужны деньги. Я сначала их не понял, так как лишь накануне выдал всем суточные расходы на 10 дней вперед.

– Разговор не об этом, – стал объяснять мне Тимощенко. – У нас с Каспаровым имеется договоренность, что из полученного им приза нам будет выплачена определенная сумма. Вчера мы присмотрели себе магнитофоны и хотели бы их купить. Поэтому мы и предлагаем Вам выдать нам по 300 фунтов стерлингов, а после матча Каспаров, получив приз, эти деньги вам вернёт.

Я был взбешен. Как можно в такой момент, когда матч проигрывается, когда Каспаров в таком подавленном состоянии из-за того, что игра не клеится – в такой момент думать о каких-то магнитофонах и требовать деньги! И вообще, их договоры с Каспаровым – это их частное дело, и меня, как руководителя, не касаются.

Однако они продолжали настаивать. Мне пришлось попросить Клару Шагеновну зайти ко мне и помочь разобраться.

Выслушав их требования, она с удивительным спокойствием (по крайней мере, внешне) обратилась ко мне с просьбой одолжить ей 1000 фунтов стерлингов. Я, разумеется, дал ей эти деньги, хотя в душе не был согласен с ее решением удовлетворить их требования.

Когда же вечером я спросил ее, почему она сразу уступила им, Клара Шагеновна ответила: «Сейчас самое главное – матч. Гарри – ни слова!»

Модель Каспаровых была проста – в Азербайджане изначально не могут появиться шахматисты мирового класса, а Каспаров – это чудо, на которое должно было быть обращено все внимание, и все должно было быть подчинено развитию его таланта. А кто думает и о другом – наш враг!

Впоследствии, о чем тогда не говорилось вслух, Каспаров рассказывал: «Можно ли ожидать появления второго Каспарова в Азербайджане?» – спросил корреспондент у Гарри. «Подождем примерно тысячу лет», – ответил он.

Уже в те годы Каспаровы начали оттачивать оружие, которое было у них главным все последующие годы.

Американский психолог А. Маслоу писал: «Если единственным инструментом является молоток, существует искушение трактовать все, как гвоздь».

Именно так поступал Каспаров – обладая огромным шахматным талантом и добиваясь серьезных шахматных успехов, он все это использовал, как молоток, чтобы «матовать» всех, кто не во всем был согласен с ним, принимая их за гвоздь и при этом опираясь на высокие республиканские инстанции.

Каждый, кто в чем-то не угодил или просто не понравился Гарри, немедленно объявлялся врагом, которого нужно убрать с пути, а лучше – стереть в порошок. Этому его учила мама, Клара Шагеновна Каспарова.

Такой подход стал главным оружием в его жизни. Со временем он его только совершенствовал!

Гарри Каспаров с матерью, Кларой Шагеновной. Только не понятно, почему за шахматной доской? Реальнее было бы за нардами –

там силы были примерно равны!

Автор уверен, как показали дальнейшие события, Каспаров, а точнее Каспарова, все равно нашли бы другую причину для борьбы с Федерацией шахмат Азербайджана – для них это было пробой сил!

Клара Шагеновна Каспарова работала ученым секретарем в электротехническом научно-исследовательском институте (по профессии она инженер, специалист по автоматике и телемеханике), где работала и супруга автора. Так вот, она рассказывала, что ко всем заседаниям Ученого совета Клара Шагеновна готовила грамотное оформление и предметные материалы. Ее замечания в ходе Ученого совета всегда были своевременные и по существу обсуждаемой проблемы.

В 1981-м г. Клара Шагеновна ушла с работы, чтобы посвятить себя карьере сына. За это она получала зарплату от спорткомитета наравне с профессиональными тренерами.

Со своей стороны, отметим также, что уже через небольшой промежуток времени, после того как она появилась в шахматах, уже четко понимала шахматную конъюнктуру республики и Союза.

Надо сказать, что и на приеме у Гейдара Алиева Каспарова проявила куда большую осведомленность о шахматных делах в СССР, чем председатель спорткомитета Геннадий Рзаев.

Многочисленные гости из Москвы, занимавшиеся проблемами Гарри Каспарова, как правило, высоко отзывались о ней.

По какой-то проблеме тренер юношеской сборной СССР по шахматам, Анатолий Быховский, находясь в Баку, сказал автору: «Вечером Клара позвала меня в гости, и я буду убеждать ее, что Гарик должен ехать на соревнование (не помню, какое. – Авт.)». «Кончится тем, что она тебя убедит, что он не должен ехать на это соревнование», – ответил ему автор, на что он как-то снисходительно улыбнулся.

На другой день он, как-то растеряно, сообщил автору: «Слушай, ты оказался прав!» Настал момент снисходительно улыбнуться автору.

Другого результата ожидать не следовало – мягкотелый Быховский был для Каспаровой легкой добычей.

Естественно, автор спросил у Быховского о будущем Гарика. «Талант у него огромен, я такого ранее не видел. Главное, чтобы выдержало здоровье, особенно нервная система – я видел талантливейшего юношу харьковчанина Штейнберга, который в раннем возрасте поглощал огромное количество информации и неожиданно умер от отека мозгов», – ответил он.

Особенно он отличался своей щепетильностью. Как-то, возвращаясь из Шеки, автор и Быховский заехали в Геокчай к родственнику автора. Когда они оттуда уезжали, родственник положил в багажник машины ящик знаменитых геокчайских гранатов для гостя. Всю дорогу до Баку Толик терзался мыслью – правильно ли он сделал, приняв подарок от человека, которого увидел в первый раз. Все доводы автора, что он его близкий родственник и что Быховский их гость, его как-то не убеждали.

Из личного архива Ч. Султанова

Тренер сборной молодежной команды СССР по шахматам

А. Быховский выступает в Шеки

И вдруг, после развала СССР и карабахских событий, автор с удивлением, вернее, с огорчением узнал, что Быховский поехал в … «НКР» судить (!?) «международный» шахматный турнир. Поразительным было то, что такой рассудительный и осторожный человек, всегда сторонившийся политики, пошел на такой шаг.

Остается предположить одно – «нужда не тетушка» и «доллар, он и в ЦШК доллар!» Этим своим поступком Быховский перечеркнул все свои добрые дела, сделанные для Азербайджана.

В другой раз, какую-то проблему обсуждал с К. Каспаровой прилетевший в Баку В. Батуринский. После беседы он был лаконичен: «Коварная женщина. Но умная!»

Очень скоро Клара стала для Гарика всем и прошла с ним все радостные и тягостные дни. Ее авторитет у сына был непоколебим.

На скандальной пресс-конференции президента ФИДЕ Кампоманеса в 1985 году (он прервал матч на звание чемпиона мира как раз в тот решающий момент, когда Каспаров стал наконец выигрывать) раздался возглас: «Пусть Каспаров скажет!» Кто-то тут же добавил: «Если мама позволит». Все присутствующие в зале понимающе усмехнулись.

«Идеальнее кандидатуры для выполнения подобной роли, чем крайне честолюбивая мать Гарри, трудно было придумать, – рассказывает в своей книге «С Каспаровым ход за ходом, год за годом» тренер Александр Никитин. – Делалось это постепенно и достаточно тонко. Вхождение Клары Каспаровой в роль проходило под одобрение всех заинтересованных лиц. Я был рад тому, что она охотно взяла на себя решение всех технических проблем, связанных с нашими сборами и поездками, переговоры с местными руководителями – чисто шахматных проблем мне было предостаточно. Я не учел, что ее влияние на сына не ограничено ничем». Вскоре после этого поведение Клары Шагеновны резко изменилось. Никитин пишет: «Свойственные ей прежде мягкость и человечность быстро уступили место многозначительности в суждениях и решительному, почти начальственному обращению с тренерами».

«Нет связки», – говорил Штирлиц. В рассуждениях Никитина нет связки по причине того, что он допускает системную ошибку – на первом этапе Клара вникала в проблемы и одновременно изучала «кто есть who», а затем следовал захват командного поста.

«Вскоре, – пишет Маргарита Озерова, – Клара Шагеновна стала главным доверенным лицом Гарри, сопровождавшим его всюду (она даже поехала с сыном в Барселону получать шахматный «Оскар», что для 1982 года было неслыханно). Тренеры из помощников и советчиков окончательно превратились в наемный персонал. Клара Шагеновна начала вникать в шахматные вопросы. Иосиф Дорфман очень рассердился, когда она предложила ему рассмотреть «староиндийскую защиту» вместо «защиты Грюнфельда».

Спортивные журналисты в Баку до сих пор вспоминают, как перед каждой передачей Каспарова по АзТВ весь спортивный отдел телевизионной студии собирался у Клары дома и отрабатывал разработанный ею сценарий – как задавать вопросы Гарику, в каком порядке и как ему отвечать на эти вопросы.

Нельзя не отметить и другой штрих в ее характере.

«В результате сейчас рядом с Каспаровым остался только один человек из большой команды, которая прошла с ним путь до шахматной вершины, – Александр Шакаров. Говорят, Клара Шагеновна старается поддерживать отношения с теми, кто ей удобен, а не с теми, кто нужен по делу. Долгое время, несмотря на предостережения друзей, она общалась с человеком, который каждое ее слово встречал возгласами: «Клара Шагеновна, как это вы здорово сказали! Извините, я не успел записать», – пишет Маргарита Озерова.

И еще один штрих. Известная артистка кино и театра Фаина Раневская, придя в театр, увидела, как двое ее коллег, уединившись, о чем-то шепчутся. «Против кого дружите, коллеги?» – обратилась она к ним. Автор не может рассуждать в целом о Каспаровой, но в Баку она всегда с кем-то дружила против кого-то. Можно привести несколько примеров такой «дружбы».

Когда был решен вопрос о выпуске газеты «Шахматы», естественно, перед автором встал другой вопрос – о ее будущем редакторе. Неожиданно ему пришла мысль пригласить на эту должность Азера Зейналлы, которого автор не видел более 20 лет. В то время доктор физико-математических наук, Зейналлы работал заведующим кафедрой в АГУ. Он, по совместительству, безусловно, мог бы осилить эту работу. Когда автор сообщил ему о своем предложении, он радостно ответил: «Ты не представляешь, как мне хочется, каким-то образом, вернуться к шахматам!» Сказано – сделано. По представлению шахматной Федерации Азербайджана, его назначали редактором газеты «Шахматы».

Более полугода работа шла в намеченном русле – в газете было напечатано значительное количество методических статьей ведущих тренеров Союза и широко освещалась шахматная жизнь республики.

Но, вскоре, стиль газеты постепенно начал меняться – он начал превращаться в «шахматный листок» Каспарова и его команды.

Отдельные номера газеты полностью были укомплектованы партиями Каспарова с его примечаниями, а про жизнь шахматных школ республики давалось по примеру газеты «Правда» – «Вести с полей страны».

Автору неоднократно говорили, что Зейналлы стал закадычным другом команды Каспарова, и у него завязалась дружба с Кларой Каспаровой, но автор никогда на подобные вещи не реагировал – каждый волен дружить с кем хочет, лишь бы дело не страдало.

Вскоре стало известно, что усилия Зейналлы в этом направлении не остались незаметными – по настоянию Каспарова Зейналлы был назначен руководителем делегации на матч Корчной – Каспаров в Лондоне.

Вот как рассказывает Зейналлы о его назначении в своем эссе «Ступень к Олимпу» («Лондонский дневник»): «Я сидел в редакции и готовил материалы к очередному номеру газеты. Вдруг раздался телефонный звонок. «Здравствуйте, Азер Ханафиевич! – услышал я вечно молодой и энергичный голос Клары Шагеновны. – Вы мне нужны. Могли бы Вы сейчас приехать к нам в Загульбу?» «Да, конечно», – ответил я, спустился вниз, сел в свои старые «Жигули» и отправился в путь.

Всю дорогу я гадал о причине внезапного приглашения. Всего три часа назад А. Кязим-заде, замдиректора газеты «Спорт», рассказал мне, что «существует мнение» послать кого-то корреспондентом в Лондон, так как матчем интересуется начальство и предполагается широко освещать ход поединка в республиканской печати.

«А вдруг выбрали меня?» – сладко защемило в сердце. Я попытался было отбросить эту мысль, но она вновь и вновь лезла в голову.

Ну вот, наконец, и Загульба. Въехал на территорию пансионата, припарковал машину и вбежал на третий этаж. Дверь открыла Клара Шагеновна, усадила меня за журнальный столик и, налив мне чаю, села напротив.

– Значит так. Что вы скажете на предложение поехать с нами на матч в качестве руководителя? – внезапно спросила она. Я от неожиданности предложения поперхнулся чаем.

– Я? Руководителем!? – переспросил я, отчаянно пытаясь откашляться.

– Мы с Гариком обсуждали различные кандидатуры и решили предложить Вас. Так, что Вы скажете? – улыбнулась Клара Шагеновна.

Я ответил, что, конечно, согласен и надеюсь с её помощью справиться с обязанностями руководителя, хотя тогда я и понятия не имел, в чем эти обязанности заключаются.

– Но Вас еще должны утвердить в соответствующих инстанциях, – предупредила она. – Впрочем, думаю, что нам не откажут».

Не отказали! А ключевыми в этом диалоге были слова «с ее помощью» – Клара назначила себя руководителем делегации.

Матч, как известно, закончился блестящей победой Каспарова, в чем есть определенная заслуга Корчного, проявившего честность и порядочность.

Перед матчем Корчной – Каспаров автору неожиданно позвонил начальник управления шахмат Спорткомитета СССР Николай Крогиус со странной просьбой: «Чапай Алиевич, не могли бы Вы сказать Каспарову, чтобы сегодня он связался с Ивониным (заместитель председателя Спорткомитета СССР)?» «Как-то неприлично обходить Геннадия Рзаева. Лучше я ему позвоню», – ответил автор. «Можно и так. Вам виднее».

Автор немедленно связался с Г. Рзаевым и сказал: «Геннадий Самедович, только что мне звонил Крогиус со странной просьбой: передать Каспарову, чтобы он связался с Ивониным». «Ничего странного в этом нет – Крогиус избегает разговоров со мной. На все мои вопросы отвечает одинаково: «Я не в курсе этой проблемы». Спасибо, Чапай Алиевич. Мы займемся этим вопросом».

А вот как описывает эту ситуацию Зейналлы в своем «Лондонском дневнике»: «И вот около 11 часов раздался телефонный звонок. Клара Шагеновна взяла трубку и стала молча слушать невидимого мне собеседника. Я взглянул на её окаменевшее вдруг лицо, и какое-то шестое чувство подсказало мне, что этот звонок не к добру.

Положив трубку, она задумчиво посмотрела в окно.

– Мне это не нравится… В республиканскую Федерацию звонил Крогиус и просил нам передать, что от 13 до 14 часов Каспаров должен позвонить зампредседателю Госкомспорта Ивонину. Значит готовится какая-то акция…

Немного подумав, Клара Шагеновна решила, что сначала она сама должна поговорить с Ивониным, выяснить в чём дело и как-то подготовить Гарри. Но звонить из гостиницы было нельзя, так как рядом работал Каспаров. Поэтому мы на моей машине поехали в университет и из моего кабинета дозвонились до Крогиуса. Однако выяснить что-либо у него не удалось. На все вопросы он отвечал железобетонным: «Я не в курсе». В 13 часов, наконец, удалось связаться с самим Ивониным, который сообщил, что в понедельник, 12 июля, в 9 часов утра должно быть принято решение об отказе Смыслова и Каспарова от участия в матчах. Смыслов своё согласие уже дал, остаётся получить согласие Каспарова.

Положив трубку, Клара Шагеновна со слезами в глазах произнесла: «Всё. Матча не будет».

26-го октября на заседании в штаб-квартире ФИДЕ в Люцерне было окончательно решено, что оба матча состоятся в Лондоне. Церемония открытия назначена на 18 ноября, а первая партия начнётся 19 ноября 1983 года».

Перед пуском часов. Арбитр матча – Светозар Глигорич

Зейналлы ушел из команды Каспарова неожиданно, как и появился. Вот как пишет об этом журналист В. Асриян: «Зейналлы в молодости был неплохим шахматистом (между прочим, он выиграл партию у Корчного на юношеском первенстве страны 1946 года), кандидатом в мастера и даже стал в 1953 году чемпионом Азербайджана. Но потом он ушел в науку и вернулся к шахматам лишь в начале 80-х в качестве редактора созданного при республиканской газете «Спорт» шахматного приложения. За два года до описываемых событий он попросил меня познакомить его с Каспаровыми, что я и сделал. Они подружились и, выбирая перед поездкой в Лондон кандидатуру на пост руководителя делегации, остановились на Зейналлы. В Лондоне в трудные для Гарика моменты матча у них произошла размолвка, и после возвращения домой Зейналлы навсегда исчез из каспаровской команды. Душой и главным организатором ее, кто бы ни являлся формально руководителем, была Аида. (Почему-то некоторые знакомые Каспаровой звали ее Аидой. – Авт.)».

Анализ 10-й партии. Сидят Евгений Владимиров и Геннадий

Тимощенко, у окна – Александр Никитин. Слева стоит

руководитель делегации Каспарова профессор Азер Зейналлы

Удивительный случай связи времен: Зейналлы, в будущем руководитель шахматной делегации Каспарова на матче Каспаров – Корчной в Лондоне, играет с В. Корчным. Наблюдает за игрой будущий начальник управления шахмат Спорткомитета СССР Николай Крогиус, далекий от симпатий к Каспарову.

Партия Зейналлы – Корчной. Ленинград, 1949 г.

Наблюдает за партией Николай Крогиус (стоит справа)

Все это не сказалось на добром отношении автора к своему первому шахматному учителю – Азеру Зейналлы.

Руководитель шахматного кружка Дворца пионеров Азер Зейналлы со своими учениками в Тбилиси на шахматном турнире.

Слева стоит Чапай Султанов

Уезжая в Израиль, он зашел в шахматную школу и долго обсуждал с автором разработанные в школе методы обучения, которые он хотел применить в Израиле. О его работе в команде Каспарова автор не спрашивал, и он сам ничего не говорил, сказав только следующее: «Когда в Лондоне матч начал складываться не в пользу Корчного, Клара Каспарова панически предложила сдать матч, против чего я категорически возражал».

Известный тележурналист, с которым автор в детстве гонял в футбол и всегда поддерживал дружеские отношения, вдруг перестал звонить автору и начал избегать встреч с ним. Позже автору объяснили, что он стал частым и желанным гостем в доме Каспарова.

Вместе со сборной командой шахматистов СССР автор чартерным рейсом летел в Салоники. Случилось так, что в аэропорту «Шереметьево» автор лицом к лицу столкнулся с Кларой, которая провожала Гарика. Это была их первая встреча после того, как автор оставил пост председателя Федерации шахмат Азербайджана, в чем она сыграла не последнюю роль. Перед автором предстало светившееся злорадством, торжествующее лицо – Клара и не думала скрывать своего крайнего удовлетворения! Никогда до этого автору не доводилось видеть такого выражения у нее на лице.

Гарри Каспаров среди своих близких родственников

Уже в самолете автор невольно стал вспоминать лицо Клары в разговорах с ним в разное время, и, почему-то, отчетливо ему вспомнилось только последнее. Он понял почему – в отличие от прежних, ее лицо впервые было искренним! Больше автор с ней не встречался!

Автору трудно судить о роли Клары в судьбе ее сына – «не будет больше единой правды для всех, правда будет у каждого своя». Сам Каспаров говорит, что без маминой помощи он не стал бы чемпионом мира в столь молодом возрасте. «Главное, что я с ней могу быть откровенен как ни с кем другим. В критические минуты ты слышишь голос, которому привык верить уже долгие годы. Каждому из нас необходим кто-то, кому можешь довериться, высказать все без утайки, называя вещи своими именами. И тогда, чаще всего, ты сам понимаешь, как поступить. Мама, шутя, говорит, что она поглощает мой стресс». Ему виднее!

Великие разрушения шахматного мира, войну, объявленную советской шахматной системе, а затем и международному шахматному движению, Г. Каспаров начал с Баку – города, в котором он родился, который его воспитал и вывел на широкую дорогу жизни.

Вопрос правомерно поставить и в другой плоскости – как долго, начиная с 11 лет, Каспаров выдержит выбранную, не без помощи матери, в жизни модель – «И снова в бой, покой нам только снится»? Пока выдерживает!

В связи с Каспаровыми, автору хотелось бы сказать несколько добрых слов о глубоко порядочном и всесторонне эрудированном композиторе Леониде Вайнштейне – дяде Каспарова, который делал все возможное, чтобы не доводить ситуацию «Федерация – Каспаров» до конфликта. Он-то хорошо понимал, что происходит что-то ненужное и недостойное. Много лет спустя, незадолго до своей смерти, Л. Вайнштейн при случайной встрече поведал автору многое о том времени и многое для него прояснил. Теперь он ушел в мир иной, и автор не имеет морального права пересказывать подробности той встречи, по-человечески очень теплой!

Леонид Вайнштейн был настоящий, не побоюсь этого громкого слова, патриот своей страны. Он горячо переживал несправедливости по отношению к Азербайджану, в том числе и по КВН, одним из основателей которого в Азербайджане являлся он сам. Он рассказывал автору, какие жесткие бои он вел с Масляковым, который всегда негативно относился к Баку. Собственно, эти переживания были одной из причин его преждевременной смерти от инфаркта.

«Геннадий Самедович, Вы собираетесь написать книгу о том памятном матче. Что заставляет Вас взяться за перо?» – спрашивал корреспондент Владимир Ханелис Г. Рзаева.

«Книгу я хочу написать о времени и факторах, влиявших на матч. Рассказать о тех процессах, свидетелем и участником которых я был, о том, что тщательно скрывалось от всех. В том числе и от самого Каспарова. Воздержаться на время от написания книги меня очень просил ныне покойный дядя Каспарова, композитор Леонид Вайнштейн, хотя его отношения с племянником в последние годы жизни складывались не лучшим образом. Несколько лет назад Леонид умер, и я, не нарушив данного ему при жизни слова, решил все-таки написать книгу».

«… складывались не лучшим образом…» – слишком мягко сказано. И, конечно, в этом была большая «заслуга» Клары.

«И последний, о ком мне хотелось бы рассказать, – говорил Никитин, – 11-летний Гарик Вайнштейн. Не по годам развитый, отчаянный книголюб, он, вместе с тем, сохранил всю непосредственность своего возраста. Гарик проходит через тот золотой период, когда никаких для него проблем еще нет, но зато уже масса проблем возникает у людей, которые его опекают. За шахматным развитием Гарика внимательно следит экс-чемпион мира М. Ботвинник, он же определяет ему дозы шахматных занятий и игровую нагрузку. Мне хочется хвалить мальчика – он пока просто играет в шахматы, именно … играет».

Глубоко ошибался будущий тренер Г. Каспарова Александр Никитин, приводя такую характеристику Каспарова. В 11 лет он был оформившимся юношей, который хорошо понимал и политическую, и шахматную конъюнктуру!

В этом Никитин вскоре убедился.

Отметим, что именно в 11 лет на Гарика обратили внимание на Западе серьезные шахматные обозреватели – появился первый отзыв в лондонской газете «Гардиан» («Guardian»), где шахматный обозреватель Л. Барден писал: «Что бы ни случилось с мировым титулом в 1975 году, большинство специалистов предсказывает, что Карпов станет преемником Фишера или в этом году, или в 1978, или в 1981. Но кто будет чемпионом после Карпова? По-моему, есть явный фаворит мирового первенства 1990 года. Это одиннадцатилетний Гарри Вайнштейн из Баку, самый молодой участник юношеского чемпионата СССР, самый молодой кандидат в мастера со времени Карпова».

Что касается тренера Каспарова А. Никитина, то для автора загадкой осталось то, чего больше было у тренера Каспарова А. Никитина – ненависти к А. Карпову или любви к Г. Каспарову, но в шахматном плане, равнодействующая этих чувств была однозначно направлена на повышение мастерства Каспарова.

Обсуждение любой проблемы для него начиналось и кончалось происками Карпова и призывом сенатора Катона: «А Карфаген должен быть разрушен!» (когда заходила речь о каком-либо шахматном мероприятии, Никитин, как-то странно улыбаясь, говорил: «А как на это посмотрит Анатолий Евгеньевич?»).

«Я кричал: «Вы что там, обалдели?

Уронили шахматный престиж!»

«Да? – сказали в нашем спортотделе, –

Вот прекрасно, ты и защитишь!

Но учти, что Фишер – очень ярок,

Даже спит с доскою, – сила в ём.

Он играет чисто, без помарок...»

Ничего, я тоже не подарок,

У меня в запасе – ход конем», – пел В. Высоцкий

Именно Никитину принадлежала модель: все то, что исходило из Управления шахмат – «ход конем» А. Карпова.

Каспаров отказывался ехать на юношеский чемпионат мира, так как он по срокам совпадал с выпускными экзаменами. А без сдачи выпускных экзаменов получить медаль было невозможно – таков был закон. Батуринский твердо обещал, что организует письмо от министра просвещения СССР, чтобы Каспарову дали золотую медаль по итогам года, без сдачи выпускных экзаменов. Говорили, что это невозможно, и обещание Батуринского – пустое слово. Но он выполнил свое обещание – автор сам видел это письмо, хотя Каспаровы впоследствии это отрицали, как и многое другое…

В разговорах с Батуринским в Баку доброжелательного отношения к Каспарову автор не заметил, но не было такого отношения и к Карпову – Батуринский всегда чего-то не договаривал. У автора сложилось субъективное впечатление, что по нему – «хрен редьки не слаще».

«Между прочим, – говорил Батуринский, – и нынешнего тренера Каспарова Александра Никитина, который сейчас поливает меня грязью, я привел в профессиональные шахматы. Гостренер сборных юношеских команд разного возраста Анатолий Быховский явно не справлялся с объемом работ, и к тому же он очень любил поездки, особенно зарубежные – нужен был второй человек. Сам же Быховский предложил мне кандидатуру Никитина. Я позвонил ему и предложил должность гостренера, и он, как мне показалось, с радостью согласился. Через некоторое время, когда Быховский был за рубежом, я послал Никитина в Вильнюс на юношеские соревнования. Приехав из Вильнюса, Никитин мельком рассказал о соревнованиях, а затем начал говорить о вундеркинде Гарри Вайнштейне, о котором я уже слышал от Юры Авербаха. Никитин сказал мне, что взял шефство над этим мальчиком и просил меня за счет ЦШК посылать в Баку Вайнштейну бандеролью шахматную литературу и периодику, на что, конечно, я согласился».

А вот что пишет по этому поводу сам А. Никитин: «В то время эта профессия была не престижной, а скорее странной. Я же был вполне сознательным комсомольцем. Поэтому, окончив школу с золотой медалью, решил поступить в МЭИ. Хотя я действительно считался одним из самых перспективных в поколении Полугаевского, Таля, Спасского…, 15 лет проработал в закрытом институте, связанным с космосом. Но шахматы из головы не выбросишь, поэтому в свободное время часто анализировал партии, учился писать статьи. Так и нашел себя в качестве шахматного аналитика.

В 1973-м мне позвонил директор Центрального шахматного клуба Виктор Давыдович Батуринский и предложил работу тренера сборных команд СССР. Это было очень неожиданно, но, откровенно говоря, в душе сразу созрел положительный ответ».

Карпов против Каспарова, 1981 г.

Много проблем из-за этой пары будет у наблюдающего за разбором партии Виктора Давыдовича Батуринского

Тут хочется сказать несколько слов о Викторе Давыдовиче Батуринском, который в дни становления Каспарова играл значительную роль в советских шахматах.

За то время, когда автор был председателем Федерации шахмат Азербайджана, Виктор Батуринский неоднократно прилетал в Баку – в то время он был директором ЦШК. Безусловно, он был наиболее сложной и колоритной фигурой из тех, с кем автору доводилось встречаться в советском шахматном мире.

По окончании юридического института Виктор Давыдович в 1939 году был призван рядовым в действующую армию. Проходил службу в Забайкальском военном округе. В 1940-м году он был уже помощником командира взвода.

«В начале 1941 года 46-я стрелковая дивизия передислоцировалась в лагеря под Тамбовом, а 12 июля уже вступила в бой с немцами в районе Рославля. Остатки дивизии отступили к Москве. В сентябре 1941 года Батуринский был назначен военным следователем 9-й Кировской дивизии московского народного ополчения. Она размещалась юго-западнее Ельни и 30 сентября, во время наступления немцев на Москву (операция «Тайфун»), попала под танковый удар. Вся 24-я армия, в состав которой входила Кировская дивизия, оказалась в окружении и понесла большие потери. Почти две недели Батуринский с группой военнослужащих пробивались к своим. Местом воссоединения стало Бородинское поле», – это строки из биографии Батуринского.

Оказывается, Батуринский был помощником главного военного обвинителя Горяного на закрытом процессе по делу Пеньковского, но о самом процессе он не сказал ни слова, будучи в Баку.

В один из приездов Батуринского в Баку, автор спросил у него про отца В. Багирова и брата М. Макогонова (отец Багирова был репрессирован в конце 30-х годов). «Багиров просил меня узнать про своего отца (В. Макогонова он не называл. – Авт.), но по обоим случаям мне ничего узнать не удалось», – ответил он. Как-то автор спросил и у Макогонова о его брате, но он сделал вид, что не слышал вопроса.

Все его поездки в Баку были связаны с деятельностью на посту шахматного руководителя СССР, но однажды он позвонил автору и сказал, что хочет приехать в Баку на недельку в отпуск вместе с женой – инкогнито.

Конечно, автор ему сказал, что ждет его с нетерпением. Он недавно женился и, как понял автор, проводил, если можно для его возраста так выразиться, медовый месяц.

Много, очень много, автор узнал от него о шахматной жизни в прошлом и настоящем, о выдающихся шахматистах разных поколений.

Оказывается, М. Ботвинник с большим уважением относился к его покойной матери и часто приходил на ее званые обеды.

В каждую годовщину ее смерти он возлагал цветы на могилу, предварительно уточнив, что Батуринского там не будет (отношения у них были испорчены навсегда).

«Известно, что чемпион мира по шахматам Т. Петросян не владел иностранными языками, – рассказывал автору Батуринский. – И вдруг, когда сборная команда СССР по шахматам прилетела в Аргентину, он, к всеобщему удивлению, бойко заговорил с группой встречающих людей. Вскоре все прояснилось – говорил он по-армянски, потому как люди, встречавшие его, были армяне».

В Багио на матче Карпов – Корчной стало известно, что Корчной начал заниматься йогой.

Багио. Матч Карпов – Корчной на звание чемпиона мира. Виктор Корчной занимается йогой

Батуринский предложил и Карпову заняться йогой, на что последовал ответ чисто в стиле Карпова: «Пусть вначале йогой займется кто-нибудь из делегации, а я посмотрю». Желающих не нашлось!

На одном из совместных многочисленных застолий на берегу Каспийского моря Виктор Давыдович вдруг сказал: «Вы знаете, Чапай, почему я люблю приезжать в Азербайджан? Здесь Вы меня принимаете как-то по-особенному тепло и уютно, без лишнего шума и показухи. За все время пребывания в Баку с Вами я чувствую к себе искреннее отношение и отдыхаю душой и телом».

И этому было доказательство – он много и заразительно смеялся (автору говорили, что в Москве редко кто видел его улыбающимся).

На лоне природы, недалеко от Баку, Виктор Давыдович прекрасно пел старинные русские романсы, называл лучших исполнителей этих романсов. Любимым романсом у него был «Я помню чудное мгновенье», а песней «Зачем, зачем приворожила, Коль я душе твоей не мил! …» Ну, а с сигарой он, практически, не расставался.

Довелось автору выступить вместе с Батуринским и в обширной телепередаче по местному телевидению, организованной Ниджатом Рагимовым. Батуринский говорил легко и свободно, приводя многочисленные примеры из своей богатой шахматной жизни. Естественно, автор в компании с ним перед камерами чувствовал себя не очень уютно, и Виктор Давыдович всячески поддерживал его своими остроумными репликами.

В один из приездов Батуринский предложил автору сходить на футбольный матч: «Вы болельщик футбола?» – удивился автор. «Нет, я не такой уж болельщик футбола, но очень люблю окунуться в футбольную обстановку на стадионе – она напоминает мне мою молодость», – ответил он. В этот день «Нефтчи» встречался с московским «Торпедо» и победил со счетом 3 – 0 – практически весь матч стадион содрогался от восторгов болельщиков, особенно во время забитых мячей. Когда мы выходили из стадиона, Батуринский сказал: «Так болели за «Спартак» в Москве в тридцатых годах – я тому свидетель».

Батуринский изъявил желание встретиться с научной интеллигенцией Баку: «Подобные встречи я очень ценю», – говорил он. Автор позвонил директору химического института академику Тогрулу Шахтахтинскому, который всегда отзывался на просьбы шахматной Федерации, и договорился о встрече.

Тогрул Нейматович Шахтахтинский увлекся шахматами в годы учебы в Азербайджанском индустриальном институте. Победа в первенстве института пробудила в нем интерес к этой игре, желание глубже постичь ее законы и логику.

Т. Шахтахтинский (в центре) – в роли судьи

Вскоре молодой шахматист стал призером первенства Баку. А потом последовал еще более крупный успех – третье место в чемпионате республики. Стиль игры Тогрула Шахтахтинского соответствовал его характеру – твердому и решительному.

В 1947 г. в четвертьфинале чемпионата страны Шахтахтинский впервые выполнил норму разряда кандидата в мастера. В течение последующих нескольких лет он – бессменный участник республиканских турниров. С успехом защищал честь сборной Азербайджана в закавказских соревнованиях. Среди побежденных им будущий гроссмейстер Б. Гургенидзе, известные мастера М. Шишов, Н. Сорокин.

В 1947 году сборная Азербайджана по шахматам в составе – Макогонов, Гульдин, Шахтахтинский, Абрамян и др., приехала в Тбилиси на матч шахматистов Закавказья.

Армения на эти соревнования не приехала, и было оговорено, что будет сыгран четырехкруговой матч Грузия – Азербайджан.

Этот матч оказался звездным часом для Тогрула Шахтахтинского. Белыми и черными он обыграл неоднократного чемпиона Тбилиси Пирцхалава. Грузины заволновались, и на следующий круг выставили другого шахматиста – Цинсадзе. Результат оказался такой же – Шахтахтинский выиграл у него обе партии. «Больше у нас никого нет», – шутили грузины.

Шахтахтинский рассказывал, что его тогда поразил прекрасный шахматный клуб в Тбилиси (впоследствии, после грандиозного успеха грузинских шахматисток, в Тбилиси был построен Дворец шахмат).

В Баку же, в то время, шахматный клуб ютился в небольшой комнате на улице Шмидта (ныне проспект Бюль-Бюля), по соседству с сырным складом. Среди шахматистов ходила шутка – когда кто-то спрашивал, где находится шахматный клуб, ему отвечали, что надо выйти на улицу Шмидта, и по сырному запаху легко будет найти шахматный клуб.

С. Гродзенский в своей книге «Шахматы в жизни ученых», М.: Наука, 1983 г. приводит такой список: М. Ботвинник, Ю. Шмидт, М. Бонч-Осмоловский, П. Капица, Д. Менделеев, П. Виноградов, И. Орбели, И. Векуа.

Вот в такую компанию попал Т. Шахтахтинский.

Встреча прошла очень интересно и, как сказал Батуринский, демократично.

Было совершено ясно, что Батуринскому смертельно надоели шахматные интриги: «Они даже не знают, что я в Баку – я всем сказал, что еду за границу», – как-то поделился он с автором радостно улыбаясь.

И надо сказать, в свою очередь, на любую нашу просьбу он немедленно отзывался – он был хозяином своего слова.

Одним словом, у автора и его коллег по Федерации остались самые добрые воспоминания о Батуринском, что бы о нем ни говорили.

В один из приездов в Москву Батуринский пригласил автора на ужин в «Метрополь». У входа в зал к ним тут же подошел администратор и очень тепло приветствовал Виктора Давыдовича. Он тоже был весьма любезен и сказал ему только: «На Ваше усмотрение!» Администратор сам начал накрывать на стол. Их разговор как-то не был похож на обмен дежурными любезностями посетителя и официанта. Вскоре все прояснилось: «Он (Батуринский назвал его по имени-отчеству) на приемах обслуживал Сталина!» – сказал Виктор Давыдович. А дома у себя он угощал автора удивительно вкусным кофе, который готовил сам по одному ему известному рецепту.

В один из дней на олимпиаде в Ницце Батуринский подошел к автору и предупредил: «Сегодня вечером Вы – мой гость! Поужинаем вместе». Вечером вдвоем ужинали в дорогом ресторане, где давали представление. Уже выходя из ресторана, он сунул автору в карман несколько банкнот. Работая научным консультантом в крупных нефтяных компаниях Запада и занимаясь бизнесом, автор, надо заметить, всегда был достаточно обеспечен. И все же эту пару сотен долларов автор и поныне вспоминает с какой-то особой теплотой, и вовсе не потому, что доллары всегда многое значили для «Руссо туристо», как говорил Миронов в знаменитом фильме.

Всем, кто его знал, Батуринский запомнился как мужественный человек. Как пишет Сосонко: «За два года до смерти сказал Карпову: «Я никак не предполагал, что доживу до таких лет, иначе не женился бы на такой молодой женщине, ведь между нами разница в тридцать шесть лет, и ей придется исполнять роль сиделки при мне. Если я совсем ослепну, я без колебаний всё прекращу».

Про Батуринского, особенно после его смерти, его коллеги говорили всякое. Это их право.

У автора же о Батуринском сложилось твердое мнение – именно такие, как он, строили советское государство, которое ныне видится вовсе не так, как утверждали пропагандисты-демократы.

«Они, эти люди первой половины двадцатого столетия, настолько иные, что порой не укладывается в сознании сей непреложный факт... Они прославились великими свершениями и ужасными преступлениями, причем и то, и другое все время причудливо переплеталось. Пусть так. Одного у них не было: мелочности. Они были – богатыри. Всадники из легенд и былин – на высоких лошадях, в звериных шкурах поверх сверкающей брони. Все у них было богатырским, скроенным по меркам того самого великого времени: и достижения, и злодеяния, и любовь, и вражда… Потому что без Сталина была бы невозможна ни эта великая Победа, ни вообще страна. Потому что на дворе стояло богатырское время. И таких людей никогда уже не будет. Да и времени такого – тоже», – это пишет известный российский писатель Александр Бушков.

Довелось Батуринскому слышать немало критики о себе. Нашлись и те, кто критикует вослед.

Юрий Авербах пишет: «Будучи главой советских шахмат, Батуринский не только играл роль – все играют роли, – он еще и получал удовольствие от этого. Как третьеразрядный актер, получивший раз в жизни возможность сыграть Гамлета. Он дорвался до власти и, когда командовал, получал от этого полное удовольствие, и все это видели».

В Баку, Москве, Париже, Ницце автор ничего подобного у Батуринского не видел!

Интеллигентный Юрий Львович так говорить не имеет морального права. «Шахматный Микоян» – от Ильича до Ильича без инфаркта и паралича, должен быть сдержан в своих оценках.

«Когда Корчной остался на Западе, в «Советском спорте» тут же появилось коллективное «Письмо гроссмейстеров»: «Ничего, кроме чувства возмущения и презрения, не вызывает у нас подлый поступок шахматиста Корчного, предавшего Родину…» И далее шли подписи: Ю. Авербах и др. В таких случаях Авербах всегда был впереди – и по алфавиту, и по убеждениям. А вот четверо гроссмейстеров – Ботвинник, Бронштейн, Гулько и Спасский – отказались подписаться. Как выяснил журналист Лев Харитон, один из «патриотов» был особенно ретив – все тот же Авербах. Он отправил еще и собственное письмо в ФИДЕ, в котором требовал исключить Корчного из всех международных соревнований. Уникальный случай – один гроссмейстер добивался, чтобы другого отлучили от шахмат!» – писал Е. Гик.

Во времена, когда Батуринский уже не работал в Спорткомитете, а сотрудничал с Карповым, автор позвонил и пригласил его в Баку. Его ответ немало озадачил автора: «Я невыездной». Наступила пауза, и он добавил: «Мне впору сиделку иметь!» Потом, вновь после паузы, добавил: «Партии собираю для компьютерной системы Карпова. Уже много собрал, но денег пока не получал. Карпов говорит, что все мы получим деньги, когда начнется реализация этой программы, я же ему говорю, что я столько жить не буду». Вот такой последний, странный и грустный разговор!

Впоследствии автору рассказывали, что Карпов купил у Батуринского шахматную библиотеку, которой не было равных в СССР.

Возвращаясь к Никитину, отметим, что в дела Федерации шахмат Азербайджана, он не вмешивался, и у автора с ним всегда были корректные, ровные отношения.

Для объективности надо отметить, никаких особых материальных благ в Баку Никитин не имел – для него главным был принцип.

Из личного архива А.С. Никитина

Костяк команды – Никитин, Каспаров, Каспарова. Первым в эту команду добровольно пришел Никитин, последним – его ушли. В одном из своих последних больших интервью он никак не упоминает Клару Каспарову

Можно только рассказать про один эпизод, участником которого довелось быть автору. Тренером сборной Азербайджана на спартакиаде народов СССР был назначен А. Никитин. Когда автор с Г. Рзаевым обсуждали его оплату, то оказалось, что в смете для оплаты тренера была заложена смешная цифра. «Я решу эту проблему», – пообещал автор Рзаеву.

Автор оперативно договорился со своими друзьями – руководителями крупных предприятий, благодаря чему материальная проблема тренера была решена, и Никитин с Каспаровым провели ряд выступлений. Сборы проводились на гребной базе в Мингечевире, где друзья автора создали все условия для полноценной подготовки шахматистов к соревнованиям.

Как впоследствии рассказывали автору шахматисты, раскрыв все свои тетради с дебютными разработками, Никитин с каждым участником работал индивидуально и отвечал, в меру своей осведомленности, на все их вопросы.

В Салоники, когда автор уже был отстранен от должности председателя Федерации шахмат, они общались, как и прежде – никаких проблем не было!

В то же время, в связи с Карповым, в Москве у Никитина проблем было предостаточно – никому мало не покажется. Об этом автору рассказывали шахматные деятели Москвы.

То, что Александр Никитин положил лучшие свои годы, получая удар за ударом, на становление Каспарова, автор тому свидетель, а что он получил взамен – трудно судить.

«Из-за твоей честности и преданности Каспаровым, ты одним из последних уйдешь из команды Каспарова. Но уйдешь!» – сказал автор Никитину в Салоники на их последней встрече. Увы, этот прогноз оказался верным.

В том, что Никитин мог сделать блистательную шахматную карьеру и без Каспарова, автор никогда не сомневался. Правильный советский человек, русский, трезвенник, окончил престижный ВУЗ, мастер спорта СССР по шахматам, прекрасный педагог – таких мало было в ЦШК, где он работал на одной из престижных должностей. Но он выбрал то, что выбрал, и это был его выбор!

Естественно, возникает главный вопрос – насколько эффективен был Никитин, как главный организатор шахматной составляющей команды Каспарова? У автора на этот счет свое мнение – был эффективен на все 100 %! Он умело создал детерминированную систему постановки дебютов и систему подготовки в целом. Система управления и объект управления были адекватны и никаких конфликтов между ними не было.

Клара занималась организаторскими и бытовыми вопросами, оставаясь «серым кардиналом» команды, Никитин занимался чисто шахматными вопросами, а Литвинов – разными. Серьезных проблем у Литвинова не было, а если они появлялись, то решались не на его уровне. Он, главным образом, днем с фонарем выискивал недоброжелателей Каспарова. Первым в его списке значился автор.

Имея такие составляющие, непротиворечивая система работала достаточно эффективно.

Правда, спустя годы, беженец Литвинов в 1993 году дал весьма сомнительное интервью журналу «Огонек» и повторил все сказанное по Центральному телевидению. «События матча 1985 года достаточно подробно освещены в одном из июльских номеров журнала «Огонек» за 1993 год», – говорит корреспондент.

Вот, что говорит по этому поводу Геннадий Рзаев: «Не освещены, а искажены... И в этом нет вины журналиста, писавшего материал. Прямая речь сотрудника КГБ Азербайджана Виктора Литвинова о событиях внутри матча и вокруг него, приведенная в этой статье, полна неточностей, искажений фактов. Литвинов стремится с позиции корпоративной солидарности выставить в лучшем свете организацию, в которой он в то время служил. В реальности же всё выглядело иначе...»

У автора по поводу этих интервью Литвинова свое мнение – Каспаровы, как они делали это не раз, не выполнили свои финансовые обязательства перед беженцем Литвиновым, что во многом и спровоцировало газетный выпад. Все годы Клара придерживалась принципа по французской пословице: «Уже оказанная услуга ничего не стоит». Помимо этого, не нужно забывать, что «бывших чекистов» не бывает.

Не исключено, что Литвинов просто шантажировал Каспаровых – он многое знал из их личной жизни.

Автор не читал этого интервью Литвинова и поэтому не может его комментировать, но он твердо знает, что по этим событиям воспоминания Рзаева куда более правдивы, чем Литвинова – Рзаев работал в связке с Каспаровым от души, Литвинов – по заданию!

Что касается команды Карпова, то она формировалась по советскому принципу – «планов громадьё…» Одних заставляли примкнуть к команде, других – чем-то поощряли. Одни уходили, другие – приходили. На кооперативных началах примыкала целая бригада опытных шахматистов. Считалось, чем больше умов, тем больше идей. Идей, может быть, действительно, больше, но при этом нарушались основные принципы системного подхода. Автор не знает, как протекал процесс в команде Карпова, но в команде Каспарова он был понятен – в уже созданную устойчивую систему вливались новые идеи, сообразно этому привлекались опытные шахматисты (например, Э. Магеррамов по Схевенингенену, И. Дорфман по Грюнфельду и т.д.). Причем, система работала во многом по принципам «Рэнд Корпорейшн» – «на-гора» свой мозговой продукт без обратной связи. К этому необходимо добавить, что Каспаров в те годы был лучшим шахматным системщиком в мире, а жесткий прагматик Никитин превосходил поэтичного И. Зайцева в создании адекватной и гибкой системы.

Большую помощь в шахматном становлении Гарика сыграл начальник отдела шахмат Спорткомитета Азербайджана Нариман Юсифов. Все вопросы, связанные с Гариком, он, по признанию К. Каспаровой, решал оперативно и в короткие сроки.

В конфликтных ситуациях Федерации с Каспаровым он всегда занимал прокаспаровские позиции, но это никак не мешало успешно проводить совместные мероприятия.

Ч. Султанов в Париже с начальником отдела шахмат Спорткомитета Азербайджана Нариманом Юсифовым, который многое сделал для становления Каспарова, а после матча Карпов – Каспаров отказался от премиальных со стороны Каспаровых

(«Я работал с Гариком ради его успехов и успехов республики,

а не ради денег», – говорил он)

Конечно, в отношения автора с Каспаровым внесли свой определенный «вклад» известные околошахматные деятели тех времен, которым, как воздух, нужен был образ врага, чтобы выслужиться перед Каспаровыми – другого они делать не могли!

Эти господа использовали любой повод, чтобы внести интригу в отношения между автором и Каспаровым.

Когда скончался дед Г. Каспарова, которого он очень любил (Клара Каспарова рассказывала автору, что дед просил Гарика привести ему доброкачественную пилу из стали, и он её вез, чуть ли не через всю Европу), автор, естественно, поехал на похороны на кладбище. У входа на кладбище автор встретил Александра Шакарова, и вместе с ним принялся искать место, где хоронят деда Каспарова. «Вот здесь», – сказал Шакаров, указывая на большое скопление людей. Там они простояли вдвоем в течение похорон. Однако, когда стали расходиться, автор заметил Шакарову: «Саша, здесь что-то не то. Ни одного знакомого лица – мы попали не на те похороны». «Да, похоже, мы с Вами участвовали не в тех похоронах».

Вечером того же дня каспаровские лизоблюды «проинформировали» Клару, что на похоронах были все члены Федерации, а ее председатель демонстративно не явился. Присутствовавший при этом разговоре Шакаров, к их разочарованию, внес ясность в этот вопрос. Ясность в вопрос внесли, а горечь, как говорится, осталась.

Гарри Каспаров и его тренер Александр Шакаров

Чем больше были успехи в развитии шахмат в республике, связанные, не в последнюю очередь, с Федерацией шахмат, тем больше возникало проблем со стороны команды Каспарова. Вскоре начались разговоры и о, якобы, негативном отношении к автору со стороны КГБ, и в шахматном мире появился некий полковник КГБ Литвинов, который, как он говорил на страницах печати, – был фехтовальщиком. Надо сказать, что против автора он «фехтовал» весьма успешно, нанося удары со всех сторон.

Однако не лишним будет сказать и том, что далеко не все чекисты по отношению к развитию шахмат в Азербайджане смотрели через призму Литвинова, хотя он к этому прилагал немалые усилия.

На одной свадьбе рядом с автором оказался интеллигентный собеседник. Он живо интересовался шахматами и был хорошо осведомлен обо всех шахматных событиях. Когда автор с ним расставался, собеседник ему сказал буквально следующее: «Вы делаете большое дело, но имейте ввиду – не все в нашей организации к Вам хорошо относятся. И Вы понимаете, почему». Через несколько дней автор поинтересовался у хозяина свадьбы, кто был тот человек. «Ответственный работник КГБ», – ответил тот.

К этому времени Каспаровы обладали большой силой и имели выход, как минимум, на завотделов ЦК. А после победы Гарри в претендентском матче за мировую шахматную корону они приобрели еще большее влияние и стали открыто предъявлять свои претензии к руководству шахматной Федерации – Ч. Султанов их не устраивал. Проблемы обострились до предела, когда руководителем республики стал Кямран Багиров. Его отношения с Каспаровым вскоре приобрели необычно дружеский, можно даже сказать, товарищеский характер. С председателем Федерации шахмат Азербайджана Багиров ни разу не нашел времени для встречи, а вот Каспарова принимал практически ежемесячно. И это не могло не сказаться на общем деле, как и на отношении конкретных лиц к Федерации и ее главе. Автор чувствовал, что с каждым днем отношение к нему менялось в худшую сторону.

После победы Каспарова в турнире высшей лиги всесоюзного шахматного первенства во Фрунзе состоялся прием в ЦК Компартии Азербайджана. Официальная информация об этом приеме была такой: «Выдающимся достижением ознаменовался для самого молодого гроссмейстера в мире Гарри Каспарова минувший год. На финише его студент-второкурсник Азербайджанского педагогического института иностранных языков имени 50-летия СССР Г. Каспаров отлично выступил в турнире высшей лиги всесоюзного шахматного первенства во Фрунзе, в острой борьбе с сильными соперниками завоевал вместе с Л. Псахисом из Красноярска звание чемпиона Советского Союза. Впервые обладателем этого титула – одного из самых почетных у шахматистов – стал 18-летний спортсмен.

И успехи приходят, и проблемы возрастают на черно-белой доске!

8 января Гарри Каспаров был принят в ЦК Компартии Азербайджана. Молодого шахматиста тепло приветствовал, поздравил с одержанной победой кандидат в члены Политбюро ЦК КПСС, Первый секретарь ЦК Компартии Азербайджана Г.А. Алиев.

Гарри Каспаров рассказал о том, как проходил турнир во Фрунзе. Он с признательностью говорил о своих наставниках, тренерах, много сделавших для его полноценной подготовки к ответственному соревнованию, о всесторонней помощи, созданных в Баку благоприятных условиях для его творческого роста, поделился планами на будущее.

«Всех нас радует, – сказал товарищ Алиев, обращаясь к Г. Каспарову, – что, постоянно работая над совершенствованием своего мастерства, ты добиваешься все новых успехов во всесоюзных и международных соревнованиях. Приятно, что побеждаешь не только в юношеских и молодежных турнирах, но и в поединках с сильнейшими шахматистами. Свидетельство тому – твой последний успех на чемпионате страны. Он был достигнут не только благодаря большому природному дарованию, но и трудолюбию, серьёзному отношению к шахматам. Однако не следует забывать, что взят пока первый высокий рубеж. Впереди тебя ждет еще много вершин, которые ты сможешь покорить лишь в том случае, если и дальше будешь столь же целеустремленно работать над собой, если сегодняшние успехи не вскружат тебе голову».

Говоря о том, что советский спортсмен должен быть не узким профессионалом, а разносторонне развитым человеком, занимающимся полезной общественной деятельностью, Г.А. Алиев выразил удовлетворение успешной учебой Каспарова в институте и его активным участием в комсомольской жизни города, пропаганде шахмат.

«Ты уверенно шагаешь в ногу со всей нашей республикой, – сказал далее товарищ Алиев. – Но ты должен не только идти вперед сам, но и увлекать за собой других, способствовать дальнейшей популяризации шахмат, широкому развитию этого вида спорта в Азербайджане».

В заключение Г.А. Алиев поздравил Г. Каспарова с награждением его Почетной грамотой Президиума Верховного Совета Азербайджанской ССР. Он пожелал ему новых спортивных успехов, плодотворной подготовки к главному соревнованию года – межзональному турниру, крепкого здоровья, счастья.

Гарри Каспаров от всей души поблагодарил за награду. Он выразил горячую признательность ЦК Компартии Азербайджана за постоянную работу и внимание, сказал, что приложит все силы для того, чтобы приумножить достижения азербайджанской шахматной школы, добиться новых творческих и спортивных свершений во славу любимой Отчизны.

В беседе прияли участие секретарь ЦК КП Азербайджана Г.А. Гасанов, Первый секретарь ЦК ЛКСМ Азербайджана Д.М. Муслим-заде, председатель республиканского Спорткомитета Г.С. Рзаев, председатель Шахматной Федерации Азербайджана Ч.А. Султанов, мать Г. Каспарова – старший научный сотрудник Азербайджанского научно- исследовательского электротехнического института К.Ш. Каспарова».

(Азеринформ)

Статья из газеты «Бакинский Рабочий»

о приеме Г. Каспарова Г. Алиевым

На самом деле беседа была куда более прозаична и конкретна – Каспаров рассказывал о соревновании во Фрунзе и делился своими планами на будущее, а автор – о развитии шахмат в республике. В конце разговора Каспаров попросил помочь ему с продуктами, а Г. Алиев сказал, что он уже дал команду прикрепить Каспарова к спецраспределителю.

На этом приеме Г. Каспаров в завуалированной форме высказал свое недовольство шахматной Федерацией Азербайджана. Г. Алиев же отметил, что конфликтовать не надо, так как ваши пути не пересекаются: Г. Каспарову необходимо улучшать спортивные достижения в больших шахматах и стать чемпионом мира, а Федерации шахмат следует заниматься развитием массовых шахмат и выявлять новые таланты в республике, и она, подчеркнул Г. Алиев, успешно это делает.

Надо сказать, что на все вопросы Г. Алиева и К. Каспарова отвечала с пониманием существа проблемы и, вообще, выглядела убедительно.

После матча в Вильнюсе, где Каспаров победил Смыслова, он с триумфом вернулся в Баку.

До приезда в Баку Каспаров с матерью на несколько дней задержались в Москве, где Первый секретарь Компартии Азербайджана Кямран Багиров, который по каким-то делам был в Москве, устроил банкет в честь Каспарова и его команды. На банкете обсуждали результаты матча со Смысловым и, как потом выяснилось, не только это.

«Перед партиями я обычно плотно обедал – в те далекие годы особенно любил борщ и долму, а позже перешел на бифштекс (с кровью! – Авт.)», – пишет Каспаров.

С долмы на бифштекс, по мнению автора, он перешел после матча со Смысловым!

Его домашний корреспондент, друг Литвинова, который вместе с ним был в Вильнюсе, писал, что после победы он вместе с литовским журналистом гулял по набережной, и вдруг появилось солнце, и начал трескаться лед. «Наступают новые времена, не договариваясь сказали мы оба», – писал он (кстати, это был элементарный плагиат из романа Николаевой «Битва в пути» из главы «Мартовское утро»).

«Новые времена» начались с Федерации шахмат Азербайджана, далее везде...

Помощник Первого секретаря КП Азербайджана К. Багирова рассказывал автору, как после матча со Смысловым Каспаров напросился на прием к Багирову и сказал, что такая договоренность достигнута в Москве.

К. Багиров был порядочным, честным, но бесхребетным руководителем. Правда, серьезные люди говорили, что у него с Каспаровым сложились некие «сувенирные» отношения, но, как говорят в таких случаях, «свечку не держал»!

В то же время, автор может смело утверждать, что Каспаров во времена К. Багирова дарил некоторым высокопоставленным деятелям ЦК КП страны и КГБ Азербайджана только что появившиеся ноутбуки – автор может это утверждать со 100 %-ной достоверностью – он видел принадлежавшие этим господам, тогда товарищам, те ноутбуки. Некоторым из этих товарищей, автор уверенно утверждать не может, но есть серьезные факты, Каспаров не стеснялся подносить и валюту, которая в те годы мало у кого была. Когда Каспаровой сказали, что хорошо, что Гарика поддерживают в ЦК Компартии и в КГБ Азербайджана, она в сердцах сказала: «Не даром же…» Это подтвердили оба участника той мизансцены.

Здесь уместно отметить, что когда начались известные события, то они буквально смели К. Багирова с должности Первого секретаря Компартии Азербайджана – ни в Москве, ни его коллеги по Бюро ЦК в Баку, ни в народе его всерьез не воспринимали!

Официальные лица из ближайшего окружения Багирова через несколько лет рассказывали автору, и это косвенно подтвердил в кабинете премьер-министра Гасана Гасанова бывший председатель КГБ Азербайджана З. Юсиф-заде, что Каспаров прямо намекал колеблющемуся К. Багирову, что если не снимут Ч. Султанова с должности председателя Федерации шахмат Азербайджана, то он вынужден будет покинуть Азербайджан.

И все это происходило на пике успехов Федерации шахмат Азербайджана и Республиканской шахматной школы.

Фото председателя Федерации шахмат Азербайджана

Ч. Султанова в журнале «64»

Немного истории. Первая шахматная школа в Азербайджане была создана в 1968 году.

Решая организационные вопросы, не счесть, сколько инстанций обошли автор с заслуженным мастером спорта Алекпером Мамедовым. Мамедов создавал футбольную школу, автор – шахматную. При решении этих вопросов существенную помощь им оказывал секретарь горкома партии по идеологии Вели Мамедов. Славный он был человек – всегда поддерживал новое, прогрессивное!

Так или иначе, шахматная и футбольная школы, а чуть позже школы борьбы и тенниса, были образованы. Это были первые в республике специализированные спортивные школы.

Известный журналист Азер Джангиров в статье «Что наша жизнь? Игра!» пишет: «Этой фразой Германа из оперы П.И. Чайковского по одноименной повести А.С. Пушкина «Пиковая дама» назвал выдающийся азербайджанский футболист и спортивный деятель Алекпер Амирович Мамедов свою книгу воспоминаний и размышлений, которая вышла из печати в Москве в серии «Динамо» Москва. Футболисты великой команды». Это издание кумир болельщиков 50-60-х годов прошлого столетия Амирыч (так к нему обращаются близко знающие его люди) подготовил к своему 80-летию, которое спортивная общественность Азербайджана широко отметила в середине мая этого 2010 года.

Книга повествует о теплой дружбе, которая связывала А. Мамедова с легендарным вратарем Львом Яшиным, нашим земляком и партнером по «Динамо» и сборной СССР Юрием Кузнецовым, другими знаменитыми футболистами тех звездных лет советского футбола.

Не футболом единым богата насыщенная жизнь А. Мамедова. В его книге мы встречаемся с Муслимом Магомаевым, Рашидом Бейбутовым, первооткрывателем тюменской нефти Фарманом Салмановым, писателем Константином Симоновым, поэтом Самедом Вургуном, композитором Кара Караевым, киноартистом Иваном Переверзевым, с которыми была связана его нефутбольная жизнь. Хотя будет правильнее сказать, что основу этих отношений, перешедших с некоторыми в большую дружбу, составлял как раз его величество футбол.

Немало искренних и заслуженных строк он посвятил своему другу Чапаю Алиевичу Султанову, известному спортивному деятелю, шахматисту, ученому, писателю и публицисту, вместе с которым А. Мамедов преодолевал жесткие бюрократические препоны на пути создания специализированных республиканских детско-юношеских школ по футболу и шахматам».

«Он готовил эту свою трудную по тем временам атаку по всем законам шахматного искусства, убирая с пути путавшиеся под ногами пешки, не обнаруживая ничем главного замысла своей многоходовой комбинации, нейтрализуя угрозы, исходящие от стоявшего на страже короля бдительного, ревнивого и всегда готового воспротивиться любому новшеству окружения. Закончилась эта его затея просто блистательно: Бакинская шахматная школа в центре столицы Азербайджана стала едва ли не самым популярным учебным заведением, один за другим открывались шахматные школы по всей республике.

Шахматы стали атрибутом жизни в глубинке! Иначе говоря, они стали элементом нового образа жизни. Так что никакого преувеличения в выражении «шахматное движение в Азербайджане», о котором говорилось выше, нет. Как и в том, что Федерация шахмат в те годы, когда ее возглавлял Чапай Султанов, являлась едва ли не самой деятельной и эффективной спортивной организацией», – пишет Расим Агаев.

В 1981 году шахматная школа Баку была преобразована в Республиканскую шахматную школу (РШШ) уже с функциями координации работ всех шахматных школ Азербайджана.

Шахматный бум в республике начался в 1969 году, когда Гейдар Алиев стал Первым секретарем республиканского ЦК. В это время началось развитие шахматных школ по всей республике.

Были созданы все условия для развития шахмат в республике.

С начала 70-х годов в Азербайджане была развернута большая работа по целенаправленному развитию шахмат среди школьников и учащейся молодежи. Именно в 1981 году ДЮСШ шахмат района им. 26-ти Бакинских комиссаров была преобразована в Республиканскую школу. Ей предстояло быть базовой организацией всей сети ДЮСШ шахмат, которые начали появляться в городах и районах республики. Уже через короткое время в республике было создано 56 шахматных школ. В 1987 году за лучшие показатели Республиканской школе был утвержден статус Специализированной Детско-Юношеской Спортивной школы шахмат Олимпийского резерва. Она стала методическим и организационным центром ДЮСШ шахмат городов и районов республики.

Решающим фактором успешного развития шахмат в Азербайджане была всесторонняя поддержка Г. Алиевым этого процесса.

Во время поездок в регионы Азербайджана Г. Алиев неизменно посещал шахматные школы и интересовался их успехами и возникшими проблемами. В одну из поездок он прямо сказал, что во всех регионах должны быть шахматные школы, и руководство регионов должно им всячески помогать.

После каждого успеха шахматистов Г. Алиев принимал их и решал имеющиеся у них личные проблемы. За короткий срок шахматистам было предоставлено около 20 квартир.

Г. Алиев в бардинской шахматной школе. 1980 год

Г. Алиев в Нахчыване беседует с преподавателями и учениками шахматной школы. 1982 год

Гейдар Алиев беседует с Джалалом Фатуллаевым, отцом шахматной семьи

Г. Алиев вместе с шахматной семьей Фатуллаевых.

1982 г., г. Нахчыван

К Г. Алиеву, покидавшему нахчыванскую шахматную школу, подошел тележурналист и попросил сказать несколько слов. Алиев был лаконичен: «Шахматы в республике мы будем развивать. Это нужный и важный вид спорта». 1982 год

Г. Алиев во время посещения

сумгайытской шахматной школы. 1983 г.

Как видно из снимков по нахчыванской шахматной школе, за всем происходящим внимательно и сосредоточенно наблюдает Ильхам Алиев. И это неслучайно. Он не раз говорил, что шахматы – один из его любимых видов спорта. Уже будучи президентом Азербайджана, он продолжает дело отца по развитию шахмат в Азербайджане, издал два Указа о развитии шахмат в республике, выделил квартиры для ведущих шахматистов страны и после каждого успеха лично их принимал и поздравлял.

На открытии шахматной школы в Кахи

Конечно, Федерация шахмат Азербайджана не добилась бы успехов без поддержки партийных и советских органов.

Оценивая людей по деловым качествам, можно утверждать, что в те годы огромный вклад в развитие шахмат внесли партийные и государственные деятели тех времен.

Хочется отметить секретаря ЦК Компартии Азербайджана Гасана Гасанова, который жил шахматами, помогал, как мог, радуясь успехам и огорчаясь неудачам. Первый гипертонический криз у него был, когда Софиева проиграла важную партию украинке Елене Сединой. Он глубоко проникал во все проблемы шахмат и всячески содействовал их развитию. Причем, делал он это, не занимаясь саморекламой, как иной раз любили это делать некоторые политические деятели тех времен.

Автор много беседовал в те годы с Гасаном Гасановым о путях и стратегии развития шахмат в республике, и оба пришли к твердому убеждению – начинать надо с развития детских и юношеских шахмат, причем на научном уровне. Надо сказать, что такой подход для политической карьеры Гасанова был ущербным – члены Бюро ЦК Компартии Азербайджана, которые курировали различные виды спорта, занимались взрослым спортом – им нужен был быстрый успех, и они приглашали спортсменов из других республик. Ни разу Гасанов не сказал автору – может быть и нам попробовать пригласить пару шахматистов? Лишь однажды он сказал, что хорошо было бы пригласить в республику опытного тренера по шахматам. На постоянное жительство пригласить не удалось, но на кратковременные сборы мы пригласили более десяти мастеров высокого класса.

Из личного архива Ч. Султанова

Г. Гасанов (в центре), чемпионка Азербайджана по шахматам Амина Агамамедова, Октай Атаев на открытии чемпионата республики среди девушек

Из личного архива Ч. Султанова

Секретарь ЦК Компартии Азербайджана Г. Гасанов (в центре во втором ряду), заместитель председателя Спорткомитета Азербайджана Октай Атаев на открытии Всесоюзного шахматного турнира. Выступает Ч. Султанов

Все наши начинания поддерживала и словом, и делом министр просвещения Эльмира Кафарова. Неоднократно она выносила на коллегию вопрос развития школьных шахмат и делала это неформально. Автор хорошо помнит с каким трудом Эльмира Микаиловна пробивала штаты для нашей РШШ: штаты программистов и операторов для ЭВМ – таких единиц в типичных штатах для спортшкол, естественно, не было, а без них мы не могли бы осуществить компьютеризацию школы. В те годы не только в школах, но в куда более высоких государственных учреждениях не было ни компьютеров, ни программистов.

В тяжелые для Азербайджана дни Председатель Президиума Верховного Совета Азербайджана Кафарова Э.М. проявила себя как настоящий патриот страны, без колебаний встав в ряды ее защитников. В своем выступлении по радио 20 января 1990 года она заявила решительный протест в связи с грубым нарушением суверенитета республики и объявлением чрезвычайного положения в Баку.

Э. Кафарова совершила мужественный поступок, привезя в своей сумке в Москву кассету о кровавых событиях в Баку, где ее увидели представители мировых СМИ.

Всестороннюю помощь нам оказывал Первый секретарь ЦК ЛКСМ Джахангир Муслим-заде. Практически все мероприятия, как всесоюзного, так и республиканского масштаба, шахматная школа проводила совместно с ЦК ВЛКСМ. Не по годам эрудированный, он заметно выделялся среди политиков тех лет. Он помогал развитию школьных шахмат, несмотря на то, что это сильно раздражало Кямрана Багирова, т.е. он рисковал своей политической карьерой. Уместно отметить, что Д. Муслим-заде принял активное участие и в юбилейных торжествах Алекпера Мамедова. В присутствии автора, уже не знаю почему, ему позвонил Первый секретарь ЦК Компартии Азерб. ССР Кямран Багиров и сделал серьезное замечание – почему он активно занимается юбилеем Мамедова без разрешения ЦК?

Из личного архива Ч. Султанова

Председатель шахматной Федерации СССР В. Севастьянов открывает турнир «Вместе с гроссмейстерами» в г. Баку. Справа стоит Д. Муслим-заде

Другом автора в те годы, да и не только в те, всегда готовым подставить плечо, был Октай Атаев.

Очень возможно, это имя кому-то из молодых читателей ничего не скажет. Бакинец же из поколения автора наверняка воскликнет: «Так это же наверняка футболист времен Алика Мамедова, когда тот играл за местный «Спартак». А еще он был спортивным журналистом…» Так оно и было. Но сказать только так – значит ничего не сказать. А сказать тут о нем нужно не только ввиду дружеского долга, а потому, что он, Октай Атаев, высокий, статный, замечательный рассказчик и знаток азербайджанского спорта – важнейшая частица нашего времени, нашего Баку…

Из детства ему запомнилось, как однажды неизвестные люди пришли и забрали отца. Это много позже ему было сказано, что отец значился в списках репрессированных. А тогда он подолгу ходил по двору, ждал, когда папа вернется и можно будет снова пойти с ним гулять по Крепости и слушать его рассказы-сказки о древнем Баку… «Через несколько дней после ареста отца во дворе ребята постарше заговорили, мол, вчера взяли «Барселону». Только много позже я понял, что речь шла об испанском городе, который был захвачен мятежниками. А тогда я мучительно размышлял, кто это из наших соседей – «Барселона», которого постигла участь моего отца?»…

А гонять мяч он научился на крепостной площадке. До сих пор не понятно, почему все мальчишки собирались играть в футбол на этом пяточке у древних стен бакинской крепости, хотя неподалеку на бульваре – можно было развернуться по-настоящему. Позже, многие, в том числе и журналисты, с которыми Октай был всегда дружен, искренне удивлялись, когда автор сообщал, что Октай Атаев в свое время был прекрасным защитником в юношеской команде бакинского «Динамо», старого соперника «Нефтяника». Между прочим, Алекпер Мамедов, игравший в те же годы за «Спартак», вспоминал: «Меня всегда держал Октай, и это для меня было сущей проблемой – его трудно было обвести». Еще меньше людей ведали о том, что Октай, лучший спортивный обозреватель Баку, являлся выпускником истфака Азгосуниверситета, причем, окончил он университет с отличием. Ни автор, ни кто-либо другой сейчас и не припомнят с чего это вдруг Октай стал спортивным журналистом. Но он пришел в спортивную журналистику как в футбол: неожиданно и сразу обратил на себя внимание. В ходе одного из выездов за рубеж с «Нефтяником» он всю дорогу дискутировал с тогдашним тренером команды Борисом Андреевичем Аркадьевым. «Ты знаешь, мне приходилось общаться со многими известными футбольными обозревателями. Октай ни в чем им не уступает, а кое в чем и превосходит их», – рассказывал Б. Аркадьев своему другу Алику Мамедову.

Со своей стороны, автор может также засвидетельствовать, что в шахматы Октай играл на уровне перворазрядника. И это, заметьте, в годы, когда шахматы в Баку были поистине всеобщим увлечением.

Обычно журналисты, рассказывая о своем творчестве, показывают вырезки из газет: вот очерк о Банишевском, вот интервью с Эдуардом Стрельцовым или репортаж с открытия Олимпиады. Автора же более всего в творчестве Октая Атаева восхищает то, что он не написал: вот в 60-е пришло сверху указание разгромить тренера «Нефтчи». Он ответил – ищите другого автора. А когда нашли такого, он сказал так громко, чтобы было слышно на всех семи этажах партийного здания: «Только не в нашей газете!» Другой бы после демократизации залез бы на трибуну, чтобы напомнить общественности о своем геройском поступке. Он же любил говорить: «Журналист, что при коммунистах, что при демократах, зависим столько же, сколько и независим». Впрочем, острых тем он никогда не чурался. Умел и любил писать резко, критиковал обоснованно. К промахам спортсменов относился строго, но и справедливо. Не потому ли среди спортивных журналистов Баку наряду с Марком Пейзелем особым уважением пользовался Октай Атаев? В трудную минуту иной чемпион искал поддержки именно у них. И находил ее.

Был момент, когда весь азербайджанский спортивный мир просто ахнул: секретарь ЦК лично пошел в атаку на всеобщего любимца – Алика Мамедова. Что и говорить: кто-то стыдливо отвернулся, кто-то ушел в сторону – не воевать же с партийным боссом. Но Октай оставался до конца рядом со знаменитым футболистом, своим другом. «Дело не только в дружбе: нет второй такой личности во всем азербайджанском футболе – с первого матча по сию пору. Аликом можно только гордиться». Октай Атаев не побоялся это сказать с трибуны собрания, на котором восседало все бакинское партийное руководство.

Запомнилось в этом плане еще и вот что. Когда взошла звезда Г. Каспарова, тут же на сцене появился хор подпевающих новому кумиру. Не был замечен в этом действе только О. Атаев, а ведь к этому времени он был одним из руководителей республиканского Спорткомитета. О победных турнирах молодого, растущего шахматиста писал с интересом, но без безудержного восхищения. «Крики восторга в спорте положено издавать болельщикам и поклонницам», – любил говорить он.

Октай Атаев написал много статей, справочников, книг о спорте. Большинство из них посвящены футболу. Написанные им футбольные справочники и по сию пору остаются любимым пособием для историков отечественного спорта. А его книга «История азербайджанского футбола» и альбом «Футбол в Азербайджане» – давно стали раритетами.

Был штрих в его карьере, когда цэковское начальство, обратив внимание на его выступления, предложило ему работу в партийном аппарате. Менять свободу спортивного комментатора на начальственную изоляцию Октаю не хотелось, но и отказываться было не принято от такого рода предложений. И он прибег, говоря по футбольному, к каскаду финтов, выдвигая одно условие за другим и живописуя сложности предстоящей деятельности в аппарате. «В какой-то момент мне стало казаться, что не я его приглашаю на работу, а он меня берет в свою команду», – признался впоследствии секретарь ЦК Компартии Азербайджана Дж. Джафаров.

Футбольные справочники, составленные Октаем Атаевым и Марком Пейзелем

Однако от идеи воспользоваться спортивными знаниями О. Атаева и опытом его работы со спортсменами не отказались, через некоторое время его таки перетащили в Госкомспорт республики, к огромной радости всей, без преувеличения, спортивной общественности. Тут-то он развернулся по-настоящему, показал свои организаторские способности, решая спортивные проблемы, как всегда без суеты, целиком отдаваясь спорту.

А потом наступили тяжелые дни для Азербайджана, и в этой ситуации у газеты «Идман» начались большие проблемы – зарплату платить было нечем. И тогда Атаев вновь возглавил газету. В короткое время в газету вернулись ее подписчики и покупатели. Он и ушел из этой жизни по-командирски, на своем боевом посту, предназначенном ему судьбой: редактором газеты, в которой когда-то начинал корреспондентом свою, такую неповторимую и необычную, карьеру. Не стало Октая Атаева – тихо умерла и газета «Идман»… Такое случается в жизни. Ведь нынче выходит столько новых газет, говорят, что-то около сотни. А той, атаевской, уже нет. И, думается, не скоро появится…

Что касается Геннадия Рзаева, то с ним было непросто: для него шахматы в Азербайджане начинались и заканчивались Г. Каспаровым. Председателя шахматной Федерации он к себе не приглашал и никаких шахматных проблем с ним не обсуждал. Для него достаточно было информации от Клары Каспаровой, с которой он встречался еженедельно. Но однажды, перед выступлением на заседании Президиума Федерации шахмат СССР, автор с Г. Рзаевым договорились встретиться и обсудить доклад, с которым автору предстояло выступить.

Согласно договоренности, автор пришел к Рзаеву к концу рабочего дня, и встреча затянулась до позднего вечера – его увлекла разработанная автором концепция, и он этого даже не скрывал. «Хорошо бы такую концепцию иметь по нашему спорту в целом», – как-то задумчиво сказал Рзаев.

В тот вечер автору показалось, что Рзаев как-то пожалел, что безоглядно занял негативную позицию по отношению к Федерации шахмат Азербайджана, идя на поводу Каспаровых.

Надо сказать, что Геннадий Рзаев был достаточно принципиальным человеком. Автор был невольным свидетелем, когда на него в унисон кричали секретарь ЦК КП Азерб. ССР и Первый секретарь бакинского горкома партии, а он спокойно возражал. С достоинством он выслушал и справедливую критику Г. Алиева на республиканском активе, посвященном спорту.

Тем более, для автора позже было удивительно наблюдать, когда Рзаев, став руководителем делегации Каспарова, первым выскакивал из машины и услужливо открывал дверцу Каспарова – эти кадры неоднократно демонстрировались по «ЦТ».

Много лет спустя, когда и в политическом, и в шахматном отношении все стало ясно, автор случайно встретил Геннадия Рзаева на улице уже после его отъезда в Израиль. Он неожиданно обратился к автору со странной просьбой: «Не хотели бы Вы купить мою квартиру?» Несколько секунд длилась немая сцена из гоголевского «Ревизора», затем автор сказал, что у него прекрасная квартира на «Торговой».

Больше они не встречались.

Из личного архива Ч. Султанова

Г. Рзаев, Д. Муслим-заде и Э. Кафарова на открытии турнира «Вместе с гроссмейстерами»

На заседании физкультурного актива в 1976 году Г. Алиев, критикуя спортивное движение в республике в целом, отметил успехи Каспарова и республиканской шахматной школы, руководимой Ч. Султановым.

И это был не единственный случай высокой оценки работы РШШ со стороны руководства республики.

«Примером творческой работы, который следует распространять, может служить республиканская шахматная школа (директор Ч. Султанов), за непродолжительное время завоевавшая и популярность у ребят, и авторитет у спортивной общественности», – из речи кандидата в члены Политбюро ЦК КПСС, Первого секретаря ЦК Компартии Азербайджана Г.А. Алиева на XXXI съезде комсомола республики 3 апреля 1982 года.

И далее: «Шахматы имеют не только спортивное, но и социальное значение – они отвлекают от улицы, вовлекают детей в мир интеллектуальной и спортивной борьбы. Я беседовал с ребятами из шахматных школ и видел, как они всесторонне развиты». Обращаясь к Гасанову и Муслим-заде, Г. Алиев сказал: «Надо всячески помогать Федерации шахмат – она на правильном пути».

В 1985 году автор получил приглашение на заседание шахматной Федерации СССР, где было принято решение о всесоюзном распространении опыта работы шахматной Федерации Азербайджана. В постановлении шахматной Федерации СССР говорилось: «Одобрить работу шахматной Федерации Азербайджана по развитию шахмат (председатель Федерации Ч.А. Султанов) и рекомендовать использовать ее опыт во всех республиках СССР».

Прежде, чем показать подготовленные материалы, автор собрал Федерацию шахмат и пригласил ведущих шахматистов республики, представителей спорткомитета, отдела народного образования, ЦК комсомола, спортивных обществ. Пришел и Каспаров: сел где-то в последних рядах и углубился в какую-то книгу. Обсуждение прошло довольно оживленно. Вдруг, в самом конце, слово взял Каспаров. В зале возникло заметное напряжение. «Нашей Федерации надо учиться у западных соседей», – сказал он.

В связи с этим невольно вспомнился известный исторический факт, приведенный во многих изданиях. В английском парламенте заседал Исаак Ньютон и всегда молчал. Однажды он вдруг попросил слова. Парламентарии замерли: «Господа, мне кажется, здесь дует, не закрыть ли нам окна?» – сказал Исаак Ньютон.

Шахматная Федерация Азербайджана далеко не английский парламент, а Каспаров – далеко не Ньютон, но Каспаров фактически повторил Ньютона.

А что касается западного соседа, т.е. Грузии, то все грузинские шахматисты и тренеры в то время говорили, что «сегодня по темпам развития шахмат нам далеко до вас».

История подтвердила их правоту. Историк, рассказавший автору тот случай с Ньютоном, сказал, что не лишенные юмора англичане выбили эти слова Ньютона на стене в английском парламенте.

Когда после совещания автор рассказал эту историю про Ньютона преподавателям школы, все с юмором предложили повесить в школе плакат со словами Каспарова!

После этого случая вопросы развития шахмат в республике автор с Каспаровым никогда больше не обсуждал – в этом вопросе они были неинтересны друг другу.

Для ознакомления с работой шахматной Федерации Азербайджана в Баку прилетал Юрий Авербах.

В этот свой приезд в Баку Авербах дважды удивил автора.

Когда автор устраивал Авербаха в гостинице «Интурист», он вдруг спросил автора: «А здесь гречневую кашу подают?» – чем немало его смутил. Тем не менее, автор быстро выяснил этот вопрос – оказалось, подают. Обрадованный Авербах пояснил: «После войны я был слаб, и врачи сказали, что я обязательно должен есть гречневую кашу. И вот с тех пор я ее ем каждый день. Это – сила, неслучайно ею кормили царскую армию».

Другой случай был более любопытный. Вечером автор ему сказал: «Юрий Львович, на некоторое время отвлекись от гречневой каши, пойдем к берегу моря и поедим кебаб из осетрины». И вдруг он вновь озадачил автора: «А комары там есть?» Наступила пауза.

«В один из дней, когда я прилетел из-за границы, – начал свой рассказ Авербах, – у меня резко поднялась температура. Ни мой друг – опытный врач, профессор, ни другие светилы не могли понять, чем я болен. Было принято решение поместить меня в больницу, а для этого нужно было направление от участкового врача. Пришла участковый врач, внимательно меня осмотрела и вдруг спросила: «Вы не были за границей?» «Был», – ответил я (он назвал какую-то азиатскую страну). «А комары Вас там не кусали?» – продолжала она. И тут я вспомнил, что перед отъездом из той страны, в последний день, хозяева повели меня на прощальный обед на берег озера. Я был в тенниске, и меня непрерывно кусали большие комары. «У Вас малярия», – сказала врач. Оказалось, что она два года работала в той стране и часто встречалась с подобными случаями. Так, счастливое для меня совпадение спасло мне жизнь. С тех пор от всякого комариного жужжания мне становится дурно», – закончил Авербах.

Надо сказать, что Юрий Львович всегда с должным вниманием относился к проблемам азербайджанских шахмат, а однажды даже участвовал вне конкурса в первенстве Азербайджана.

Он внимательно изучал все материалы, связанные с работой Федерации. Особенно ему понравилась местная оценка силы шахматистов по Эло, которую вел Александр Асланов. «Ни в одной республике такого нет», – говорил он.

Выступления его были интересны, правда, почти всегда речь шла о событиях с участием себя любимого. Острых моментов, связанных с уже начинавшимся противостоянием Карпова с Каспаровым, он избегал.

Вот что говорил в местных газетах Первый заместитель председателя шахматной Федерации СССР, международный гроссмейстер Ю. Авербах: «Несколько дней, проведенных в Баку, позволили мне получить определенное представление о развитии детских шахмат в Азербайджане. Я увидел, какое внимание им придается со стороны партийных органов, что уже позволило, в частности, создать целую сеть школ шахматного профиля. Вот и фестиваль, организованный ЦК ЛКСМ Азербайджана, Минпросом Азербайджанской ССР и республиканской шахматной Федерацией, – еще одно подтверждение заботы о нашем шахматном будущем.

Рад, что удалось провести встречу-семинар с представителями шахматных школ, высказать свои воззрения по актуальным проблемам современной методики преподавания шахмат».

Из личного архива Ч. Султанова

Гроссмейстеры А. Лилиенталь и Ю. Авербах среди воспитанников РШШ. За гроссмейстером А. Лилиенталем будущий гроссмейстер Джамиль Агамалиев

Председатель шахматной Федерации СССР, летчик-космонавт Виталий Севастьянов и его Первый заместитель Юрий Авербах с пониманием относились к проблемам шахматной Федерации Азербайджана.

В тоже время хочется особенно отметить, что очень теплые и деловые отношения у автора были с ответственным секретарем Федерации шахмат СССР Владимиром Дворковичем. Этого человека можно было характеризовать триадой – доброжелательность, обязательность, работоспособность. Автор как-то видел беседу известного композитора Игоря Николаева. Телевизионный ведущий в беседе с ним спросил: «Мы с Вами беседуем уже больше часа, и Вы ни про кого не сказали дурного слова. Это Ваше кредо или только в этой беседе?»

Ответственный секретарь Федерации шахмат СССР В. Дворкович в Республиканской шахматной школе. Баку, 1981 г.

У Владимира Яковлевича это было жизненным кредо – часами автор за обильным столом беседовал с ним о шахматах и вокруг них, но никогда он никого дурным словом не вспоминал – с юмором – часто, но дурным – никогда!

Перед соревнованиями «Белая ладья» в Шеки автор позвонил Володе, чтобы пригласить его на эти соревнования. Оказалось, что Дворковича нет в Москве – он за рубежом. И вдруг за день до начала соревнований Володя нашел автора в Шеки: «Когда начинаются соревнования?» «Завтра в Шеки открытие». «Постараюсь успеть». Конечно, автор это всерьез не принял – из Москвы в Шеки за полдня!

На другой день в зал для соревнований прямо к началу торжественного открытия вошел улыбающийся Дворкович!

Выяснилось, что он добрался каким-то замысловатым путем с несколькими пересадками.

Едва перекусив, он сразу же принялся за работу – позвонил в редакцию программы «Время», и уже вечером пошло сообщение о соревнованиях в Шеки, позвонил в спортивную редакцию «ЦТ», и через день в Шеки прибыла съемочная группа, обзвонил несколько центральных газет и т.д.

Когда соревнования закончились, он организовал благодарное письмо Гейдару Алиеву от имени председателя Спорткомитета СССР и председателя Федерации шахмат СССР. «Это поможет вашей Федерации», – говорил он автору. Славный был человек!

Впервые в СССР в Федерации шахмат Азербайджана и РШШ была разработана компьютерная система обучения шахматам, которая несколько раз получала высокие оценки на конгрессах ФИДЕ.

Первым откликнулся на наши разработки главный журнал советских, и не только, шахматистов – журнал «64», в «Шахматном обозрении» которого в статье «Классика на дисплее» было рассказано о наших достижениях.

Статья «Классика на дисплее» в журнале «64» –

«Шахматное обозрение»

В 1988 году Республиканскую шахматную школу посетил президент ФИДЕ Ф. Кампоманес и высоко оценил работу по созданию системы обучения детей шахматам.

Из личного архива Ч. Султанова

Ф. Кампоманес в Баку в РШШ

Вот одна цитата из интервью газете «Спорт» президента ФИДЕ Ф. Кампоманеса: «... на меня огромное впечатление произвела работа, которую проделали в этой школе для создания компьютерной системы программированного обучения. Директор центра – Чапай Султанов – не только объяснил мне принцип работы системы, в информационный банк которой заложены исчерпывающие данные обо всех 44 детских шахматных школах в городах и районах Азербайджана, чью работу координирует Бакинский центр, различные партии, другие сведения, легко вызываемые на экран дисплея, но и любезно предоставил в мое распоряжение три распечатки, содержащие эту информацию. Это настолько заинтересовало меня, что на следующее утро я принялся изучать полученные распечатки. Убежден, что у компьютерной системы программированного обучения большое будущее. Можно даже официально назвать эту программу «азербайджанской». Она станет надежным помощником шахматистов, тренеров во всем мире, особенно в развивающихся странах. Я думаю, что можно будет организовать международный семинар в Баку для изучения этой системы. В центре подготовлены три самых юных, на сегодня, шахматных мастера СССР – чемпионка страны среди девушек Айнур Софиева, чемпионка Азербайджана среди женщин Фируза Велиханлы и 14-летний Владимир Акопян. Это говорит о плодотворности учебного процесса. Большую работу во всех этих начинаниях проводит, как я понял, шахматная Федерация Азербайджана».

Из личного архива Ч. Султанова

Ч. Султанов, переводчик, Ф. Кампоманес и А. Асланов в РШШ.

Кампоманес знакомится с азербайджанской системой

компьютерного обучения

Как было сказано выше, в 1988 году президент ФИДЕ Ф. Кампоманес специально прилетал в Азербайджан, чтобы ознакомиться с опытом открытия в Азербайджане 44 шахматных школ и компьютерной системой обучения.

После ознакомления он твердо заявил, что все увиденное им является мировым феноменом, и пригласил автора на конгресс ФИДЕ, чтобы автор ознакомил мировую шахматную общественность с методами своей работы. «Будучи в Москве, я хотел бы встретиться с Гейдаром Алиевым. Я хотел бы высказать свое мнение о проделанной Г. Алиевым работе в области развития шахмат в республике», – говорил автору Кампоманес. Автор посоветовал ему обратиться к Г. Рзаеву, председателю Спорткомитета. Позже в Салоники Кампоманес поведал автору о своем разочаровании тем, что ни в Москве, ни в Баку эту встречу ему так и не устроили.

В этом же году автор выступал на конгрессе ФИДЕ в Греции с докладом «Развитие шахматной школы Азербайджана и компьютерная система обучения и подготовки шахматистов», который вызвал огромный интерес в шахматном мире. Доклад о компьютерном обучении шахматам прошел с большим успехом. Зал был полон представителями стран, участвующих в Олимпиаде.

Заседание открыл Кампоманес, который рассказал, как он лично побывал в Баку и ознакомился с этой системой обучения. Затем он предоставил слово автору.

После выступления посыпались вопросы, и главным образом, практического приобретения азербайджанской шахматной системы. Особенно усердствовал представитель Пуэрто-Рико, который предлагал сразу после Олимпиады полететь в его страну. Через несколько дней после лекции переводчик команды сборной СССР по шахматам сообщил автору, что к нему поступило много предложений о желании приобрести нашу систему. «Я первый раз сталкиваюсь с тем, что хотят что-то купить. Вы упускаете прекрасный шанс прилично заработать».

На этом конгрессе ФИДЕ автор был избран членом сразу двух ко­миссий ФИДЕ – «Шахматы в школе» и «Компьютер и шахматы».

В то время главный редактор журнала «Шахматы-64» известный журналист А. Рошаль передавал из Салоники на страницах газеты «Советский спорт» в статье «Рядом или вместе?»: «Проект реорганизации классического чемпионата мира «направлен на доработку». Суть разногласий – в количественном составе межзонального турнира: 64 или 100 участников по швейцарской системе, а также в числе выходящих в претендентский этап. Зато женское мировое первенство уже преобразовано: подобно мужскому, вернулись от двухлетнего к трехлетнему циклу. У шахматисток не так уж много соревнований, и причиной увеличения сроков стала не усталость ведущих гроссмейстеров, а, наоборот, желание заполучить, как и у мужчин, свой розыгрыш Кубка мира.

Еще большее внимание конгресс ФИДЕ уделил командным «Турнирам наций». За право проведения трудоемких и дорогостоящих шахматных Олимпиад неожиданно развернулась столь ожесточенная борьба, что один из делегатов даже спросил: «А не проводить ли их ежегодно?»

В следующий раз шахматные олимпийцы встретятся в 1990 году в Нови-Саде (Югославия). А вот Греция – ей «принадлежит» теперь каждая вторая Олимпиада – согласилась отдать Пуэрто-Рико юбилейный, 30-й «Турнир наций», совпадающий с 500-летием открытия Америки Колумбом. Нынешние хозяева как бы обменивают ту «свою» Олимпиаду на очередную 1994 года, а далее опять их очередь – в 1996 году спортивные греческие руководители очень надеются увидеть шахматистов рядом с юбилейными Олимпийскими играми, провести которые они мечтают в Афинах. Рядом или вместе? Перспектива заманчивая, но парадоксально неоднозначная для шахматистов... Так или иначе, частота встреч в одном и том же месте (когда у организаторов наряду с полезным опытом появляется опасное пресыщение) вызвала разную реакцию делегатов конгресса, однако Сингапуру пришлось пока отступить в будущее, в 1998 год.

В целом ряде комиссий ФИДЕ спортивного и научного направления представлена наша шахматная организация (теперь новое пополнение – доктора наук москвич Б. Гершунский и бакинец Ч. Султанов). Гроссмейстеру Э. Гуфельду поручено возглавить и сформировать новую творческую комиссию ФИДЕ.

Пресс-лист о решении конгресса ФИДЕ по выборам комиссий

«Шахматы в школе» и «Компьютер и шахматы»

«... А знаете, при современном уровне электронной техники, есть, оказывается, возможность встретиться даже с весьма давними чемпионами. Об этом рассказал в своем выступлении на международном семинаре «Шахматы в школе» Ч. Султанов. Доктор наук, профессор, много лет руководящий одновременно и Республиканской шахматной школой в Баку, он предложил систематизировать наследие выдающихся гроссмейстеров, как бы создать банк их знаний, и передавать эти знания учащимся методом компьютерных игр. Доклад этот тут же был переведен на английский язык, о нем много говорили на комиссиях ФИДЕ по компьютерным шахматам о помощи развивающимся странам. Есть немало желающих приобрести подготовленные программы», – А. Рошаль, Салоники.

С известным шахматным обозревателем А. Рошалем в Салоники

В один из дней олимпиады Кампоманес пригласил автора к себе, как и обещал, с тем, чтобы обсудить дальнейший план работы по компьютерному обучению шахматам. Он предлагал для начала создать два Центра – в Азербайджане и Пуэрто-Рико – и обещал финансирование. (Впоследствии председатель Федерации шахмат Пуэрто-Рико неоднократно звонил автору в Баку). К сожалению, из-за происков Каспарова, Кампоманес вынужден был уйти с должности, и ситуация резко изменилась к худшему. Сменивший его Илюмжинов, даже не поставив в известность автора, остановил эти работы, а самого автора вывел из состава двух комиссий. Объективности ради надо сказать, что впоследствии Николай Крогиус рассказывал, как он пытался объяснить Илюмжинову суть начинаний автора. Но тот ему отвечал, что интересовался работами автора у своих азербайджанских друзей, и те ему сказали, будто автор занялся бизнесом и уехал в Турцию. Для информации: автор никогда не бывал в Турции, а тем паче не занимался там бизнесом. Автор создал научно-производственную компанию (НПК) и был долгие годы научным консультантом крупнейшей инженерной американской компании «Бехтель». В этой своей деятельности автор никогда не имел дело с бюджетными средствами – только платил налоги. А эти господа, в ту пору товарищи, так называемые друзья Илюмжинова, по сей день распоряжаются в шахматной сфере только бюджетными средствами, которые нещадно разворовывают и отмывают! Так, не по вине автора, закончилось его творческое содружество с ФИДЕ. А жаль! Намечался широкий фронт работ – такие были перспективы, проекты, столько полезного можно было сделать.

Из личного архива Ч. Султанова

С Ф. Кампоманесом в Салоники, где был разработан план дальнейших совместных работ в области компьютеризации шахмат

Как правильно заметил А. Рошаль, Ч. Султанов, используя разработанные алгоритмы и компьютерные программы, провел научное исследование творчества выдающихся шахматистов разных времен.

Вот один из таких примеров.

Шабуров Юрий Николаевич «Чемпионы мира – современники об А.А. Алехине»:

Эмануил Ласкер: «Алехин вырос из комбинации, он влюблен в нее. Все стратегическое для него – только подготовка, почти что необходимое зло. Ошеломляющий удар, неожиданные тактические трюки – вот стихия Алехина. Когда король противника находится в безопасности, Алехин играет без воодушевления. Его фантазия воспламеняется при атаке на короля. Он предпочитает, чтобы на доске было много фигур. Алехин пользуется стратегией как средством для более высокой цели – для создания атакующей обстановки».

Хосе Рауль Капабланка-и-Граупера: «Таблица турнирных успехов Алехина представляет внушительное зрелище. Представитель славянской нации, ростом выше шести футов, белокурый и голубоглазый, Алехин бросается в глаза своей внешностью, когда появляется в турнирном зале. Он свободно говорит на шести языках, имеет звание доктора права и по общему развитию значительно превышает уровень среднего человека.

По-видимому, Алехин обладает самой замечательной шахматной памятью, которая когда-либо существовала. Говорят, что он помнит наизусть все партии, игранные за последние 25-30 лет клубными игроками первой категории или маэстро. Одно не подлежит сомнению, что все партии, когда-либо игранные первоклассными маэстро, он действительно знает наизусть…»

Макс Эйве: «Рассматривая партии матча с чисто технической точки зрения и особенно тщательно проанализировав игру Алехина, я прихожу к заключению, что он все время играл великолепно. Он не только применил ряд новинок в дебюте, но и проводил партии простыми стратегическими методами, столь характерными для алехинской игры. Тактическое совершенство и комбинационный талант Алехина настолько известны и настолько типичны для его стиля, что ни к чему даже останавливаться на этом. Его игра в эндшпиле также была на большой высоте. Но больше всего я восторгаюсь его стилем доигрывания неоконченных партий, тем более, что мне тоже приходилось анализировать все эти позиции, и я знал их досконально. Когда я думаю о том, какие творческие идеи вкладывал подчас Алехин в доигрываемые позиции, какие неожиданные пути он находил, я проникаюсь величайшим восхищением перед мастерством Алехина».

Михаил Ботвинник: «Безусловно, силой Алехина было удачное сочетание практического и творческого элементов, но Алехин дорог шахматному миру, главным образом, как художник. Он блестяще владел техникой шахмат – ведь без техники и мастерство невозможно. Глубина планов, далекий расчет, неистощимая выдумка характерны для Алехина. Однако главной его силой, развивавшейся год от года, было комбинационное зрение: он видел комбинации, рассчитывал форсированные варианты с жертвами с большой легкостью и точностью. Алехин сознавал свою комбинационную силу, и мне кажется, что в последние годы он иногда даже жертвовал цельностью партии, чтобы незаметно создать комбинационную ситуацию. Алехин видел комбинации там, где другие и не догадывались о том, что они возможны: отчасти поэтому алехинские комбинации обладали такой потрясающей силой и сокрушали сопротивление. Да, это был поистине удивительный дар!

Многие шахматные произведения Александра Алехина, крупнейшего шахматного художника недавнего прошлого, будут жить века. Разыгрывая алехинские партии, шахматисты грядущих поколений будут получать истинное эстетическое удовольствие и удивляться мощи его гения».

Величайший шахматист всех времен

(результаты исследований и опросов)

1929 год

Французский спортивный журнал «Лото» провел опрос редакторов шахматных отделов газет и журналов Европы и Америки. Им предлагалось назвать свой вариант десяти сильнейших шахматистов того времени. Первое место в этом своеобразном рейтинг-листе получил Александр Алехин – 870 очков.

За ним были: 2-е место X.Р. Капабланка – 809 очков; 3-е – Эм. Ласкер – 720; 4-е – А. Нимцович – 686; 5-е – Е. Боголюбов – 651; 6-е – Р. Шпильман – 424; 7-е – А. Рубинштейн – 385; 8-е – М. Видмар – 378; 9-е – М. Эйве – 370; 10-е место С. Тартаковер – 297 очков.

1970 год

Матч века – под таким названием вошел в историю шахмат беспрецедентный поединок между командами СССР и всего остального мира, состоявшийся весной 1970 года в Белграде. Победили с результатом 20½ : 19½ шахматисты Советского Союза, в числе которых выступали тогдашний чемпион и четыре экс-чемпиона мира. На матче участников соревнования попросили ответить на вопросы анкеты и назвать величайшего шахматиста всех времен. Мнение большинства гроссмейстеров – Александр Алехин.

1987 год

Наиболее высокий творческий показатель имеет в матчах на первенство мира Александр Алехин – к такому выводу пришел азербайджанский шахматный журналист и тренер Ч.А. Султанов, проанализировавший все эти состязания. Он же утверждает, что по творческому показателю в истории шахмат выделяется матч А. Алехин – X.Р. Капабланка.

1991 год

Интересное исследование борьбы за мировое первенство за всю историю шахмат провел югославский гроссмейстер и журналист Милан Матулович. Он предпринял попытку определить чемпиона всех времен и народов. В основе его работы находилось пять показателей: матчи за звание чемпиона мира; участие в отборочных матчах за право играть с чемпионами; победы на крупнейших международных турнирах; гроссмейстерские баллы; рейтинг. Им было проанализировано по двести партий каждого из лучших шахматистов мира.

Первое место получил Александр Алехин (Россия). На 2-м месте X.Р. Капабланка (Куба); 3-м – Эм. Ласкер (Германия); 4-м – Р. Фишер (США); 5-м – М. Ботвинник; 6-м – М. Таль; 7-м – А. Карпов; 8-м – Г. Каспаров; 9-м – В. Смыслов и 10-м месте – Т. Петросян (все – СССР).

Поясняя результаты исследования, М. Матулович сказал: «Алехин на первом месте прежде всего потому, что был гениальным в комбинациях, родоначальником игры, которая держала публику в не меньшем напряжении и удовольствии, чем футбольный матч. Он имел потрясающий результат в 1930 году на Олимпиаде в Гамбурге, где выиграл все девять партий из девяти».

Источник: архив Эдварда Винтера

Александр Алехин играет вслепую против 28 противников

в Париже в 1925 году, таким образом, установив новый мировой

рекорд, превосходящий рекорд в 26 противников, который он

поставил в 1924 году

2000 год

Жюри конкурса слушателей популярного радио «Спорт-FM» признало Александра Алехина «легендой спорта» XX века среди шахматистов.

И в дальнейшем многие исследования подтвердили правоту результатов. Стало ясно главное – разработанная автором компьютерная система по оценке творчества великих шахматистов работает.

Автор не скрывает, что получил большое моральное удовлетворение, что разработанная им система оказалась синхронной с мнением выдающихся шахматистов мира!

В один из осенних вечеров автору позвонил заведующий экономическим отделом ЦК КП Азербайджана Зияд Самедзаде и сказал, что к нему в школу хочет прийти академик Леонид Абалкин для ознакомления с системой компьютерного обучения шахматам, разработанной автором. Абалкин в то время был председателем шахматной Федерации России, и его интерес к разработкам автора был неслучаен.

И Самедзаде неслучайно рассказал о делах автора – он с большим интересом относился к его разработкам, и, в связи с этим, считал нужным часто обсуждать с автором актуальные вопросы республиканской и советской экономик.

Абалкин пришел вместе с Самедзаде, и они немедленно приступили к работе. По его глубоким вопросам автор сразу понял, что он прекрасно понимает смысл этой системы и у него есть какие-то свои задумки, применительно к развитию шахмат в России, и, что автора особенно заинтересовало, к политике и экономике.

Потом они долго беседовали на шахматно-экономические темы. «Ваши тестовые шахматные системы, разыгрывание различных шахматных сценариев, обучающие программы, информационные системы, оценивающие неопределенность ситуации на шахматной доске, вполне, после известных преобразований, приемлемы для экономики», – убежденно заметил Л. Абалкин.

В разгар обсуждений автор обратил внимание на то, что Самедзаде, почему-то, сильно нервничает и без конца куда-то звонит. Наконец, он признался: «Я тебя прошу, заканчивай, «мужик» ждет!»

Тут автор понял, что намечается ужин, а «мужик» – это второй секретарь ЦК КП Азербайджана Коновалов. Абалкин, естественно, не понял нашего разговора и продолжал свои расспросы, говорил о своих планах. Самедзаде продолжал поглядывать на часы и вторично обратился с той просьбой к автору. «Не могу же я его прервать и сказать «хватит»!» – возразил автор.

Когда же Самедзаде с виноватым видом намекнул Абалкину, что их ждут, тот мгновенно среагировал: «Слушай, там будем есть и пить. Успеем. Здесь же мне, как ты видишь, очень интересно». Через некоторое время Самедзаде сказал, что автора к телефону приглашает Коновалов. К телефону автор не подошел. Ужин явно был испорчен. В конце этой долгой и интересной беседы Абалкин спросил автора: «Скажите, у Вас обучение платное?» Получив отрицательные ответ, он настоятельно порекомендовал: «Надо сделать платным. У вас для этого есть все основания. И обязательно все это надо применить для экономического моделирования». Уходя, он забрал с собой журнал «64», где была опубликована научная статья автора – «Энтропийная оценка неопределенности на шахматной доске».

Секретарь ЦК Компартии по экономике Гасан Гасанов, который много сделал для развития шахмат в Азербайджане, лучше, чем кто-либо понимал, что все это можно применить и в экономике. Детали автор ему разъяснил, и было принято решение о создании Центра по новым экономическим отношениям на базе разработанных автором шахматных программ – они без проблем и плавно вписывались в экономические законы.

Слева направо: Г. Гасанов, Ч. Султанов с отраслевыми

министрами Республики в Центре по перестройке,

созданного по идеологии автора

Этот Центр посетили тысячи служащих разного уровня, и он определенно сыграл свою роль в познании новых экономических отношений в Азербайджане.

Для ознакомления с Центром из Москвы прилетал председатель Госстроя СССР, руководители крупных предприятий и организаций.

Особенно популярным в Центре был тест, связанный со «случайным руководителем». Методом случайного блуждания (метод Монте-Карло), по многочисленным показателям новых экономических отношений, был имитирован «случайный руководитель», и показатели тестируемого сравнивались со «случайным руководителем».

К этому тесту подходили с любопытством и опаской.

Именно в центре была разработана достаточно оригинальная компьютерная система «распознавания образов». Суть ее была в следующем – руководитель предприятия пишет на себя характеристику по нескольким позициям. По такому же принципу анонимно пишут характеристику на руководителя его работники. Коэффициент конкордации показывает – насколько синхронна система «руководитель – коллектив». И подобных систем в Центре было много.

Запомнилась дискуссия с председателем Госстроя СССР, который расхваливал ржевский эксперимент, придуманный заведующим отделом ЦК КПСС Мельниковым. Он заключался в том, что на какой-то строительный объект в Ржевске, для быстрого строительства, была переброшена техника и рабочая сила со всего СССР. Расчетами, которые были произведены в Центре, мы доказали гостю, что в новых условиях этот хозяйствовавший эксперимент привел бы к банкротству всех его участников – ни один из параметров этого эксперимента не работал на оптимальном режиме, не учитывался ущерб от изъятия техники и рабочей силы с других объектов, не входила в стоимость нового объекта переброска техники и рабочей силы из различных концов СССР.

Гость был очень грамотный, все понимал, но не мог поддержать нас – только хмыкал!

На базе идеологии этого Центра в Баку впервые был проведен бизнес-конгресс, в котором приняли участие представители более 50 стран мира.

Деятельное участие в организации этого бизнес-конгресса принимал посол Азербайджана в США Хафиз Пашаев. «В ноябре 1990 года правительство Азербайджана проводило в Баку бизнес-конференцию, – пишет он. – В ней должны были принять участие и азербайджанцы, проживающие за рубежом. Гасан Гасанов занимал тогда пост премьер-министра, и этот форум был одной из его инициатив. Перед тем, как отправиться в Калифорнию, я встретился с председателем общества «Вэтэн» Эльчином Эфендиевым, который поручил мне пригласить на эту конференцию заслуживающих доверия, солидных и интересующихся своей Родиной азербайджанцев, с которыми познакомлюсь в США, передал для этой цели несколько пригласительных билетов. От имени азербайджанского правительства я пригласил для участия в конференции Фарруха Нахчывани, Пируза Ханлу и Рафика Пуя».

А. Муталибов поздравляет автора с успешным проведением

международного бизнес-конгресса, где автор был идеологом этой конференции

В издательстве «Андрей Ельков» вышла книга Адриана Михальчишина и Олега Стецко «Золотой век советских шахмат». В этой книге упоминается успешная в те годы работа шахматной Федерации Азербайджана.

Олег Стецко и Чапай Султанов на обложке

книги «Золотой век советских шахмат»

Конечно, успехи шахматной Федерации Азербайджана не остались без внимания союзной прессы и ведущих журналистов.

«А теперь приглашаю читателя совершить путешествие из холодного, продуваемого мыслимыми и немыслимыми ветрами Норильска в теплый городок на юге.

Называется он Кахи и раскинулся на склонах кавказских гор. Кахи – центр небольшого района Азербайджанской ССР, – пишет в своей книге «Бакинская подкова» Александр Кикнадзе.

Поездке в Кахи предшествовала беседа с доктором наук и известным далеко за пределами республики тренером Чапаем Султановым.

– Хорошо помню времена, когда в Азербайджане существовал один единственный шахматный клуб, располагался он на улице Шмидта в Баку, в двух крохотных комнатушках… Туда, между прочим, не пускали после восьми вечера «детей до шестнадцати лет». Но вот узнал, что за последние годы в республике открылось много детских шахматных школ и клубов. Не могли бы вы прокомментировать это? – спросил я.

– Думаю, не ошибусь, если скажу, что все больше людей начинает в наше время понимать, какую роль в коммунистическом воспитании молодежи играют шахматы. Это – способность соизмерять свои возможности и претензии, учиться честно выигрывать и честно проигрывать, помнить об ошибках. Это – целеустремленность и систематическая учеба. Наконец, умение подчинять себя в командных соревнованиях интересам коллектива… Шахматы хоть и индивидуальная игра, но и в ней мы видим слияние «я» с «мы»… Неслучайно на шахматных олимпиадах так проявляется коллективистский дух советских шахмат.

Шахматный талант, как и всякий талант, является национальным достоянием. Это достояние надо приумножать. Раньше в педагогике бытовало мнение о том, что всем ученикам, всем воспитанникам детских спортивных школ следует уделять одинаковое внимание, опека над незаурядностью пренебрежительно именовалась подчас «оранжерейными условиями». С каждым годом понимаем все лучше, как нужны нашему обществу молодые, неординарно мыслящие, пусть ошибающиеся, но имеющие изюминку люди. Они есть в каждой школе, можно, не боясь ошибиться, сказать, в каждом классе, в каждой семье. Надо только уметь определить, кто к чему больше всего подходит. Дело это непростое, не всякий талант на виду, не всякий заявляет о себе так зримо, как двенадцатилетний Репин, выступающий с Большим симфоническим оркестром, или как юная художница Рушева, или как наша Айнур…не приходилось слышать?

– Только слышать… Вы имеете в виду Айнур Софиеву, кандидата в мастера?

– Почему бы Вам не познакомиться с ней? Живет она в Кахи, там совсем недавно построили Дом шахмат… Построили всем миром, на общественных началах. Заодно побываете в Шеки и Загаталах, там тоже большие и интересные детские шахматные школы. Хорошо бы встретиться с секретарями райкомов партии, комсомольскими организаторами, работниками органов посещения.

– Спасибо, постараюсь воспользоваться советом…

Снова послушаем председателя президиума шахматной Федерации Азербайджана, доктора геолого-минералогических наук, лауреата республиканской Государственной премии Чапая Султанова:

– За последнее время в городах и районах республики открылись сорок две детские шахматные школы. Появилось новое издание «Шахматы», приложение к газете «Спорт», оно выходит два раза в месяц на азербайджанском и русском языках. Во многих газетах, и республиканских, и районных, стала постоянной рубрика «Шахматы». Разностороннюю работу по пропаганде их ведет республиканское телевидение. Не случайно в Неделе Азербайджанского телевидения в городе Шеки одно из главных мест принадлежало шахматам. Кстати, в этом городе действует одна из наших лучших детских школ…

Из личного архива Ч. Султанова

Годы молодые. Блиц-партия Султан Халилбейли –

Александр Кикнадзе. Наблюдает Чапай Султанов

В 1985 году команды Азербайджана и Ленинграда встретились на первых Всесоюзных юношеских играх. Матч закончился со счетом 5,5 на 2,5. В чью пользу? Угадали – в пользу Азербайджана. Северяне остались за бортом финала, южане – вошли в него.

В том же году юные бакинцы, предводительствуемые чемпионом мира Гарри Каспаровым, заняли второе место во всесоюзном турнире Дворцов пионеров. А в мае 1986-го г. команда девушек Азербайджана, возглавляемая Айнур Софиевой, победила на Спартакиаде народов СССР». Из книги Александра Кикнадзе «Бакинская подкова», издательство «Азер-Медиа Книга и бизнес», Москва 2003.

После доклада автора на заседании Федерации шахмат СССР, Кикнадзе написал развернутую статью о развитии шахмат в Азербайджане в газете «Правда».

В своем очерке «Этюд о деловом человеке» в журнале «Шахматы в СССР» Виктор Васильев, шахматный обозреватель АПН, писал: «На открытии сорокового чемпионата страны, что проходил в Баку, в числе прочих выступил председатель шахматной Федерации Азербайджана Чапай Султанов. В его застенчивой манере держаться, в ясно ощущаемом желании как можно скорее выполнить свою обязанность и уйти с трибуны, было что-то, показавшееся мне знакомым. И действительно, как мы выяснили в этот же вечер, я не только был знаком с этим человеком, но и писал о нем около двадцати лет назад в книжке «Познакомьтесь с шестой спортивной».

«Шестая спортивная» – это школа в Баку, знаменитая своими спортивными традициями, в том числе и шахматными. Уже тогда, в годы своей юности, Чапай Султанов был, по существу, тем, кем он является сейчас – энтузиастом, популяризатором и организатором шахмат. В школе он руководил шахматным кружком, проводил сеансы одновременной игры, устраивал турниры.

Написав, что Чапай Султанов фанатически предан шахматам, я мало что скажу читателям шахматного журнала – их этим трудно удивить. И все-таки немного есть на свете людей, в жизни которых шахматы сыграли такую значительную роль.

Прежде всего, они оторвали будущего заместителя директора Института проблем глубинных нефтегазовых месторождений Академии наук Азербайджана ... от улицы. Да, было такое – в детстве Чапай Султанов был, что называется, трудным мальчиком, и только шахматы угомонили его, научили размышлять, заставили задуматься над своим местом в жизни…

Напрашивается вопрос: а как же умудряется Султанов совмещать свои обязанности заместителя директора института и серьезную научную деятельность (совсем недавно он защитил докторскую диссертацию) с хлопотными обязанностями директора детской шахматной школы и председателя Федерации шахмат республики?

Откровенно говоря, это для меня загадка. Быть может, собранность шахматиста, приученного укладываться в отведенные регламентом часы, научила Султанова так организовывать и уплотнять свой режим, чтобы времени хватало не только на всевозможные дела, но и на семью – он на редкость заботливый муж и отец. Верна, очевидно, и другая гипотеза: переход от инженерных дел к шахматам и обратно происходит у этого делового человека легко и естественно, не требуя при каждодневном «нарушении границы» дополнительных затрат энергии. Ибо шахматы для Султанова – не хобби, не увлечение, а нечто большее, если хотите, гражданский, человеческий долг. Помня, какую роль шахматы сыграли в его жизни, в его самовоспитании, Султанов отлично понимает их глубокую нравственную силу.

Я далек от мысли утверждать, что между научной работой Султанова и шахматами можно проследить какую-то прямую связь или, что ли, «взаимопомощь». Это было бы, конечно, вульгаризаторством. Но в том, что шахматы выполняют в научной деятельности Султанова определенную роль, сомнений нет. Вот уже многие годы Султанов занимается проблемой, имеющей важное, поистине государственное значение, а именно: определением тех природных факторов, которые объясняют, почему одно нефтяное месторождение способно раскошелиться и выдать 80 % своих запасов, а другое – всего 15-20? Султанов, изучив информацию по пяти тысячам скважин, не только установил эти признаки, но и свел их в модели, создал, так сказать, «обобщенный портрет» этих признаков, их математические «образы». Его докторская диссертация посвящена этой, представляющей жгучий практический интерес, теме.

А теперь скажите – разве для создания обобщенного портрета признаков, характеризующих щедрость или скупость нефтяного слоя, не нужны воображение, фантазия, эвристический подход, то есть, попросту говоря, элементы творчества? Сам Султанов убежден, что эти качества воспитали в нем шахматы.

Это еще ведь Алехин говорил, что шахматы воспитывают характер. Но Алехин имел в виду, что шахматы воспитали в нем сильный характер турнирного бойца. Пример Чапая Султанова показывает, что шахматы способны помочь воспитанию не только характера турнирного бойца, но и характера ученого, применяющего в своей научной сфере мотивы истинного творчества».

В «АПН» Виктор попал по протекции Юлиана Семенова – у него, как он рассказывал автору, были проблемы в связи с пятой графой (его настоящая фамилия была Аркус). Как-то автор с ним встретились на отдыхе в Кисловодске, где Виктор рассказывал много интересного о шахматах. Рассказы были острые, и о них, конечно, не принято говорить. С большой теплотой он говорил о Юлиане Семенове (настоящая фамилия Ляндрес): «Он решал мои проблемы, когда у него самого была куча проблем. Это присуще настоящему интеллигенту», – говорил он.

Тепло отзывался об Александре Кикнадзе, с которым вместе работал в «Советском спорте». Нашелся у нас общий знакомый в Баку – журналист, который пропадал в отделах ЦК Компартии Азербайджана.

В связи с этим, от Васильева автор впервые услышал выражение «еврей при губернаторе». Про своих коллег шахматных журналистов говорил сдержанно – исключением был только Рошаль. По отношению к нему он не скрывал своих негативных чувств.

А вот, что говорил Рошаль после смерти Виктора Васильева: «Что касается Виктора Лазаревича Васильева, то он, как и я, был когда-то ЧСИРом (член семьи изменника родины) и принял меня с распростертыми объятьями, но затем случилось непредвиденное.

Конфликт с ним состоялся в 1972 году – по поводу шахматной Олимпиады в Скопье. На открытие послали меня, а он должен был ехать на финальную часть. Я уже собирался отбыть в Москву, как вдруг команда: оставаться до конца, Васильев не приедет. По лицам Петросяна и гроссмейстера Антошина, представителя Спорткомитета, я понял, что они что-то знали. И мне стало тревожно. Так в наших отношениях появилась глубокая трещина. Потому что не было большей мечты у журналиста той поры, чем поехать за границу на хорошее международное соревнование…

Мне сейчас вспомнилась наша последняя встреча с тем же Виктором Васильевым. В 1994 году на Олимпиаде в Москве: он стоял с моим и своим приятелем Анатолием Быховским. Я поздоровался (до этого мы долгое время не общались) и поинтересовался, как ему, Васильеву, «64».

– При своем скудном пенсионном положении я выписываю этот журнал.

На предложение высылать ему бесплатно, он сделал отталкивающий жест. Я стал спускаться по лестнице, но Виктор Лазаревич вдруг догнал меня.

– Знаете, почему ваш журнал хорош?

– Потому что он теперь независимый?

– Потому что удивительным образом независим от вашего характера (Потому и догнал, что забыл сказать эту фразу. По Бернарду Шоу: остроумие на лестнице.)».

Лукавил Александр Борисович! Ему было прекрасно известно, что автором произошедшего был Петросян, а исполнителем – его подручный Антошин. У Петросяна была сформирована команда, в которую входил и Рошаль.

После этого случая отношения Васильева с Рошалем испортились навсегда.

Васильев писал не только о шахматах и шахматистах – он писал о выдающихся спортсменах и спорте в целом. Писал талантливо и в свойственном ему стиле. Например, его блестящее эссе «Искусство ли шахматы в искусстве?» и сегодня читается с большим интересом – оно пережило автора. Многое, о чем говорится в этом эссе, актуально и по сей день.

В заключение хочется привести один эпизод, связанный с Виктором, свидетелем которого был автор.

Когда автор в Москве пришел в гости к Виктору, его на пороге встретила, вместе с хозяином, огромная собака эрдельтерьер.

И когда все обедали, и когда говорили про жизнь, собака сидела невдалеке и преданно смотрела на хозяина.

«Ты знаешь, когда прихожу с работы раскрученный и злой, никого не хочу видеть, только сижу и ее глажу, и это как-то успокаивает», – говорил он.

Собачья тема неожиданно получила продолжение в санатории в Кисловодске, где отдыхали автор и Васильев с женой. Там был обычный распорядок – после завтрака в парк, а оттуда променад в горы по различным маршрутам. Во время одной из прогулок в одной из расщелин мы увидели лежавшую собаку с щенками. «Недавно ощенилась. Ей нужно усиленное питание», – сказал Виктор. На другой день, после завтрака, автор с удивлением увидел, что Виктор вместе с улыбающейся официанткой собирает со столов остатки еды. «Для собаки старается», – пояснила его супруга. И это у нас стало повседневным ритуалом. Вскоре у Виктора появились последователи. В один из дней пошел сильный дождь. Наши прогулки приостановились. Дождь не прекращался. На второй день Виктор сказал: «Надо помочь щенятам». Как всегда, он собрал остатки еды и куда-то исчез. Вскоре он появился в какой-то плащ-палатке и егерских ботинках. «У администрации санатория одолжил», – пояснил он и нырнул в дождь. Вечером, когда автор зашел к ним в комнату, то увидел, что медсестра мажет его какой-то мазью и ставит банки…

На международном турнире в Москве, который проходил в торговом центре, в один из туров к автору подошел Алик Рошаль вместе с крепко сложенным мужчиной и сказал ему: «Познакомься, это Султанов Чапай, председатель шахматной Федерации Азербайджана», – это был известный писатель Аркадий Вайнер. «Да, да, я много раз слышал это имя в шахматных кругах, – и, весело рассмеявшись, добавил, – правда, в разных вариациях!» Суть «вариаций» автору стала ясна чуть позже.

Потом они ужинали в уютном ресторане, и много интересного автор узнал от А. Вайнера. Он глубоко понимал проблемы того времени (например, от него автор услышал, что будущее СССР не безоблачно), правда, точки он не ставил, кроме как на советской действительности.

Позже он от души прошелся по коммунистам, когда на выборах президента России в 1996 году он призывал голосовать за Ельцина. Расставаясь, он подарил автору свою, вместе с братом написанную, книгу «Эра милосердия» с надписью, связанной с «вариациями»: «Если чувствуете, что за Вами правда – боритесь за нее».

Возвращаясь к главному, отметим, что так или иначе, в тот раз Каспарову удалось решить давно мучившую его проблему.

Автору позвонил председатель Спорткомитета Азербайджана Вагиф Гусейнов и сказал, что по указанию К. Багирова автор будет освобожден от должности председателя Федерации шахмат Азербайджана. И добавил: «Я в этих грязных играх против Вас не участвовал и перевыборы проводить не буду». У автора сложное мнение по отношению к Гусейнову, особенно, по событиям 20 января 1990 года, но объективности по конкретным событиям терять нельзя!

За перевыборы взялся его заместитель Юрий Мамедов, но он фактически это дело провалил. Форум собрать не удалось, выступающих против меня организовать не сумели (два шахматиста, которые должны были сделать это, на пленум Федерации не явились в последний момент), будущий председатель Федерации, сославшись на занятость, на пленум не пришел, не было ни одного из представителей районов республики и спортивных обществ. В этом «пленуме» участвовали 10-15 работников спорткомитета, и Юрий Мамедов сказал, что Султанов написал заявление об освобождении его от обязанностей председателя Федерации шахмат и за многолетнюю успешную работу награждается почетной грамотой. А автор, после общих слов, в ответ заявил, и тем гордится по сей день, что шахматы будут и дальше развиваться в республике вопреки тем шахматным невеждам из ЦК КП Азербайджана.

Конечно, после таких успехов, которых добилась шахматная Федерация Азербайджана и Республиканская шахматная школа, отстранение автора от должности председателя Федерации шахмат Азербайджана, инициированное человеком, который уже тогда владел всеми тайнами шахмат, а во всем остальном, как выяснилось позже (многое было понятно уже тогда), был авантюристом и взбалмошной бабой, не могло не оставить зарубки на сердце автора. «Происходит нечто необъяснимое – мы освобождаем от должности председателя Федерации шахмат Азербайджана Султанова Ч. На сегодняшний день Федерация шахмат Азербайджана лучшая в СССР и хорошо известна на мировом уровне. Что все это значит?» – недоуменно сказал один из участников пленума. Надо было видеть растрепанный вид заместителя председателя Спорткомитета Юрия Мамедова и его холуев. «За успешную работу мы наградили Султанова Ч. почетной грамотой Спорткомитета», – объявил он и пригласил автора принять ее. «Оставьте ее себе и наградите Каспаровых», – ответил автор под одобрительные возгласы присутствующих. Но главным было другое – Каспаров нанес удар по шахматному движению в Азербайджане, ничего не сделав для его развития. После автора председатели Федерации шахмат Азербайджана приходили и уходили – это были случайные для шахмат люди, которых волновала лишь личная карьера – подавляющее большинство из них ни разу не собирали членов Федерации и даже не знали их в лицо! Весь слаженный коллектив распался. Все это, естественно, не могло не сказаться на будущих результатах.

После окончания «пленума» Юрий Мамедов поехал докладывать о результатах «пленума», нет, не Вагифу Гусейнову, а ... Кларе Каспаровой, которая ждала его на даче за городом.

Не могу утверждать, случайно или нет, после этих событий Ю. Мамедов стал председателем Спорткомитета.

Впоследствии автору удалось раздобыть протокол этого «пленума» – мир не без добрых людей!

В нем говорилось, что на пленуме выступили (приводится ряд фамилий, которых на пленуме не было) с резким осуждением стиля руководства Султанова, о мировом шахматном движении рассказал Каспаров (небольшая аналогия с прошлым:

Заседания сельхозартелей в 20-х годах имели повестку:

1. Задачи крестьян ввиду приближающейся мировой революции.

2. Заготовка сена для скота. 3. Выполнение плана по сдаче зерна), которого также не было на «пленуме». С программной речью выступил новый председатель, которого тоже не было на «пленуме», в работе которого будто бы участвовало более ста человек.

Возможно это был первый случай, когда Каспаров оказался заочным соучастником массового подлога.

В отличие от «подлога» своей матери (в каждый свой приезд с Гариком в школу Ботвинника, она преподносила ему фрукты, которые покупала на рынке в Москве по дорогой цене, а говорила наивному Ботвиннику, что эти фрукты она привезла из солнечного Азербайджана), этот заочный подлог Г. Каспарова был куда серьезнее, чем фруктовые манипуляции его матери.

Сегодня автор может твердо заявить, что если бы Каспаровы не имели столь высоких покровителей, то операция по смещению председателя Федерации шахмат Азербайджана не сработала бы – автор пользовался безусловной поддержкой шахматной общественности республики.

Первый общественный «успех» Каспарова был от начала до конца подлогом. В будущем таких подлогов в биографии Каспарова будет множество, но первый был в Баку!

Вовсе нелишне отметить, что после автора на посту председателя Федерации шахмат Азербайджана сменилось около десяти человек – все они приходили на этот пост без особой радости и уходили без всякого сожаления. Когда этот пост занял политик из так называемого демократического лагеря, корреспондент у него спросил, почему он решил стать председателем Федерации шахмат Азербайджана? Ответ его в высшей степени был «оригинален»: «А Вы спросите моих сослуживцев, что я делаю во время перерыва – они все Вам скажут, что играю в шахматы». Вот так – мило и просто! Впрочем, многие политические события в мире в те времена, демократы сильно упрощали!

А когда одного из членов Федерации шахмат, музыканта, спросили, почему он вошел в состав Федерации, он серьезно ответил: «За многие годы, хотя бы один раз, я посещал все шахматные мероприятия в Баку».

Другой кратковременный председатель Федерации шахмат из младодемократов, который в советское время был примерным комсомольцем, впоследствии демократом, членом команды Эльчибея, членом команды И. Гамбара, членом правления НФА, членом команды Г. Алиева, после возвращения его к власти, независимым политологом, «третьей» силой, кандидатом в президенты и «еще не вечер» – любил рассказывать на страницах местных газет о своем вкладе, как о событии, в развитие шахматного движения Азербайджана – при спонсорстве компании «ВР» он отремонтировал шахматный клуб.

Все его политические шараханья кончились тем, что упомянутый господин запил, что означало смерть его политической жизни. Бывшие коллеги бегут от него, как от вшивого в бане!

Объективности ради надо отметить, что из последних председателей Федерации шахмат Азербайджана реально проблемами шахмат республики занимался Эльман Рустамов, но отсутствие профессиональной команды не дало ему возможности добиться таких же успехов, как в Армении, которая стала трехкратным победителем Всемирной шахматной олимпиады.

Через несколько лет после того самого «пленума» Федерации, когда изменились времена, к автору в шахматную школу пришел его старый и добрый знакомый Сабир Зульфугаров, бывший член сборной команды Азербайджана по баскетболу. Явился он с необычной для автора просьбой тогдашнего председателя Гостехнадзора … Кямрана Багирова (Сабир работал у него замом). Они получили компьютеры и К. Багиров просил автора помочь в компьютеризации учреждения.

«Ты его спроси, как он себе представляет общение со мной, после того, что он сделал», – только и смог сказать автор Сабиру (Сабир был не в курсе шахматных дел в республике). На этом все кончилось, так и не начавшись.

После успешного завершения бизнес-конгресса, во Дворце им. Ленина проходил большой прием. Автор беседовал с бывшим премьер-министром Т. Сеидовым и заведующим международным отделом Х. Селимхановым, когда к ним подошел бывший председатель КГБ Азербайджана, а ныне заведующий отделом Совмина по беженцам Зия Юсуф-заде. Неожиданно он сказал автору: «Вы знаете, негативное отношение КГБ к Вам было из-за отношения работников КГБ Азербайджана, прикрепленных к Каспарову и из-за позиции моего друга, который неправильно информировал меня».

«Какой смысл сегодня говорить об этом. Те работники КГБ уехали вместе с Каспаровым, а Ваш друг сегодня предал и Вас!» – ответил ему автор.

Впоследствии они часто встречались в Приморском парке, но к этой теме больше не возвращались.

А Каспаров, между прочим, после «пленума» заявил, что «демократизировал шахматное движение в Азербайджане». «Демократизация» по-каспаровски выглядела следующим образом.

Через много лет, когда автор с бывшим заведующим зарубежным отделом ЦК Н. Ахундовым вместе помогали готовить международный бизнес-конгресс, который, кстати, прошел весьма успешно, он признался автору, что его вызвал к себе Первый секретарь ЦК КП Азерб. ССР Кямран Багиров и сказал, что ему придется стать председателем Федерации шахмат Азербайджана. «Когда я ему сказал, что не могу отличить коня от слона, он мне ответил: «Ничего, научишься». Потом он мне сказал, что, когда будешь проводить Федерацию, обязательно прислушивайся к мнению Каспарова… Я много раз пытался провести Федерацию, пригласив Каспарова, но он всякий раз заявлял, что сильно занят. Так, я ни разу не собрал Федерацию шахмат в течение двух лет, а потом, когда начались известные события, практически забыл, что я председатель Федерации шахмат». Не правда ли, подходящий факт для Книги рекордов Гиннеса?

А вот как представляет шахматную жизнь в Азербайджане, будучи в те годы пионером, не где-нибудь, а на страницах популярного шахматного журнала «64», нынешний заместитель Федерации шахмат Азербайджана Махир Мамедов, по его собственному признанию, большой поклонник Каспарова.

Главным, по его словам, было явление Г. Каспарова, о котором он упоминает в статье пять раз, далее развитие шахматной композиции и, наконец, передача на АзТВ «Шахматный клуб», которую вел небезызвестный Фаик Гасанов. Не забывает Мамедов и себя любимого – оказывается он уже в те годы лихо решал шахматные задачи, и, надо полагать, этим способствовал развитию шахмат в Азербайджане.

Так пары бензина из бензоколонки в Грузии и нефтедоллары пьянят человека!

Следует сказать несколько слов о целой плеяде организаторов и тренеров, трудившихся в те годы в сфере развития шахмат в Азербайджане.

Это, в первую очередь, Нариман Юсифов, Александр Асланов, Салман Сулейманов, Фуад Джафаров, Фикрет Сидеиф-заде, Акиф Велибеков, Олег Приворотский, Бахруз Курбанов, Ибрагим Мамедов – все они впоследствии стали заслуженными тренерами Азербайджана по шахматам. К этому списку необходимо добавить Леонида Листенгартена, Татьяну Горбулеву, Нонну Каракашеву, Тельмана Рзаева, Салмана Джавадзаде, Сергея Вдовина, Вадима Акимова, Павла Вайтрауба, Геннадия Чубенко, Людмилу Барышникову, Олега Павленко и др.

В спортивных обществах с шахматистами разных возрастов работали: в Доме офицеров – Владимир Макогонов, в «Буревестнике» – Владимир Багиров, в «Трудовых резервах» – Фуад Джафаров, Нонна Каракашева, в «Спартаке» – Рафаэль Саркисов. Как видим, в те годы функционировала четко отлаженная система шахматных организаций, от которой сегодня не осталось и следа!

Что же касается господ, представляемых мировой шахматной общественности господином Мамедовым (журнал «64» рассчитан именно на нее), то они никакого отношения к развитию шахмат в те годы в Азербайджане не имеют, исключая Александра Васильевича Сарычева, который действительно организовал школу шахматных композиторов в Азербайджане, которой, к слову, также сегодня не видно.

Успешно работала комиссия по шахматной композиции Федерации шахмат Азербайджана, возглавляемая А. Сарычевым.

Плодотворно в те годы работали сумгайытская и гянджинская (кировобадская) шахматные школы, воспитанники которых попадали в сборную республики.

Сарычев выступает в шахматной школе в Барде и проводит

экспресс-конкурс на решение задач и этюдов среди воспитанников шахматной школы

Гянджа (Кировабад) – тренерский совет ведет

Салман Джавадзаде (в центе)

Автор полагает, что именно после случая с Федерацией шахмат Азербайджана сформировался «гаденыш Каспаров» (в данном случае – во всем гадить), а в дальнейшем этот образ гипертрофировался. В этом образе, в любом деле, его никогда не волновал успех дела, а всегда волновала война интриг – кого-то сместись, разоблачить, убрать, а лучше уничтожить и, конечно, и это было главным, объявить себя любимого победителем и предстать пред публикой на белом коне. То, что он гадил в любом деле, его не волновало – он получал наивысшее наслаждение от любования развалинами, которые оставлял после себя везде!

Надо сказать, что этот свой образ он довел до совершенства и автоматизма.

Взяв после смещения автора организацию под свой полный контроль, «шахматный призовой фонд» Каспаровых выделил вознаграждение каждому из «околошахматных» деятелей. Заместитель председателя спорткомитета стал председателем, член Федерации и команды Каспарова стал руководителем какого-то сомнительного заведения, а третий – член Федерации шахмат, «завуалированный каспаровец», по протеже Каспаровых начал разъезжать по зарубежным турнирам в качестве арбитра. Литвинов же получил должность неофициального руководителя команды Каспарова.

В связи с этим обстоятельством, автор неожиданно получил и другие проблемы. Как-то слишком быстро и настойчиво стали распространяться слухи, что Ч. Султанова сняли с должности решением руководства страны и по настоянию КГБ Азербайджана. Инициаторы этой провокации знали, что делали – это мгновенно отразилось на всех делах автора: был заморожен процесс открытия лаборатории, задуманной автором, в АН Азербайджана, возникли проблемы с защитой докторской диссертации и т.д. Нескончаемым потоком на автора во все инстанции направлялись заявления, письма и, разумеется, анонимки, добрались аж до ЦК КПСС. За всем этим чувствовалась умелая рука Каспарова и его матушки. Много чего пришлось увидеть в исполнении каспаровского воинства.

Вообще любопытна динамика поведения ряда господ-каспаровцев в разное время. В 1984 году пришло письмо с грифом «Секретно» – постановление ЦК КПСС «О развитии шахмат». В Федерации было несколько членов КПСС, которые говорили о партийном долге и долго дискутировали о том, может ли присутствовать при чтении этого письма не член партии, т.е. автор – ее председатель. В январе 1990 года «верные» ленинцы – упомянутые члены шахматной Федерации Азербайджана, побросали свои партбилеты, а с приходом Аяза Муталибова забрали их обратно. В период правления НФА по АзТВ показывали, как они в кабинете у эльчибеевского министра Фирудина Джалилова хором пели хвалу НФА, принесшего демократию, благодаря чему шахматы будут развиваться отныне семимильными шагами. А во время визита в Баку Анатолия Карпова они же выражали благодарность Г. Алиеву за его «существенный вклад в 70-е годы в развитие азербайджанских шахмат» и демократизацию страны. Вот такие многоликие последователи Каспарова. Эти господа напоминали автору не вдумчивых шахматистов, а как бы преферансистов, которые каждый раз кусают локти, когда прикупают двух тузов на мизере и лихорадочно ищут выход из создавшейся ситуации – и, надо сказать, – находят!

Как-то автор заехал на работу к своему другу Октаю Атаеву (он в то время работал заместителем председателя Спорткомитета республики), который в разговоре заметил: «Хорошо, что ты пришел. Утром мне принесли ряд документов, в том числе представление на заслуженного тренера Азерб. ССР О. Приворотского. Подпиши его». Автор ему ответил, что такие вопросы один не решает, завтра соберет Федерацию, которая и решит этот вопрос. Уверен, что проблем не будет – Приворотский хоть и с червоточинкой, но как тренер, бесспорно, заслуживает этого звания.

На том и порешили. Когда пришли за этим документом, Атаев пересказал разговор с автором.

Буквально через несколько часов Атаев позвонил автору и поведал удивительное продолжение этого эпизода.

Как только автор уехал из Спорткомитета, к Атаеву позвонил председатель Спорткомитета Геннадий Рзаев и сказал: «Слушай, мне звонили из КГБ, говорят, что Султанов опять мешает Каспарову, не подписывает представление на тренера Каспарова Приворотского. Зачем это ему нужно?»

«Как не подписывает? Он только что был у меня, я ему передал материалы, и он обещал завтра принести решение Федерации!» «Как сегодня? А мне сказали, он держит у себя материалы больше полугода!» Так работали люди «фехтовальщика» Литвинова – бездарно, топорно, главное, во вред общему делу.

Чтобы оправдать необходимость своего пребывания в команде Каспарова, Литвинов упорно изыскивал несуществующие проблемы вокруг Гарика, причем делал он это в Баку, тщательно избегая конфронтаций с Москвой.

И вообще, в отличие от Г. Рзаева, он был мутным человеком, и, как кажется автору, Каспаровы это позже поняли.

Как отмечалось выше, новым председателем Федерации шахмат Азербайджана был назначен заведующий международным отделом ЦК Намик Ахундов – один из руководящих работников ЦК.

Смещение автора с поста председателя Федерации шахмат Азербайджана неожиданно вызвало радость у … писателя-юмориста Аркадия Арканова.

Несколько друзей из Москвы поспешили передать автору, что в их присутствии этот шутник в ЦШК, не шутки ради, а с соответствующим пафосом, вещал, что Каспарову удалось снять с поста председателя Федерации шахмат Азербайджана, человека (фамилию автора, он естественно не знал), который им энергично мешал, узурпировав шахматы в республике.

По мере того, как Каспаров набирал обороты, вокруг него группировался определенный московский бомонд – Пугачева, Кваша, Попов, Мурашов, Бурбулис («змей с птичьим голосом») и другие. Самым активным среди них был Аркадий Арканов. В Баку было хорошо известно, что он частый гость в доме Каспаровых, но с какой целью он прилетал, не знали. Говорили разное – то ли он информирует Каспаровых о настроениях в Москве по отношению дела Карпов – Каспаров, то ли выполняет какие-то поручения Карпова.

Исчез он также таинственно, как и появился. А. Зейналлы рассказывал автору, что Арканов ему говорил, будто команда Карпова, узнав о его дружбе с командой Каспарова, намекнула, что у его сына – студента МГУ – в дальнейшем, по окончании университета, могут возникнуть проблемы с выездом за границу.

Думается, что это был обычный пиар-ход со стороны А. Арканова.

Проще говоря, как блестящий поккерист, он посчитал, что у него на руках оказались не те карты!

Многое автору стало ясно в нем, когда много лет спустя он имел несчастье видеть и слышать, каким бесстрастным тоном и какими словами он говорил о своей бывшей жене, всеобщей любимице поколения автора, необыкновенно светлой Майе Кристалинской.

Невольно вспомнилось, как с замиранием сердца и душевным трепетом поколение автора слушало песню Пахмутовой «Нежность» в исполнении Кристалинской. Подумалось, хорошо, что она после шутоватого Арканова встретила настоящего мужчину, с которым прожила 20 лет. И как хорошо, что на ее последнем концерте рядом с ней стоял другой настоящий мужчина – Кобзон – не для того чтобы петь вместе с ней, а поддержать физически и морально ее, тяжело больную, чтобы она не упала.

Самым любопытным было то, что за спиной Каспаровой эти господа, тогда товарищи, плакали в платочек и не прочь были говорить о ней всякие гадости. Как кажется автору, Каспарова знала об этом (эти господа-товарищи предавали друг друга), но не обращала на это никакого внимания – для нее было важно то, что они в ее присутствии лебезили перед ней и делали все так, как она хотела. И, надо сказать, это с ее стороны было правильной и прагматичной позицией по отношению к подобной публике!

Одному только она и ее сыночек не смогли ни воспрепятствовать, ни умолчать, ни оклеветать – суровой реальности.

Забегая вперед отметим, что, когда Каспаров стал чемпионом мира, он своим излюбленным методом интриг, провокаций, шантажа и пр. сместил с поста председателя Федерации шахмат СССР В. Севастьянова. Все это Севостьянов не стал терпеть и написал заявление об отставке. На его место был назначен дипломат Александр Чикваидзе, который за короткий срок пребывания на посту председателя Федерации шахмат СССР так и не понял, куда его привели и зачем!

Через несколько месяцев после освобождения автора от должности председателя Федерации шахмат воспитанницы Республиканской шахматной школы, которую Каспаров поносил, как мог, школьницы Софиева, Велиханлы и Султанова стали чемпионками Спартакиады народов СССР. Это, в буквальном смысле, было шоком. Ничего подобного история Азербайджана не знала!

Ситуация напоминала – «казнить нельзя помиловать».

Вот что об итогах Спартакиады писал международный гроссмейстер Алексей Суэтин в статье «По новым правилам»: «Крупной неожиданностью женского турнира явилась победа юных шахматисток Азербайджана. А ведь это была едва ли не самая молодая по возрасту команда! Ее лидеру А. Софиевой, как и Ф. Велиханлы, выступавшей на второй доске, 15 лет. Н. Султановой, игравшей на третьей доске, всего 13! Особенно надо выделить Фирузу Велиханлы, добившуюся лучшего результата Спартакиады – 8 очков из 8!

Азербайджанские шахматистки значительно опередили ближайших преследователей и, набрав в финале 9 очков из 15, заслуженно завоевали золотые медали.

Серебряные достались Украине, бронзовые – шахматисткам Москвы. Остальные команды расположились в следующем порядке: 4. Казахстан, 5. Узбекистан, 6. Литва, 7. Грузия, 8. Ленинград, 9. Белоруссия, 10. РСФСР, 11. Латвия 12. Армения, 13. Молдавия, 14. Эстония, 15. Киргизия, 16. Туркмения.

Женщины: 1. Ф. Велиханлы (Азербайджан) – 8 из 8; 2. Н. Киселева (Москва) – 7 из 8; 3. Н. Иоселиани (Грузия) – 6 из 8.

Еще больше новых имен появилось в женском турнире. Я имею в виду не только команду Азербайджана, ставшую открытием Спартакиады. Отлично себя зарекомендовали шахматистки Казахстана, Литвы. Добрых слов заслуживают узбекские шахматистки.

Командные соревнования и, тем более, Спартакиады народов СССР, занимают виднейшее место не только в оценке состояния работы республиканских Федераций, но имеют не меньшее значение и для воспитания таких важнейших качеств, как коллективизм и взаимная выручка. Равнодушие к своей команде, своему коллективу недопустимо, оно свидетельствует о серьезных недочетах в воспитании молодежи».

Победа наших девушек на Спартакиаде народов СССР, без сомнения, явилась переломным моментом в истории азербайджанских шахмат – стало ясно, что наступают новые времена в развитии шахмат в Азербайджане. Отныне мерилом успехов азербайджанских шахматистов и шахматисток становились успехи на международной арене. Причем, не кого-то одного, а целой группы шахматистов.

С большим нетерпением автор ожидал возвращения в Баку юных чемпионок Спартакиады. И это можно было понять – это был самый счастливый день в жизни коллектива РШШ.

Когда автор приехал в аэропорт, то здесь уже собрались родные и близкие победителей Спартакиады, тренеры РШШ и др. Встреча была незабываемой – теплой и задушевной. Не обошлось без казуса. Через несколько дней после этой встречи автору позвонил работник республиканского телевидения и спросил, не желает ли он принять участие во встрече с победителями Спартакиады в аэропорту. «Со служащими аэропорта?» – не поняв, спросил автор. «Нет, встречи в аэропорту победителей Спартакиады», – сказал он. Выяснилось, что этому режиссеру не понравились съемки встречи чемпионок, и он решил заснять собственную версию их встречи по новому сценарию. «Нет, я не артист и в подобных спектаклях участвовать не буду», – ответил автор. «Как хотите», – холодно сказал он.

В результате, когда автор на телеэкране увидел эту «встречу», то был шокирован – на экране шахматисток «встречали» какие-то люди, не имеющие никакого отношения к шахматам, многих из которых он даже не знал.

Особенно энергично «встречал» известный шахматный судья, который «прилетел» вместе с ними и которого показывали больше, чем шахматисток.

Одним словом, по вине этого телережиссера, получилась «ложка дегтя в бочке меда!»

Правда, через несколько лет этот телережиссер признался автору, что сценаристом вышеупомянутого телеспектакля был тот самый шахматный судья, который сделал это для «шахматного клуба», который вел.

Команда Азербайджана – чемпионы Спартакиады народов СССР. Слева направо: участники – А. Софиева, Ф. Велиханлы,

Н. Султанова; тренеры, воспитавшие этих шахматисток –

А. Асланов, С. Сулейманов

Автору поступило много поздравительных звонков. «Справедливость восторжествовала!» – говорили ему, на что автор неизменно отвечал, что справедливость в полном объеме восторжествовала бы, если маму и сыночка как-то упрекнули, но этого не случится.

Из личного архива Салмана Сулейманова

Торжественное награждение победителей Спартакиады народов СССР в АСПС

Первым пришел в себя Ю. Мамедов. Он позвонил автору и сказал следующее: «Как куратор шахмат, кто бы мне что ни говорил, я подпишу представление на Вас, Чапай Алиевич, на звание «Заслуженного деятеля физической культуры Азербайджана». И, надо сказать, написал и подписал! На Бюро ЦК, когда рассматривался этот вопрос, К. Багиров, пробежав глазами досье автора, вдруг заявил: «Он доктор наук, профессор, «Заслуженный тренер республики», «Отличник просвещения» – не хватит ли ему званий?» Ему жестко возразила председатель АСПС Лидия Расулова: «Кямран Мамедович, успех на Спартакиаде небывалый в истории Азербайджана. А кому давать это звание, если не ему?»

Принципиальную позицию заняли Гасан Гасанов и Джахангир Муслим-заде. Вопрос решился!

Это, пожалуй, был один из тех случаев, когда Бюро ЦК премировало опального, беспартийного общественного деятеля.

Через несколько дней после этого Бюро ЦК в профсоюзе Азербайджана состоялось большое совещание по итогам спартакиады.

На итоговом совещании, посвященном спартакиаде, тогдашний министр спорта В. Гусейнов сказал, что Султанов доказал некоторым обывателям из ЦК партии, что он настоящий специалист своего дела. Лидия Расулова – председатель АСПС, сообщила, что Ч. Султанову предоставляется бесплатная путевка в Карловы Вары. К сожалению, ввиду занятости, автору не удалось воспользоваться этой путевкой, но она ему была дороже всех использованных!

Через некоторое время воспитанник РШШ Владимир Акопян стал чемпионом мира среди юношей.

За успехи в развитии шахмат в республике Ч. Султанову, первому в Азербайджане в области шахмат, было присвоено звание «Заслуженный деятель физкультуры и спорта».

До этого он первым в республике получил звание «Заслуженный тренер республики» в области шахмат.

Примерно через год ему, вместе с другими коллегами по месту основной работы, в АН Азерб. ССР было присвоено звание «Лауреата Государственной премии Азербайджана» за работу «Создание новых методов подсчета запасов нефти и газа».

При вручении премии Первый секретарь КП Азерб. ССР и автор обменялись короткими речами: «Ну, что же, поздравляю!» – сказал он. «Ну, что же, спасибо!» – ответствовал автор. Выразительный диалог!

Итак, первый шаг Каспарова по разрушению прошел успешно. Спустя некоторое время последовал следующий.

Но основная его деятельность по разрушению всего и вся началась после того, как он стал чемпионом мира, и продолжилась с новой силой, когда он это звание потерял. Собственно, после потери звания чемпиона мира, разрушение стало главной целью его жизни.

Крамник в каком-то странном матче победил Каспарова, но почему-то радости от этого чувства удовлетворения автор не испытывал. Казалось бы, оно должно было быть – ведь этот человек нанес ощутимый удар по созданной автором и его единомышленниками системе, но это чувство не приходило.

Произошло то, что и должно было произойти, в конечном счете – разрушая все и вся, Каспаров психологически разрушил и себя – собраться в решающие моменты матча он уже не смог – ведь это он уже многократно делал и израсходовал последний «патрон».

Личность, в жесточайшей борьбе одолевшая Карпова вместе с его мощной командой, выстоявшая против пропагандисткой машины ЦК КПСС, беспомощно отступила перед шахматистом, уровень игры которого чуть выше, а может быть и нет, среднего уровня 10-12 сильнейших гроссмейстеров его поколения, главной проблемой которого на шахматной стезе является «туалетный скандал»!

Вскоре после этого Каспаров заявил, что покидает большие шахматы. Думается, это было правильным решением.

«– Но при всем при этом Клара Шагеновна плакала на пресс-конференции, где ее сын объявлял об уходе из шахмат…

– Извините, но в этот момент для них обоих кончался (я все-таки надеюсь, что прерывался) важный, может быть, самый важный этап их жизни! Я убежден: каковы бы ни были успехи Каспарова на политической арене, они не пойдут ни в какое сравнение с его достижениями на 64 клетках. Мое искреннее убеждение: тем, кем стал Каспаров в шахматах, он никогда не станет в политике!»

В этом коротком диалоге Никитин и лукавит, и искренен. Лукавит, когда говорит о возможном возвращении Каспарова в большие шахматы, а искренен, когда говорит, что тем, кем стал Каспаров в шахматах, он никогда не станет в политике. От себя добавим – ни в какой-либо другой сфере!

Уход из больших шахмат – это одно из немногих разумных решений Каспарова. Ниже приводится динамика коэффициента Эло Каспарова.

Как видно из графика, на фантастично высоком уровне коэффициента Эло Каспарова уже образовалась «площадка». Подобное случается во многих областях. Например, в экономике хорошо известна «голландская болезнь», а в последние годы появилось выражение «японский синдром», автором которого являются лауреаты Нобелевской премии. Так вот, лауреаты утверждают, что Япония не сможет долго удерживать свою экономику на достигнутом высочайшем уровне. Да, вообще, какой смысл посвящать дальнейшую часть жизни удержанию коэффициента на высоком уровне? Примерно так рассуждал Каспаров, в чем автор уверен.

Каспаров обладатель рекордного рейтинга Эло – 2851. 1.07.1989 г.

он побил прежнее достижения Фишера – 2780, а 1.01.1990 –

первым превысил отметку в 2800 пунктов Эло

Но его решение имеет и глубоко психологическую подоплеку.

На взгляд автора, есть и другая причина ухода Каспарова из мировых шахмат – он понял, в какие развалины превратил мировое шахматное движение, которое уже на прежний уровень не поднять!

Ни один серьезный спонсор не рискнет вложить значительные средства в мировое шахматное движение в таком состоянии. Спонсоры на отдельные турниры всегда были и всегда будут, но не на шахматное движение в целом.

Шахматное пространство для Каспарова максимально сузилось: «Королевство маловато – развернуться мне негде», – восклицала героиня Ф. Раневской в фильме «Золушка».

«Чем дольше я изучал безграничное царство человеческой мысли, тем труднее мне становилось ограничивать свою энергию 64 черными и белыми клетками», – заявил Каспаров перед уходом из шахмат.

«Почти тридцать лет «прийти на работу» означало для меня сесть за шахматную доску. Турниры, матчи, предматчевая подготовка – всё вращалось вокруг следующего состязания, следующего соперника, следующего хода». Другими словами, Каспарову шахматного пространства уже было маловато.

Удивительно точный прогноз по раннему Каспарову дал Гасан Гасанов. Автору запомнились его слова: «Он станет чемпионом мира, потом оставит шахматы и займется большой политикой, причем с большими претензиями!» Прогноз оказался правильным, но с одной оговоркой – путем разрушения всё и вся, без достижения успехов!

Есть и другая версия ухода Каспарова из шахмат. П. Данилина, Н. Крышталь, Д. Полякова пишут: «Даже история ухода Гарри Кимовича из спорта круто замешана именно на финансовом скандале. В течение нескольких лет, разваленная, усилиями Каспарова, ФИДЕ пыталась провести так называемый «объединительный» матч, в котором должны были бороться за мировую корону чемпион, по версии ФИДЕ, и сильнейший на тот момент по рейтингу шахматист, то есть Каспаров. По каким причинам ряд подобных попыток провалился – пусть выясняют историки, нас же сейчас интересует финал этой истории. В 2004 году чемпионом мира, по версии ФИДЕ, являлся Рустам Касымджанов, и Каспаров должен был играть с ним. Отметим, что, отвечая на вопросы о своем сопернике, Каспаров заявлял: «Он – 25-й в мировом рейтинге, и я думаю, что это его реальное место».

Лидер рейтинга – Каспаров – однако, предъявил главе ФИДЕ Кирсану Илюмжинову ультиматум, в котором потребовал предоставить ему финансовые гарантии проведения матча. Свои претензии Каспаров выразил в открытом письме, которое направил руководству ФИДЕ.

На генеральной ассамблее, которая прошла в Кальвии, вице-президент Международной Федерации шахмат Георгиос Макропулос отказался распространить текст среди депутатов, сославшись на оскорбительный тон письма, однако его содержание быстро стало известно. «Если на банковский депозит не поступят деньги до 31 октября 2004 года (для Дубая) или до 10 ноября 2004 года (для Турции), я заявлю о своем отказе играть матч в январе 2005 года», – заявил Каспаров.

По словам главы ФИДЕ, они были в полном недоумении от требований гроссмейстера. Илюмжинов даже заявил тогда, что шахматисты не должны требовать каких-либо денег вперед: «Ведь даже спортсмены-олимпийцы или участники различных чемпионатов никогда не получают вознаграждение до начала соревнований». Он подчеркнул, что, если Каспаров откажется от игры без предоплаты, Рустаму Касымджанову будут искать другого соперника.

Итогом всего этого стало открытое письмо (Каспаров вообще питает слабость к открытым письмам – народ должен знать своего героя) 13-го чемпиона мира, в котором он сообщил всей мировой общественности, что покидает шахматы и обвинил ФИДЕ во лжи и недееспособности. Оценка, данная Каспаровым своей шахматной карьере, поразительна. В многочисленных интервью, статьях, комментариях и выступлениях после столь эффектно режиссированного ухода, Каспаров, не страдая излишней скромностью, самодовольно заявил: «По уровню соперников и продолжительности пребывания на вершине первое место принадлежит мне. Самый большой разрыв между шахматистом номер один и остальными был у Бобби Фишера в 1972-м, но это длилось год или два, потом появился Карпов. Мне удалось держаться наравне с новым поколением, а потом и превзойти его. Я смог остаться в авангарде и удерживать лидерство на протяжении двадцати лет. Я бы сказал, что это дает мне право считаться шахматистом номер один, – и далее добавляет, – я не уверен, что кто-либо сможет удерживаться на пике более пяти лет. Это было бы уже достижением».

Следующим шагом, будучи чемпионом мира, Каспаров уже выступил на мировой арене – разгромил ФИДЕ, которая худо-бедно существовала около 100 лет. Была какая-то система, возможно не очень эффективная, но после разгрома ФИДЕ не осталось никакой – появилось с десяток чемпионов мира!

Каспаров откровенно прояснил свою модель в подобных организационных вопросах.

«Я позвонил Каспарову, – вспоминает президент ФИДЕ Кирсан Илюмжинов, – и сказал: «Гарик, Кампоманес уходит и предлагает мою кандидатуру. Это же здорово. Мы сможем что-то сделать, и для российских шахмат в том числе!» А Каспаров сказал: «Нет, Кирсан, не ходи. ФИДЕ разваливается. Она должна умереть. Мы должны сами господствовать». Это дословное его выражение является его кредо.

Вот модель его демократизации шахмат уже в мировом масштабе!

«Как альтернативу ФИДЕ, Каспаров создал «АГ» – семь гроссмейстеров 15 февраля 1987 года скрепили своими подписями документы, удостоверяющие официальное рождение новой международной организации – Ассоциации гроссмейстеров (АГ).

Каспаров считает, что главная задача «АГ» – это привлечь в шахматы большие деньги и создать механизм, при котором часть средств сможет пойти вниз, на развитие шахмат в мире», – говорит корреспондент Давиду Бронштейну.

«Премного благодарен! Внизу будут играть в те же шахматы, а получать миллионы будут наверху. Ведь что сейчас происходит? Они там на своем Олимпе могут полгода не играть, а остальные двести гроссмейстеров проводят за них всю черновую исследовательскую работу. И когда через полгода они открывают шахматные журналы или влезают в свои базы данных, то видят, что «негры» уже обкатали все варианты, показали, как надо играть. Понимаете? Это же их бесплатная лаборатория. В сущности, «звезды» продают чужие знания за большие деньги. Но почему при этом надо считать себя важнее всех остальных?»

Бронштейн выдал оригинальную и системную точку зрения на каспаровский переворот в шахматах!

Здесь уместно отметить, что автор получал огромное эстетическое удовольствие от общения с Бронштейном в Париже – в каждой его фразе было что-то оригинальное!

Свое, по-настоящему боевое, шахматное крещение в годы войны получил гроссмейстер Давид Бронштейн в Баку.

«М. Ходос сразу после окончания Сталинградской битвы восстанавливал знаменитый тамошний завод «Красный Октябрь». Линия фронта проходила по заводской территории, и этим все сказано. В один из дней главный инженер М. Ходос вел прием по личным вопросам. Вошел паренек небольшого роста, худенький, в черной замасленной телогрейке, робко подошел к столу и, смущаясь, тихо попросил отпустить его на… первенство СССР по шахматам! Все в кабинете переглянулись: идет страшная война, и вдруг шахматы! Внешний вид парня доверия не внушал, – пишет автор. – «А ты, правда, в шахматы играешь? – вызывающе спросил кадровик. – Как конь ходит, знаешь? А ну, пойдем-ка, сыграем, проверю, что ты за игрок». Они вышли. Главный инженер спросил, как работает парень. Ему ответили, что хорошо, недавно предотвратил аварию на путях. Вскоре вошел смущенный кадровик и сказал, что парень на доску не смотрел, но на одиннадцатом ходу поставил ему мат. Ходос распорядился создать рабочему условия для подготовки, выдать ботинки, куртку, брюки цвета хаки – по тому времени «выходной» костюм. Выделили также талоны на дополнительное питание, прикрепили к литерной столовой.

«Уехал наш рабочий в Баку на XIII первенство страны», – вспоминал М. Ходос. А вскоре многотысячный коллектив строителей узнал, что наш посланец обыграл самого Ботвинника (добавим: еще и Толуша, и Лилиенталя, и Рагозина. Правда, и проиграл много, занял 15-е место. Но уже в следующем чемпионате страны разделил 2-3 место, пропустив вперед только Ботвинника)».

«Моё поколение погибло, – с грустью говорит Бронштейн, – всю жизнь ощущаю пустоту вокруг себя… В марте 1942-го я проходил военную медкомиссию. К моему изумлению, в армию меня не взяли: зрение оказалось минус пять! Осенью 1943-го направили в Сталинград, восстанавливать завод «Красный Октябрь». Работали сутками, но по ночам, когда не было грузов, можно было читать, анализировать шахматные варианты… Было тяжело, особенно с питанием. И жуткий холод! Поначалу спали в товарном вагоне, одежды путной не было, валенок тоже. И вдруг в феврале 1944-го приходит вызов на полуфинал чемпионата страны в Баку».

Шахматный турнир в Баку. 24 июля - 5 августа 1943 год.

За доской 19-летний Давид Бронштейн

Из полуфинала Бронштейн попадает в финал 13-го чемпионата СССР. По сути, это был первый крупный турнир в его жизни. Отсутствие опыта, знаний не могло не сказаться на результатах – в итоге только 15-ое место», – пишет Роман Василевский из газеты «Русский Базар», Нью-Йорк, май, 1999 год.

О многом рассказывал автору Бронштейн, когда они вдвоем гуляли по улицам Парижа.

«В Сталинграде мне все время было холодно, а в Баку, в гостинице, я согрелся – топили на совесть. Впервые я вдоволь попробовал черную икру – какое-то ведомство подарило шахматистам большую банку черной икры и за обедом нам ее несколько раз давали. На этаже, где я жил, была столовая, и в коридоре пахло обедом, что как-то согревало. В выходной от игры день, на стареньком автобусе нас повезли на экскурсию на нефтяные промыслы».

«В 1944 году, в партии с А. Лилиенталем, мне удалось доказать жизненность новой трактовки староиндийской защиты. Разнообразные ходы черных коней сегодня считаются азбукой для начинающих, но в те давние дни были новинкой шахматной теории. Впоследствии, в партии с Ботвинником в 1945 году, я продемонстрировал целый каскад новых фигурных и пешечных приемов, которые сегодня также считаются само собой разумеющимися».

Для того, чтобы беседовать с Бронштейном, надо было чтобы мозг лихорадочно работал – просто уследить за его глубокими рассуждениями было невозможно! Надо сказать, что он не скрывал своего негативного отношения к Ботвиннику – всякий раз, когда он о нем говорил, у него как-то непроизвольно кривились губы.

«Он лишил меня сразу двух званий – чемпиона мира и экс-чемпиона», – как-то горько шутил он.

Известен остроумный ответ Бронштейна на провокационный вопрос западного корреспондента: «Какое высшее учебное заведение СССР Вы представляете на первенстве мира среди студентов?» Ответ: «Я представляю советскую шахматную школу!»

Там же, в Париже, Бронштейн сказал автору, что однажды сделал ничью с «вашим футболистом Алекпером Мамедовым». Автор это принял за шутку, так как хорошо знал шахматную силу Мамедова. Оказалось, ошибался!

Из личного архива Ч. Султанова

После многочасовой прогулки по Парижу с Д. Бронштейном.

Он еще не устал и предложил автору пройтись еще –

это же Париж!

В 1955 году футболисты московского «Динамо» проводили сборы в Новогорске. К ним часто приезжал единственный гроссмейстер в «Динамо» Давид Бронштейн.

Давая фору, он играл с Яшиным, Крижевским, Кузнецовым и др. «В один из его приездов, – рассказывал автору Алекпер, – я предложил ему сыграть со мной в шашки (оказывается, Мамедов был чемпионом по шашкам среди спортсменов, проходивших в то время сборы в Новогорске). Игра протекала в напряженной борьбе и окончилась вничью. После партии Бронштейн мне сказал: «Вы можете гордиться этой ничьей – Вы сделали ничью с чемпионом Тбилиси… по шашкам». Оказывается, в молодые годы, Бронштейн был чемпионом Тбилиси по шахматам и шашкам.

С большой гордостью Бронштейн показывал автору то ли тысячедолларовую купюру, то ли ценную бумагу стоимостью в тысячу долларов с подписью В. Фишера: «Этой купюре нет цены!» – говорил Бронштейн.

В одном из своих интервью Бронштейн говорил о матче Карпов – Каспаров, что шахматы долго будут выходить из-под развалин этих матчей.

Возвращаясь к главной теме, отметим, что «Каспаров и К» играли преимущественно друг с другом и не допускали в свой круг «чужаков». «Это привело к резкому снижению интереса к шахматам и к экономическому обнищанию 99 % профессиональных шахматных игроков, за исключением самого Каспарова и нескольких привилегированных, с которыми он желал играть в турнирах… Да, Каспаров может быть доволен. Количество игроков, зарабатывающих на жизнь игрой в турнирах, не сократилось до 20 человек, что было бы идеально в соответствии с его заявлениями, но уменьшилось очень заметно», – пишет Ольга Корнеева.

Уже через некоторое время, из-за авторитарного правления Каспарова, начала разрушаться и созданная им самим «АГ». Процесс разрушения «АГ» был так силен, что он невольно затронул и ФИДЕ – иначе быть и не могло – ведь в обеих организациях были шахматные гроссмейстеры, а не просто шахматисты и шашисты.

По поводу неудачи в создании «АГ» Каспаров пишет: «В 1993 году я совершил грубую ошибку, начав атаку со слабой позиции. Правда, это произошло не на шахматной доске, а в шахматной политике. С тех пор как в феврале 1985 года президент ФИДЕ прервал наш первый матч с Карповым, мои отношения с руководством этой организации носили напряженный характер. И вот, накануне очередного матча на первенство мира, мой новый соперник англичанин Найджел Шорт сделал мне заманчивое предложение: учредить Профессиональную шахматную ассоциацию и провести матч под ее эгидой, вне рамок ФИДЕ. Наконец-то, появилась возможность порвать с коррумпированной бюрократией и ввести шахматы в мир профессионального спорта.

Очередное заседание Международной гроссмейстерской ассоциации. Вскоре и она, как и все другие, благополучно канет в Лету

Шорт был первым западным претендентом на шахматную корону после Бобби Фишера (1972 г.). Я полагал, что при его участии мы повысим интерес к шахматам и заручимся поддержкой многих западных гроссмейстеров. Созданная мной во второй половине 80-х Ассоциация гроссмейстеров – первый профессиональный союз шахматистов – рухнула во многом из-за оппозиционности западных гроссмейстеров. Теперь, когда Шорт, последний президент той Ассоциации, предложил мне объединить наши усилия, я подумал, что вместе мы действительно сможем переломить ситуацию. Но это оказалось заблуждением, самым серьезным в моей шахматной жизни. Вскоре после того, как мы выступили с совместным заявлением, стало ясно, что мое предположение было неверным, и Шорт не пользуется широкой поддержкой на Западе. ФИДЕ немедленно исключила нас из своих рядов, обвинив в «узурпации мирового первенства», и в пику моему поединку с Шортом провела альтернативный матч «за титул чемпиона» Карпов – Тимман. В шахматном мире начался раскол, затянувшийся почти на полтора десятилетия... Я так жаждал профессионализации шахмат, что упустил из виду, как мало шансов на успех имеет мой замысел. Годы спустя Юдит Полгар сказала мне по этому поводу: «Ты просто всегда пытался опередить время!»

Дело не во времени, а в системе управления, которую не сумел, и никогда не сумеет создать Каспаров!

Его кровь волнуют рукотворные развалины организаций, которые были ему не угодны, и лица, их возглавляющие, а что будет дальше – это не его проблемы, считает он! Он получает огромное удовольствие, стоя с флагом победителя на развалинах неугодного ему объекта, причем, как показали дальнейшие события, не обязательно шахматного – любого объекта!

Эффект Челомея гласит: «Чтобы система была устойчивой, ее надо часто трясти». Каспаров «усовершенствовал» эффект Челомея – он трясет систему, пока она не развалится!

Шараханье в водах политических бурь с одной единственной целью – вырваться в океан большой политики – вот дальнейшая карьера 13-го чемпиона мира…

Г. Каспаров – тринадцатый чемпион мира по шахматам, лидер «Объединенного гражданского фронта», член президиума «Альтернативного парламента» – Национальной ассамблеи, член президиума и политсовета движения «Солидарность», один из основателей и лидеров коалиции оппозиционных сил «Другая Россия», сопредседатель Всероссийского гражданского конгресса «Россия за демократию, против диктатуры». В прошлом – председатель «Комитет-2008: свободный выбор», организатор и участник ряда «Маршей несогласных» в 2006-2007 годах, в 2007 году выдвигался «Другой Россией» единым кандидатом от оппозиции для участия в выборах президента РФ в марте 2008 года, однако так и не был зарегистрирован ЦИК.

И эта организация, поставившая на Каспарова,

политически обанкротилась

Каспаров вышел из КПСС в 1990 году и принял активное участие в создании Демократической партии России (ДПР) в мае 1990 года. Летом того же года Каспаров перешел во внутрипартийную оппозицию, создав с вместе с Аркадием Мурашовым свободно-демократическую («либеральную») фракцию, которая расколола партию и вышла из состава ДПР весной 1991 года. 5 октября 1991 года Каспаров основал коалицию политических партий «Либеральный союз», в которую вошли Партия свободного труда, Партия свободных демократов и некоторые члены ДПР. 25 декабря 1991 года по инициативе и на деньги Каспарова был образован один из первых частных фондов – «Свобода и собственность», целями которого были пропаганда идей либерализма, создание соответствующего исследовательского института и материальная поддержка либеральных политиков.

В январе 2004 года Каспаров основал оппозиционный президенту России Владимиру Путину общественный «Комитет-2008: свободный выбор».

Форум «Свободной России». На демократическом, по замыслу

собравшихся, форуме Каспаров выступает с каким-то аномальным выражением лица, а форумчане уж больно смахивают на известных диссидентов

В связи с этим форумом вспоминается эпизод, рассказанный одним из западных журналистов, побывавшим в андроповские времена в гостях у ленинградских и московских диссидентов. Как он впоследствии рассказывал, ленинградские диссиденты были убежденные и решительные люди, которые вели полунищенский образ жизни.

В то же время, по его словам, он был поражен увиденным в квартирах московских диссидентов. Они вели вполне благопристойный образ жизни, а их холодильник был набит черной и красной икрой, балыком, шпротами и др. И борьбу они вели больше между собой, чем с властями.

Для этих диссидентов вполне подходит выражение Василия Гроссмана: «Самая большая трагедия для них – это потерять черную икру и ограничиться только красной».

Нет никакого сомнения, что у форумчан в достатке была красная икра и боролись они, в том числе, и между собой, главным образом, за западные гранты, за черную икру.

Ни одна из перечисленных организаций не состоялась.

Так что и тут гроссмейстер не просчитал до конца задумку и оказался в положении героини из известного советского анекдота. «В то время как все участницы торжественного собрания, посвященного 8 марта, по предложению председателя расселись – девушки слева, а женщины – справа, одна все время металась по залу.

– Милая, определитесь, наконец, кто Вы – девушка или женщина?

– Да я ни то, ни се, а обыкновенная б…

– Так Ваше место в президиуме, рядом с нами».

Каспаров уже вскоре оказался в антиазербайджанском президиуме горе-демократов.

Умение просчитывать ходы и комбинации в шахматах вовсе не обязательно делает гроссмейстера в политике.

Политическое фиаско предсказал Каспарову и его первый тренер О. Приворотский. Правда, он сделал это тогда, когда Каспаров отказался ему помочь при его переезде из Баку, как бы в отместку!

«Я думаю, что Гарри это делает напрасно. Знаю, что он решил переключиться на политику. Вместе с Хакамадой, Немцовым, их партнерами по Союзу правых сил и Комитету-2008 Каспаров будет биться за места в Государственной Думе следующего созыва. Но он уже пытался в свое время заняться политикой. Создавал вместе с заслуженным строителем Николаем Травкиным Демократическую партию России. Ничего тогда у них не получилось. Мне кажется, что и сейчас Каспарова ждет то же самое», – говорил О. Приворотский (www.volgapolitinfo.ru).

У Станислава Белковского, как известно, свой взгляд на многие происходящие события. Свой взгляд и на конвейерную организацию Каспаровым политических организаций.

«Прогрессивная общественность» – это ведь жулики в массе своей». «Жулик года – Гуриев, потому что он пытался использовать Ходорковского, чтобы предстать политическим страдальцем и беженцем, которым не является ни в одном глазу, – добавляет Белковский. – Просто потому, что он решил переехать в Париж и жить там на деньги Сбербанка и других крупных корпораций, в которых он входит в советы директоров». Вторым жуликом экс-наниматель Навального называет Гарри Каспарова. «Каспаров – профессиональный фандрайзер, он собирает деньги на несбыточные проекты», – делится он, мечтая о двух расследованиях – как Гуриев обманул всех и куда делись, например, 5 млн. долларов на предвыборную кампанию в ФИДЕ в 2010 году. На вопрос, как Каспаров относится к Ходорковскому, Белковский отвечает – как к дойной корове. «Когда он неожиданно понимает, что люди видят его насквозь, и люди видят, что он жулик, его не то что это фрустрирует, он не верит, что так может быть», – оценил политолог создателя всевозможных «Национальных ассамблей», «Других Россий», «Комитетов-2008» и прочих громких оппозиционных проектов.

«Фирма веники не вяжет, фирма делает гробы» – политические!

Свой «вклад» в разрушение мирового шахматного движения, наряду с Каспаровым, внес в те годы и Карпов. Он делал со своей стороны все возможное, чтобы «новшества», которые внедрял в шахматное движение Каспаров, нанесли бы максимальный ущерб мировому шахматному движению, хорошо понимая, что это, в конечном счете, отразится на авторитете Каспарова. Стройность и системность шахматного движения его волновали меньше всего. Собственно, разрушать мировое шахматное движение Карпов начал еще со времен матча Карпов – Корчной. Кампоманес как-то в сердцах сказал руководителю шахмат в СССР: «Вы экспортируете проблемы советских шахмат в мировое шахматное движение!»

Люди Карпова внимательно отслеживали, какие гроссмейстеры поддерживают Каспарова, и, в меру их возможностей, эти гроссмейстеры отсекались от шахматного движения, что, конечно, никак не способствовало его ускорению.

Невольно вспоминаешь эпизод из романа И. Эренбурга, когда только что освобожденный из концлагеря поляк в очереди за бесплатным супом говорит еврею, своему коллеге по заключению: «Мало вас Гитлер уничтожал». И это был диалог между представителями двух народов, подвергшихся геноциду со стороны Гитлера! Что же, по словам Эренбурга, «война настолько плюнула в нашу душу, что мы потеряли человеческий облик».

Плюнула в душу она и любимцу Сталина Эренбургу, который озаглавил свою передовую статью в газете «Правда» «Убей немца» – не фашиста, карателя, гестаповца, а немца вообще.

Противостояние Карпов – Каспаров обострило и без того сложные отношения между гроссмейстерами как советскими, так и зарубежными. Ведущие шахматисты мира как-то ожесточились. На эту тему у автора был большой разговор с Марком Таймановым.

С М. Таймановым автор познакомился в марте 1966 года во время полуфинала первенства СССР по шахматам, проходившего в Баку, где был судьей соревнований. Автор и Тайманов писали о ходе турнира в газеты. Автор остановился недалеко от гостиницы, где проживал Тайманов, и вместе со своими отвозил и его материалы в редакции газет.

Каждое утро автор заставал его за одним и тем же занятием: нежным разговором с Ленинградом – со своей супругой, пианисткой Любовью Брук. Говорили они часами. Автору казалось все это большой любовью – в будущем выяснилось, что это не совсем так, а точнее, совсем не так.

Запомнились в те годы ехидные реплики Тайманова («а ля Гафт») в адрес своих коллег-гроссмейстеров, особенно в адрес Таля.

Об итогах турнира автор писал в «Физкультурнике Азербайджана» в статье «М. Тайманов – победитель турнира»: «Закончился продолжавшийся почти месяц полуфинал первенства страны по шахматам. В результате упорной борьбы первое место завоевал ленинградский гроссмейстер М. Тайманов, набравший одиннадцать очков.

На втором месте с 10,5 очками – мастер Я. Юхтман. Молодой талантливый шахматист впервые попал в финал чемпионата страны. На третье место вышел куйбышевский мастер Л. Полугаевский. Он набрал десять очков.

Большой успех выпал на долю бакинца Д. Абакарова. За два тура до конца он выполнил норму для получения звания мастера. В последних турах он сделал ничью с лидером М. Таймановым и выиграл у тбилисского кандидата в мастера В. Ломая. Таким образом, набрав 9,5 очков, Д. Абакаров поделил четвертое-пятое места с московским мастером Я. Эстриным.

Неплохо выступил в турнире и другой бакинец, мастер спорта С. Халилбейли. Он набрал 8,5 очков. Но излишнее миролюбие (11 ничьих) не позволило азербайджанскому шахматисту занять более высокое место.

По традиции после окончания полуфинала состоялся блицтурнир. Вновь сильнейшим оказался гроссмейстер М. Тайманов, вторым был Я. Юхтман. Обоим шахматистам вручены призы Комитета по физкультуре и спорту при Совете Министров Азербайджанской ССР», – Ч. Султанов, судья соревнований.

После турнира Тайманов не переставал говорить автору, что ему очень понравился Баку, и он обязательно снова сюда приедет с концертными выступлениями. Обещание свое он сдержал и в декабре этого же года вновь появился в Баку.

«В Баку в декабре 1966 года выступал с концертами известный пианист, международный гроссмейстер Марк Тайманов. В один из свободных от выступлений вечеров корреспондент Ю. Мамедов побывал у него и попросил ответить на несколько вопросов.

– Сейчас в Гаване проходит шахматная олимпиада. Ваше мнение о ходе этого турнира?

– История шахматных олимпиад делится на два этапа. До 1952 года наша команда не участвовала в этом турнире, и кубок, учрежденный Гамильтоном – Расселем, часто менял своего хозяина. С 1952 года советская команда является постоянным участником турнира и его бессменным победителем. Сейчас в Гаване собралось рекордное число команд – 52, даже шахматисты США получили визы на въезд в Гавану. Фаворитом, безусловно, является наша команда, кстати, самая молодая.

– Чем объяснить тот факт, что у нас в стране мало молодых шахматистов, которые были бы способны противостоять нашим асам?

– Я затрудняюсь ответить на этот вопрос. Но вот последний полуфинал открыл способного шахматиста – 14-летний харьковчанин Штейнберг выполнил норму мастера спорта. В этом возрасте, на моей памяти, в нашей стране еще никто не выполнял столь высокую норму.

– Многие утверждают, что в ближайшее время никому не удастся победить Петросяна. Так ли это?

– Это исключено, непобедимых шахматистов нет. Уже в матче со Спасским Петросян играл не лучшим образом. Окажись Спасский хладнокровнее после девятнадцатой партии, когда счет матча сравнялся, он мог бы выиграть.

– Ботвинник недавно заявил, что работает над программой вычислительной машины, по силе не уступающей мастеру. Как Вы считаете, можно ли создать такую машину?

– Я не ученый, но могу привести слова известного кибернетика Эшби: «Машина, которая будет играть в силу мастера, должна быть так громоздка, что ею можно охватить весь земной шар по экватору». Так что, нашему поколению не угрожает проигрыш машине (ошибся Марк Евгеньевич. – Авт.).

– Что Вы можете сказать о Затуловской и Багирове?

– Таня – очень сильная шахматистка. Я ее отношу к числу лучших в мире. Это подтверждает и недавно завершившийся командный чемпионат мира. Что касается Багирова, бесспорно, он одаренный шахматист, крепкий мастер позиционного стиля. Выиграть у него очень трудно. Но подчас Владимиру не хватает огонька, чтобы добиться более высоких результатов.

– Недавно в «Физкультурнике Азербайджана» было опубликовано письмо группы любителей шахмат с просьбой об увековечении памяти безвременно ушедшего от нас мастера С. Халилбейли. Если бы в Баку был проведен такой турнир, приняли бы в нем участие ведущие шахматисты страны?

– Я удивляюсь тому, что этот турнир еще не проведен. Ведь Халилбейли был одним из талантливейших шахматистов Азербайджана. Я уверен, если такой турнир будет проводиться, наши ведущие шахматисты примут в нем участие. Таких, как Султан, забывать грешно», – Ю. Мамедов.

Деловое и довольно успешное общение произошло у автора с Таймановым в 80-ых годах, когда он неоднократно прилетал в Баку.

В один из приездов в Баку, для проведения сборов с юными шахматистами Азербайджана, он прилетел вместе с супругой Женей (дочерью Юрия Авербаха). По дороге из аэропорта, познакомив автора с женой, он рассказывал: «Чапай, когда мы с Юрой играли в межзональном турнире в Стокгольме, он получил телеграмму, что у него родилась дочь. Я тогда и предположить не мог, что родилась моя будущая жена».

В этот приезд Тайманов рассказал автору много интересного – в Шеки он проводил сборы с молодыми шахматистами республики.

«Шахматный матч СССР – США 1955-го года в Москве, – рассказывал он, – по времени совпал с Днем независимости США. В эти же дни американский посол дал торжественный прием по этому случаю. Как всегда, на нем присутствовали руководители партии и правительства СССР: Хрущев, Булганин, Маленков, Микоян, Ворошилов и др. На прием были приглашены и участники матча.

Американское посольство в Москве. 4 июля 1955-го года – День независимости США. 1 – М.Г. Первухин, 2 – Г.М. Маленков, 3 – Г. Рейнер (администратор команды США), 4 – Г. Стейнер, 5 – Н.А. Булганин, 6 – С. Решевский, 7 – Н.С. Хрущев, 8 – А. Котов, 9 – А. Бисно (капитан команды США)