«Не все войны в XX веке начинались из-за нефти, но победа без нее была бы невозможна ни в одной из них», – пишет историк             А. Ливнев.

«Конечно, Вторую Мировую войну начали не из-за нефти, – продолжает он. – Но закончилась эта война, в том числе, и из-за нефти. Всем участникам Второй Мировой пришлось решать нелегкую задачу снабжения выросшей в несколько раз армии топливом. Без чрезвычайных мер не обошелся никто. В США в авральном режиме проложили новый нефтепровод на Восточное побережье. Япония, не имевшая своей нефти, уже в ходе войны захватила месторождения в Индонезии, которые на время решили проблему снабжения императорской армии, а главное – флота, горючим».

Рассуждая о любом факторе, влияющем на течение военных действий, в данном случае – нефти, нельзя, хотя бы вскользь, не упомянуть о некоторых стратегических военных приемах, используемых воюющими сторонами.

В военном деле хорошо известно, что многое в стратегии и тактике воюющих сторон определяет соотношение личного состава и его вооружения.

Автор провел исследования по этим соотношениям во всех крупных сражениях Второй Мировой войны на советско-германских фронтах (рис. 305, 306).

У автора есть по этому поводу свои соображения, но он считает некорректным их высказывать – это прерогатива военных специалистов.

Со своей стороны, автор может утверждать только следующее: советская структуризация армии была склонна к детерминизму – чем больше живой силы, тем больше военной техники, в германских вооруженных силах преобладал вероятностный характер – подобной зависимости не существовало. С чем это связано – с нехватками мощностей, динамизмом и лавированием военной техники и т.д., могут ответить военные эксперты, но одно обстоятельство, вытекающее из рис. 305, бесспорно – советская детерминированная система требовала больших и бесперебойных поставок горючего, в противном случае нарушалась динамика в войсках.

Рис. 305. Соотношение личного состава и вооружения Советской Армии

Рис. 306. Соотношение личного состава и вооружения немецкой армии

Хорошо известно, что, согласно плановой системе, в СССР практически все подчинялось детерминированным законам.

В Красной Армии плюсы и минусы детерминированной системы быстро проявились в Финской войне и в начале войны с Германией. На вопрос Жукова уже арестованному Павлову, почему он в нужный момент не проявил необходимой гибкости, тот ответил: «Нас так учили!»

Много раз нестандартные решения, которые могли стоить ему головы, принимал в сложных ситуациях Рокоссовский. Например, в начале войны, без разрешения Москвы, он захватил склады с вооружением для нужд своей армии.

Минусы детерминированной системы при формировании военных соединений заключались в том, что они легко структурно распознавались противником, и, следовательно, было возможно прогнозирование будущих действий этих соединений.

Детерминированная система в формировании боевых соединений требовала и детерминированного подхода при снабжении этих соединений горючим – любые перебои с горючим мгновенно расшатывали всю структуру этих соединений.

В табл. 7 приведены соотношения сил между советской и немецкой армиями в решающих сражениях (преимущество отмечено +).

Таблица 7

Соотношение сил и средств СССР и Германии в 1941-1945 гг.

Как видно из табл. 7, после разгрома в первый период войны, когда Советская Армия пришла в себя, и заработала промышленность за Уралом, СССР имел преимущество в личном составе и вооружении. И очень важно, а об этом не говорилось во времена Советской власти – преимущество в горючем – можно себе представить ситуацию, если бы вся эта советская армада нуждалась в горючем!

Нацистскую Германию победил, ценой большой крови, совет­ский и, в первую очередь, русский народ – это неоспоримый факт. Это останется в веках! Но не касаться других факторов, оказавших влияние на конечный исход войны, было бы большой несправедливостью.

В 1941 году Германия на всех фронтах, от Европы до Африки, израсходовала 5 млн. тонн горючего и всего… 500 тысяч тонн боеприпасов. Для сравнения – в 1944 году она израсходовала 4,2 млн. тонн нефти и 3,5 тонны боеприпасов, т.е. это была, на всех фронтах, смертельная битва. Подобный расход горючего и боеприпасов в     1941 году говорит о том, что немцы, дойдя до окраин Москвы, буквально проехались по Европе, иногда «постреливая»!

В начале Великой Отечественной войны соотношение имевшихся сил и средств в количественных показателях сложилось в пользу Германии – не было у нацистов и проблем с горючим. 23 ноября     1940 г. Геринг отдал приказ: «Не накапливать боязливо запасы сырья, а полностью использовать их». Это был типичный метод хозяйствования, подчиненный интересам ведения «молниеносной войны». Успешным завершением операций на Востоке гитлеровцы рассчитывали окончательно решить все проблемы с сырьем, особенно нефтью.

На протяжении 1941-1945 гг. гитлеровская Германия и ее союз­ники испытывали острый недостаток и в другой военной продукции. Уже 22 июля 1941 г. в дневнике Верховного командования Вермахта появилась запись: «Из-за развития операций на Востоке расход горючего (в настоящее время около 4700 м³ в день) превышает установленную для Востока месячную норму; резерв, заготовленный для операции «Цитадель», будет исчерпан в ближайшие дни».

Альберт Шпеер в книге «Воспоминаниях» пишет: «Однако, начиная с осени 1941 года мы испытывали недостаток горючего. Даже для наших, по уровню значимости первостепенных, программ в сен­тябре 1941 года выделяли только треть, а с января 1942-го и вовсе одну шестую потребного – это еще один показательный пример того, как Гитлер применительно к русскому походу переоценил свои возможности».

И. Фест в своей книге отмечает: «В течение августа, после про­рыва «линии Сталина», немецким войскам все уже удается провести крупные операции по окружению на всех участках фронта, но в то же время становится очевидным, что оптимистические ожидания предыдущего месяца были обманчивыми: как ни велико было количество пленных, масса вводимых все вновь и вновь со стороны противника резервов оказывалась еще больше… Помимо всего, обнаружилось, что немецкая военная машина впервые дошла до предела своих возможностей, …а запасы горючего сократились до уровня месячной потребности в нем…»

Вот что пишет Гудериан в книге «Танки вперед»: «Танковый полк в первую зиму в России.

Мы увидели на экране бесконечное множество замерзших не­мецких танков, цистерн, грузовиков, орудий – все брошено, потому что нет пригодного при таком морозе горючего и зимней одежды. И все это из-за того, что командование сухопутных войск не доставило все это своевременно на фронт».

К 18 августа Паулюс уже стоял на расстоянии 35 миль от Сталинграда, но у него снова возникли перебои с горючим.

«Горькая ирония в том, – записал в те дни в свой дневник начальник генштаба сухопутных войск Гальдер, – что мы, приближаясь к нефти, испытывали все больший ее дефицит».

Рис. 307. Гитлер и Гальдер

Уже к началу лета 1942 г., т.е. непосредственно в канун наступления на южном направлении, германские войска столкнулись с проблемой горючего и смазочных масел для танковых, моторизованных соединений и авиации.

6 июня 1942 года ОКВ сложившуюся ситуацию оценивало так: «Снабжение горюче-смазочными материалами в текущем году будет одним из слабых мест нашего военного потенциала. Недостаток горюче-смазочных материалов всех видов настолько велик, что будет затруднена свобода операций всех трех видов вооруженных сил, и это в такой же мере отрицательно скажется на военной промышленности… Небольшого улучшения можно ожидать к концу года, когда будут пущены в производство новые заводы синтетического горючего, что, однако, не принесет с собой решительного улучшения в снабжении ГСМ».

В своих записках Альберт Шпеер отмечает: «Подразделения сухопутных войск, в свою очередь, из-за нехватки горючего почти полностью потеряли маневренность. В конце октября я сообщил Гитлеру о своей ночной поездке в одну из частей 10-й армии, за­нимавшей позиции южнее реки По. Я увидел там колонну из 150 грузовиков, каждый из которых был запряжен четырьмя быками; танки и тягачи также взяли на буксир множество грузовиков...»

Безнадежный характер принял в Германии кризис жидкого горючего в 1945 году. После потери румынской нефти положение еще более обострилось. Воздушные налеты американо-английской авиации на важнейшие предприятия по производству жидкого топлива привели к тому, что с мая 1944 г. по февраль 1945 г. было недополучено         2,8 млн. тонн жидкого топлива... Поступление его из западной части Венгрии и Австрии, в связи с вступлением туда советских войск к середине апреля 1945 г., было полностью прекращено.

Вольфганг Блейер и др. в книге «Германия во Второй Мировой войне в 1939-1945 гг.» подчеркивают: «Ощутимо сказывался уве­личивающийся недостаток горючего, который в конце 1944 г. начале 1945 г. вынудил сократить до минимума перевозки автотранспортом, боевое использование танков и авиации, что привело к еще большему свертыванию оперативных возможностей гитлеровского Вермахта».

«Накануне Ялтинской конференции, – пишет в своих мемуарах Судоплатов, – под председательством вначале Голикова, а затем Берии, состоялось самое длительное за всю войну совещание ру­ководителей разведки Наркомата обороны, Военно-Морского Флота и НКВД – НКГБ. Главный вопрос – оценка потенциальных возможностей германских вооруженных сил к дальнейшему сопротивлению союзникам – был рассмотрен в течение двух дней. Наши прогнозы о том, что война в Европе продлится не более трех месяцев ввиду нехватки у немцев топлива и боеприпасов, оказались правильными».

Собственно, чтобы это понять, в то время, надо было произвести обычные арифметические расчеты на уровне средней школы, а не созывать высокие совещания и на них рассуждать о стратегических проблемах, да еще два дня!

Подобных примеров нехватки горючего в Вермахте можно привести множество. Почти все немецкие военачальники, отмечают этот пробел в своих мемуарах.

В распоряжении фашистской Германии находились 93 завода на территории европейских стран, общей мощностью по переработке нефти в 26582000 тонн – но для них не было главного – нефти.

Авиаконструктор Александр Липпиш, разработчик «Ме-163», работал над созданием нового реактивного истребителя с крылом треугольной формы, который, ввиду дефицита горючего, работал на гранулированном угле.

Из-за практически отсутствия бензина немцы увеличили выпуск самолетов Ме-262, работающих на «нечто вроде дизельного топлива». Вот как об этом пишет Й. Геббельс в книге «Последние записи (с 28 февраля по 10 апреля 1945 года)»: «Генштаб сознает сейчас необходимость нашего удара в Венгрии, хотя до сих пор всячески противился мысли о том, что сначала нам надо проявлять активность здесь. Но теперь, прежде всего в связи с проблемой обеспечения бензином, он осознал, что нам надо при любых обстоятельствах удержаться в Венгрии, если мы не хотим совсем отказываться от ведения моторизованной войны. Фюрер прав, говоря, что Сталин имеет целый ряд выдающихся военачальников, но ни одного гениального стратега; ибо если бы он имел его, то советский удар наносился бы, например, не по Барановскому плацдарму, а в Венгрии. Если бы нас лишили венгерской и австрийской нефти, то мы оказались бы вообще неспособными к контрнаступлению, которое мы планируем на востоке.

К концу месяца военная авиация имела всего 30 тысяч тонн бензина. Часть бензина сохраняется как последний резерв на крайние случаи. Поступление значительного количества бензина ожидается лишь осенью. До этого времени с нынешнего дня бензин расходоваться больше не будет, за исключением полетов для обеспе­чения войск. В соответствии с наличием бензина из нашей программы вооружений будут изъяты все типы самолетов, за исключением пяти. Это: 1) реактивный истребитель МЕ-262, вооруженный четырьмя пушками (калибр 30 миллиметров), 2) ХЕ-162 (еще не испытан),         3) одноместный истребитель ТА-152, 4) Арадо-234 и 5) ночной истребитель Ю-88. За последние недели потери наших истребителей в воздухе составили примерно 60 процентов. Производство самолетов в ближайшие месяцы должно составить (ежемесячно): 1) 1000 самолетов МЕ-262 с резервом в 500 самолетов и наличием 800 самолетов на фронте, 2) 500 самолетов ХЕ-162 с резервом в 1000 машин, 3) 500 са-молетов ТА-1512, 4) 80-100 машин Арадо-234 и 5) 50 машин Ю-88. Главное внимание, по решению Фюрера, будет уделяться производству МЕ-262, способ­ного находиться в воздухе 70 минут и использовать нечто вроде дизельного топлива, которого у нас имеется 44 тысячи тонн и запасы которого можно пополнить. Рейхсминистр Шпеер сделает все для обеспечения первоочередного производства МЕ-262. Подготовка к его серийному выпуску настолько продвинулась вперед, что через два-три месяца эти самолеты смогут начать широкую борьбу с совершающей налеты вражеской авиацией.

Каммлер по поручению Фюрера уже взял под свой контроль передачу новых истребителей с заводов на аэродромы и оборудование новых аэродромов. В этом отношении он получил от Фюрера самые широкие полномочия. Геринг пусть и ворчливо, но все же объявил о своем согласии с этим. Но ему ничего другого и не остается. Аэродромы, машины и нефть – это сейчас вопрос вопросов. Успехи, достигнутые нашими новыми истребителями за последнее время, весьма существенны и отрадны. Когда эти истребители появятся в небе в большом количестве, мы, может быть, и освободим его (Каммлера) от этих обязанностей. Однако сейчас, как прямо заявляет Фюрер, уже без двух секунд двенадцать. Может быть, в оставшуюся последнюю секунду ужаса нам еще удастся повернуть ход событий в нашу пользу. Именно здесь действительное решение. Причину нашего военного крушения следует искать в воздушном терроре противника, поэтому мы должны начинать наши новые военные мероприятия с ВВС».

Оказывается, из-за нехватки горючего Гитлер хотел использовать смертников. Вот что пишет Геббельс в своем дневнике: «Кстати, что касается воздушной войны, то теперь против групп вражеских бомбардировщиков должны использоваться так называемые смертники. Фюрер согласился использовать примерно 300 смертников с 95-процентной гарантией самопожертвования против групп вражеских бомбардировщиков, с тем, чтобы при любых обстоятельствах один истребитель сбивал один вражеский бомбардировщик. Этот план был предложен еще несколько месяцев назад, но, к сожалению, его не поддержал Геринг».

Нехватка горючего заставляла нацистов искать необычные пути для его приобретения. За нефть и другие стратегические материалы нацисты расплачивались… оккупированными территориями. «В январе 1941 года СССР покупает у Германии за 35 миллионов марок (а фактически за нефть и другие стратегические материалы) ещё         8200 км² польской земли – оккупированный немцами так называемый Вылкавысский выступ (недалеко от польского города Сувалки) – теперь уже для советской Литвы. Так Литовская ССР расширяется и на юго-западной границе», – утверждает член думского Комитета по международным делам Виктор Алкснис, беседуя с обозревателем АПН Львом Сигалом. Сегодня об этом факте в Литве вспоминать не любят!

Не любят вспоминать в Литве и другое – до 1944 года Литва была небольшой территорией со столицей в Каунасе – ухоженным городком поселкового типа. Сталин вернул им город Вильнюс и Вильнюсский край, Клайпедский край, Жемайтию, Аукштайтию, Даукию, т.е. создал полнокровную республику в составе СССР.

Удивительный факт приводит «NEWSru.com: Досье: Европа, Германия, Общество», утверждая, что нацисты снимали порно-фильмы, чтобы обменивать их на нефть и железо. Фильмы были сняты в тайне в 1941 году и предназначались для обмена на право добычи нефти в Северной Африке и железной руды в Швеции. Это утверждает автор книги о так называемых «заксенвальдских» фильмах Тор Кункель. Ему удалось разыскать первую порно-актрису, которая за съемки получила 220 марок.

И последнее. Как отмечают эксперты, главный удар союзников пришёлся на заводы по гидрогенизации, по сути, единственные производители авиабензина – итоговый выход этих заводов за 1944 год оказался вдвое меньше, чем по первому кварталу в годовом выражении, то есть ко второму полугодию их фактически бомбардировками извели на нет. Чуть меньше пострадали заводы, синтезирующие по Фишеру-Тропшу (в 1,7 раза). Не очень сильно задело нефтеперегонные заводы (в 1,2 раза), а заводы по перегонке каменноугольных смол налёты и вовсе миновали (падение в 1,03 раза).

К ноябрю 1944 года и немецкие ВВС были практически разбиты. За исключением одной неудачной операции по уничтожению аэродромов союзников, предпринятой 1 января 1945 года, немецкие ВВС почти не оказывали сопротивления. Да и о каком сопротивлении могла идти речь, когда из-за острой нехватки горючего был издан указ, запрещающий самолетам своим ходом выруливать на взлетную по­лосу. Производство истребителей достигло рекордных размеров, однако горючего хватало исключительно на «важные» боевые задания, да и те должны были получить одобрение на самом верху.

То, что война кончилась, мир узнал из немецкой кинохроники марта 1945 года. На аэродроме стоят мертвым грузом «Ме-163» – нет горючего, а вокруг уныло сидят немецкие асы. В феврале 1945 года производство авиабензина в Германии составило только тысячу тонн – лишь полпроцента от уровня первых четырех месяцев 1944 года.

Рис. 308. Процент использования самолетов Luftwaffe против бомбардировщиков союзников – бомбардировщики союзников начиная с июня 1944 года могли относительно спокойно бомбить военные и другие объекты на территории Германии, что они и делали – у немцев не было горючего

Нечто подобное случилось и с союзницей Германии Японией.

К началу 1944 года Япония стала терять больше танкеров, чем строила, а ввоз нефти в страну сократился более чем на 50 % по сравнению с предшествующим годом. В начале 1945 года поставки совершенно прекратились – вопрос был закрыт!

К слову. Нечто подобное произошло через сорок с лишним лет в конце войны в Афганистане. Война в Афганистане кончилась не с выводом Советских войск, как об этом неоднократно писали политологи, а по другой причине. Во время военных действий в Афганистане, в тяжелой для себя ситуации, Наджибулла неоднократно обращался к Горбачеву и Шеварднадзе с просьбой выделить для нужд его армии 100 тысяч тонн нефтепродуктов, и неизменно получал от них отказ. Кончилось тем, что его изрядно потрепанная армия потеряла маневренность, потерпела поражение и разбежалась по всему миру, а самого Наджибуллу повесили. Это, к слову.

Таковой, в общих чертах, была ситуация с горючим в фашисткой Германии. Как видим, она была не из радостных.

Безусловно, на нехватку горючего у Германии определенную роль сыграли бомбардировки союзников нефтяных промыслов Румынии и немецких заводов по производству синтетического горючего, но не в той степени, в которой это представляют американцы.

«Румыния – основной источник нефти для Германии. Удар по Румынии – это смерть Германии, это остановка всех танков и самолетов, всех машин, кораблей, промышленности и транспорта. Нефть – кровь войны, а сердце Германии, как ни странно, находилось в Румынии. Удар по Румынии – это прямой удар в сердце Германии».

В 1941 году Плоешти бомбили советские бомбардировщики ДБ. По советским данным, которые оказались не совсем корректны, результатом бомбардировок явилось падение производства более чем на 70 %.

Газета «Известия» сообщала: «Анкарский корреспондент «Нью-Йорк Таймс», ссылаясь на сведения из иностранных военных источников в Анкаре, передает, что в результате налетов советской авиации на Плоешти в течение недели уничтожено 200000 т различных нефтепродуктов. Разрушены и повреждены нефтеочистительные заводы, крекинговые установки, различное оборудование нефтеисточников, железнодорожные линии, подвижной состав и автотранспорт, приспособленный для перевозки нефти... Потребуется, по крайней мере, 6 месяцев для того, чтобы восстановить нефтеоборудование. Однако ввиду того, что материалов для восстановления нет, производительность нефтеисточников в Плоешти будет весьма низкой». И эта информация оказалась не достоверной – промысла были восстановлены значительно раньше указанного срока.

Эти незначительные успехи дорого обошлись СССР.

Многие советские и российские историки признавали, что в донесениях экипажей, участвовавших в рейдах на Констанцу, результаты налетов переоценивались. «Сообщалось об уничтожении огромного количества нефти, больших разрушениях в порту, – отмечал профессор Г.И. Ванеев. – Позднее стало известно, что они не были столь результативными, так как немецкое командование значительно усилило противовоздушную оборону базы, перебросив в Румынию дополнительно истребительную авиацию и зенитную артиллерию. При сильном противодействии противника и отсутствии истребительного прикрытия, бомбометание производилось с больших высот по площади и не было достаточно эффективным. В порту возникли очаги пожаров и имелись частичные разрушения».

К концу июля 1941 года над Румынией и ее территориальными водами было потеряно 18-20 немецких или румынских истребителей и 55-60 советских самолетов из состава ВВС КА и ВВС ЧФ, преимущественно типа ДБ-3. Число боеготовых машин в 63-й авиабригаде сократилось примерно вдвое.

Подводя промежуточный итог осуществленной операции в Румынии, авторы труда «Военно-морской флот Советского Союза в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» отмечали: «Своими действиями авиация вызывала большое напряжение в работе констанцкого порта, что влекло за собой сокращение вывоза нефтепродуктов. Однако разрушить военно-морскую базу противника авиация Черноморского флота не смогла. Это объясняется главным образом тем, что в ударах участвовало сравнительно небольшое число сил, и они использовались не совсем правильно».

Другими словами – не хватило мощностей для нанесения сокрушительного удара!

В 1943 году Плоешти начали бомбить американцы – у них мощностей было предостаточно.

Рис. 309. Американские самолеты бомбят румынские нефтепромыслы 1 августа 1943 года. Немцы жестко защищали румынские нефтяные промыслы – из 143 самолетов, участвующих в нападении на румынские нефтяные промысла, 55 были сбиты

Рис. 310. Бомбардировщики В-24 во время полета на румынские нефтепромыслы в Плоешти. На переднем плане – самолет В-24 «Joisey Bounce» из 93-й бомбардировочной группы 8-й воздушной армии США

В августе 1944 года Плоешти окончательно попало в советские руки, что означало конец войны – начиналась агония фашисткой Германии.

Также упорно защищали немцы и заводы по производству синтетического горючего, но в конце войны это уже не удавалось осуществить – на Германию всей своей авиационной мощью налегли США и Англия.

Рис. 311. Бомбардировщик В-24 «Синий Я» (BlueI) был сбит во время налета на химический комплекс в городе Блехаммер (Blechhammer),производящий синтетическое горючее. Завод в Блехаммере имел у лётчиков дурную славу одной из самых защищенных целей в Европе 

В вопросе горючего союзники практически поставили точку, разбомбив завод синтетического горючего в Магдебурге.

Рис. 312. Завод в Магдебурге, где производилось синтетическое топливо

И самый последний факт о нехватке горючего в Рейхе. «Гитлер, – пишет Джон Толанд, – отвел своего адъютанта Гюнше в сторону и сказал, что он с женой сейчас совершит самоубийство и хочет, чтобы их тела были сожжены. «Я не желаю, – пояснил он, – чтобы после моей смерти меня выставили в русском музее восковых фигур». Гюнше позвонил личному шоферу Фюрера Кемпке и взволнованным голосом сказал: «Мне нужно немедленно двести литров бензина». Кемпка решил, что это какая-то шутка, и спросил, для чего ему столько бензина. «Вы должны доставить горючее ко входу в бункер Фюрера немедленно», – последовал ответ. Кемпка возразил: весь бензин находится в подземном хранилище в Тиргартене, где идут бои. «Я не могу ждать. Придется слить бензин из уцелевших машин», – приказал адъютант…

Потрясенный Гюнше вышел из комнаты, осторожно прикрыв дверь. Его встретил Кемпка. «Ради Бога, Отто, – спросил шофер, – что происходит? Из-за твоей сумасшедшей затеи я должен был посылать на верную смерть людей за какими-то двумястами литрами бензина». Гюнше проговорил: «Шеф мертв…»

Линге открыл дверь и спросил, где бензин. Кемпка ответил, что доставил примерно 170 литров в канистрах (двести литров не нашли. – Авт.)».

Ирония судьбы – окружение того, кто хотел построить тыся­челетний Рейх, не могло найти достаточного количества бензина, чтобы выполнить последнюю волю их кумира – сжечь его труп!

В то время происходила агония в гитлеровском бункере, союзники со всех сторон штурмовали Берлин (рис. 313).

Несмотря на сравнительно небольшую глубину Берлинской опе­рации и сжатые сроки ее проведения, в ходе наступления войска трех фронтов израсходовали около 150 тыс. тонн всех видов горючего – столько же, сколько за всю Сталинградскую битву (с 12 июля 1942 г. до 2 февраля 1943 г.). Если фронтам, участвовавшим в Сталинградской битве, подавалось в среднем за сутки 820 т горючего, то среднесуточный объем подвоза фронтам, участвовавшим в Берлинской наступательной операции, составил 4140 т при значительном увеличении расстояния подвоза.

Рис. 313. Берлинская наступательная операция

16 апреля – 8 мая 1945 г.

Рекой шло бакинское горючее в Берлин – на сотнях вагонов с горючим было написано «Баку – Берлин».

Про «мат» в Берлине стихами писал С. Маршак:

В то же время осталось много вопросов в связи с берлинской операцией.

Александр Меленберг в «Novaya Gazeta. Ru» в статье «Зееловские высоты: Победа, которую мы потерпели» пишет: «В последние дни войны в битве за Берлин, советское военное командование положило 361367 солдат и офицеров – Командарм Катуков и его командиры корпусов Ющук, Дремов, Бабаджанян за полем боя и за действием своих войск не наблюдают, отсиживаясь далеко в тылах (10-12 км). Обстановки эти генералы не знают и пле­тутся в хвосте событий».

Так это или нет, судить не автору – однако цифры потерь поражают.

На рис. 314 приведены потери ряда стран во время Второй Мировой войны и потери советских войск только в берлинской операции.

Рис. 314. Потери ряда стран во время Второй Мировой войны и потери советских войск только в берлинской операции

Глядя на рис. 314, можно утверждать, что не все было так радужно, как долгое время представляла советская идеология.

В дни юбилейных торжеств по случаю Победы над фашистской Германией один журналист рассказал о страшном случае при решающем штурме Берлина. Советские войска несколько часов кряду никак не могли взять небольшую высоту, на которой размещался немецкий дзот. Когда они его, наконец, взяли, то увидели там двух пулеметчиков. Одного они убили, а другой безумно хохотал. От обилия трупов перед дзотом он сошел с ума. И это был не единичный случай – это началось еще с финской войны. Именно в финской войне произошел случай из серии «черного юмора» – один снайпер уложил несколько десятков солдат и офицеров. Когда его обнаружили, то оказалось, что это старушка с мешком сухарей!

Конечно же, на эту безрадостную картину для советских войск оказало знаменитое выражение Сталина: «Так кто же будет брать Берлин – мы или союзники?» «Мы!» – дружно ответили советские полководцы, а после Победы появилась песня, где есть такие строки: «Мы за ценой не постоим!»

Огромные затруднения испытывала и японская нефтяная промышленность. Был амбициозный проект по производству горючего из угля (патент и технология были переданы японцам немцами), но стоимость этого проекта заранее обрекла его осуществление на провал.

Основными источниками снабжения главного союзника Герма­нии нефтью были Индонезия, Британское Борнео и Бирма. В 1945 г. ввоз нефти полностью прекратился, а в метрополии ее добывалось лишь около 137 тыс. тонн при ежегодном потре­блении нефти Японией во время войны 7,5-8 млн. тонн. Здесь так же, как и в Германии, война была закончена с потерей источников нефти, и финальные американские атомные бомбардировки преследовали совсем другие цели.

По версии известного американского эксперта Д. Ергина, одной из причин, способствующих появлению «камикадзе», была нехватка горючего. Вот что он пишет: «От отчаяния японцы впервые использовали новое оружие – самолеты, управляемые летчиками-самоубийцами – «камикадзе», что означает «божественный ветер». Так назывался тайфун, который в XIII веке разметал огромный флот хана Хубилая до того, как тот смог высадиться в Японии. Считалось, что «камикадзе», направлявшие свои самолеты на американские корабли, наиболее полно воплощали японский дух и служили для соотечественников примером самопожертвования. Но, помимо этого, они решали важную практическую задачу. Японцы скрупулезно подсчитали, что если в обычном случае для потопления американского авианосца или линейного корабля требуются усилия восьми бомбардировщиков и шестнадцати истребителей, то той же цели можно достичь с помощью лишь одного-трех самолетов с летчиками-самоубийцами. В этом случае машины заправляли горючим лишь наполовину, так как им не надо было возвращаться». Впрочем, с этим предположением Ергина можно поспорить – главным, все же, на наш взгляд, был боевой дух японцев. Сухой расчет, с учетом только горючего, – это от американского прагматизма.

Источник: http://waralbum.ru/16746/

Bansei http://en.wikipedia.org/wiki/Kaseda,_Kagoshima,

Кагосима http: // en.wikipedia.org/wiki/Kagoshima

Рис. 315. 26 мая 1945. Капрал Юкайо Араки (держит щенка) с четырьмя другими пилотами 72-ого Эскадрона Shinbu

(японские камикадзе). Араки погиб на следующий день, в 17 лет,

при налете на суда около Окинавы

Рис. 316. Авианосец «Банкер-Хилл» горит после попадания в него камикадзе, вид с полётной палубы. Окинава, 11 мая 1945 года

Рис. 317. Взрыв после попадания камикадзе в «Колумбию»

Во время Второй Мировой войны летчики-смертники из Страны восходящего солнца носили имя – камикадзе, что в переводе с японского звучит весьма поэтично – «божественный ветер» – пронесся, смел все и утих.

В катастрофическом положении была и другая союзница Германии – Италия. Италия могла рассчитывать лишь на поставки из Албании, а это составляло не выше 2 % от необходимого количества, и то лишь при условии свободного плавания транспортных судов в Адриатическом море – а это, во время войны, было далеко не так. Все надежды Италия связывала на поставки из Германии, которая сама задыхалась от нехватки нефти.

Если проблемы с горючим у немцев были связаны с их фактической нехваткой, то проблемы с горючим у СССР, в первое время войны, были связаны с отсутствием четкой стратегии транспортировки, складирования, перевозок, обеспечения безопасности перевозок и т.д. По этим позициям СССР, как и по многим другим, не был готов к войне. Не был готов СССР к войне и по системе транспортировки нефти и нефтепродуктов.

Как пишет Куркоткин, в июле 1940 г. ЦК ВКП (б) и Совнарком СССР по предложению народного комиссара обороны приняли постановление «О плане накопления государственных резервов и мобилизационных запасов на 1940 год». Этим постановлением предусматривалось к маю 1941 г. накопить значительные моби­лизационные запасы горючего, в том числе авиационных бензинов, автотракторного горючего, авиационного масла, автола, солидола и дизельного масла, что обеспечивало потребность войск приграничных и внутренних военных округов. Автор знаком с этим постановлением – оно сводилось лишь к интенсификации добычи нефти в Баку и закупке некоторого количества экспортного оборудования – никаких стратегических направлений там не было.

К 1 июня 1941 г. в системе Народного комиссариата обороны бы­ло накоплено 96,8 % установленных мобилизационных запасов горючего. Почти половина их размещалась на базах Главнефтесбыта в глубине территории страны.