Историки, да и не только историки, часто повторяют, что «история не любит сослагательного наклонения». Автор не придерживается такой позиции – это утверждение явно устарело!

Сегодня прекрасно разыгрывают сценарии будущего. А почему бы, имея значительную информацию о происшедших событиях, не разыграть возможные сценарии прошлого? Эти варианты могут служить системой координат для реальных случившихся событий.

Сделать это, при наличии соответствующих компьютерных программ и исходных данных тех лет, событий тех лет, вариантов тех лет – довольно просто: сегодня ученые выявляют, от чего вымерли динозавры миллионы лет тому назад и когда образовались те или иные галактики. Сегодня и тогда были известны запасы нефти, технологии бурения и добычи нефти того времени, уровень нефтяной науки, нефтяные месторождения мира и, что важнее, нефтяные месторождения Европы и близ нее, география нефтяных терминалов, пути транспортировки нефти, потребность в горючем воюющих стран и многое другое – практически все!

Сегодня подобные исследования отвечают на сложные вопросы о возможных будущих войнах, а уж о прошедших – при наличии всеобъемлющей информации – получение достоверных ответов никакого труда не представляет.

Сегодня надо забыть ту расплывчатую модель оценки         Второй Мировой войны, которая господствовала в советское время, да и сегодня от нее не далеко отошли – известный военачальник так сказал про первые годы Второй Мировой войны, другой – иначе, один историк так сказал, другой – уточнил, один политик высокого ранга придерживался такой позиции в те годы, другой – противоположной и т.д., США и их союзники так говорят, Россия – по-другому.

Все они субъективные и во многом эмоциональные оценки с большой политической и иной составляющей.

XXI век – век времени жестких, лишенных эмоций, оценок, с применением современных технологий.

А о результатах этих исследований автору, чтобы не навязывать свое мнение, рассуждать не хочется, ибо он хорошо с ними знаком.

Вот информационная база для компьютерного моделирования событий тех лет – приведены только сухие неопровержимые факты, или все познается в совокупности!

В 1947 году, сразу после войны, появляется книга Н. Вознесен­ского «Военная экономика СССР в период Отечественной войны». Из-за этой книги, в том числе, он был расстрелян. Оценивая ущерб от «вероломного нападения» и констатируя с пафосом, как быстро и решительно под руководством Коммунистической партии многое из потерянного в первый год войны было вновь создано в других регионах СССР, он приводит цифры потерь, невольно показывающие всю несостоятельность сталинского режима и военной стратегии сталинских военачальников. С августа по ноябрь 1941 года немецкие войска, практически без боя, захватили 303 советских пороховых, патронных, снарядных заводов, которые имели годовую производительность – 101 миллион снарядных корпусов, 32 миллиона корпусов артиллерийских мин, 24 миллиона корпусов авиабомб,         61 миллион снарядных гильз, 30 миллионов ручных гранат, 93600 тонн пороха, 3600 тонн тротила и др. Перечисленные мощности составляли 85 % всех мощностей Наркомата боеприпасов. К этому времени пос­тавки в СССР стратегического сырья – сурьмы, никеля и резины – были прекращены, а запасы меди и серы были на исходе.

Как отмечают западные эксперты, в первые месяцы войны, так как в значительной мере советский промышленный потенциал находился к западу от Дона, то в силу этого попал в руки немцев. Россия лишилась продукции 31 тысячи больших и малых промышленных предприятий, четверти миллиона электромоторов,   175 тысяч станков, почти 30 доменных и мартеновских печей и электростанций мощностью в 5 миллионов киловатт.

В. Суворов пишет, что к концу ноября 1942 года немецкие войска оккупировали почти 1,8 млн. км² советской территории, на которой до начала войны проживало 80 млн. человек (42 % всего населения СССР). Значительные производственные мощности страны – 71 % выплавки чугуна, 57 % – стали, 63 % – добычи угля, 42 % – выработки электроэнергии, 47 % – посевных площадей – были потеряны. Сбор зерновых с 95,5 млн. тонн в 1940 году упал до 30 млн. тонн в           1942 году. Поголовье крупного рогатого скота в 1942 году, по сравнению с 1940 годом, уменьшилось в два раза. В связи с призывом в армию, число работающих в СССР с 31,2 млн. человек в 1940 году уменьшилось до 18,3 млн. человек в 1942 году. Доля женщин, занятых в промышленности, с 38,9 % в 1940 году возросла до 53 % в 1942 году.

Летом 1941 года в СССР пять заводов выпускали танки, четыре из них оказались в пределах воздействия вражеской авиации и даже наземных войск. В Ленинграде Кировский завод производил тяжелые танки КВ. Завод № 174 им. К.Е. Ворошилова, завершая выпуск легких танков Т-26, готовился к выпуску новых легких танков Т-50. В Москве завод № 37 выпускал легкие танки Т-40. Танки Т-34 выпускали ХПЗ и СТЗ. В тяжелой ситуации оказалась транспортная система страны. Киев в 1941 году – второй в стране по величине транспортный узел, обслуживающий весь юг Европейской части СССР, был захвачен немцами.

Ко всему этому необходимо добавить про тот хаос, который охватил всю страну – из Центра поступали противоречивые и, зачастую, невыполнимые приказы. Во многих отраслях производства было потеряно управление. Конечно же, впоследствии все более или менее придет в норму, но это будет впоследствии.

Все это, в том числе, безусловно, способствовало разгрому СССР в начале войны. Картина разгрома СССР к середине 1942 года приведена на рис. 349.

По подсчетам историка Б.В. Соколова, выступившего на эту тему в 1991 году с интереснейшим исследованием «Цена победы», к 1 де­кабря 1941 года 2830 немецким самолетам противостояло только    2238 советских. Потери СССР почти в семь раз превысили немецкие. Борьба за господство в воздухе была проиграна надолго. Потери, понесенные ВВС Красной Армии в первые дни войны, были такими ощутимыми, что они сказались в последующие годы – не месяцы!

По зарубежным данным, на 1 декабря 1942 года общее число взя­тых в плен советских военнослужащих составило 3806865 человек, число уничтоженных или захваченных танков – 21391, орудий – 32541 и самолетов – 17332.

И даже к переломной Победе советских войск под Москвой оста­лось много вопросов. По советским данным, в битве под Мос­квой противник потерял более полумиллиона солдат и офицеров,            1300 танков, 2500 орудий и минометов, свыше 900 самолетов.

О потерях Красной Армии в битве под Москвой советские источ­ники не сообщали. Как отмечают западные источники, они были, вероятно, еще большими, чем у противника, убитыми и ранеными и особенно – пленными.

 

Рис. 349. Разгром СССР к середине 1942 года

 

Разгром СССР был беспощадный!

Весной 1942 года Красная Армия потерпела сразу несколько сокрушительных поражений: в боях под Ржевом была окружена и погибла 39-я армия; в окружении под Вязьмой погибла 33-я армия генерал-лейтенанта М.Г. Ефремова; была отрезана и погибла в окружении 2-я ударная армия генерал-лейтенанта А.А. Власова; был разбит Крымский фронт, при этом погибли 44, 47 и 51-я армии; в Харьковском сражении были уничтожены 6, 9, 28 и 57-я армии, семь отдельных танковых и кавалерийских корпусов, значительное количество дивизий, бригад и полков усиления, потеряны тысячи танков и орудий, обильные стратегические запасы, миллионы офицеров и солдат были убиты или захвачены в плен.

Убивали советских солдат не только немцы, но и свои. Дмитрий Волкогонов пишет: «А всего в 1941-1942 годах (страшно сказать!) военными трибуналами фронтов и армий было приговорено к расстрелу «за паникерство, трусость и самовольное оставление поля боя» 157593 человека…»

Ко всему этому надо добавить, что перед войной Сталин подверг почти половину офицерского корпуса Красной Армии репрессиям –    3 из 5 маршалов, 13 из 15 командармов, 57 из 85 командиров корпусов, 110 из 195 командиров дивизий, 220 из 406 комбригов, а также все командующие военными округами были казнены или отбывали заключение в тюрьмах или лагерях. Это не могло не сказаться на боеспособности Красной Армии. А подготовить новые кадры, в создавшейся тяжелой ситуации, было проблемным делом.

Конечно, на разгром Красной Армии в начале войны сильно отразились репрессии Сталина советских военачальников – сотни ни в чем не повинных талантливых командиров умирали в лагерях!

Как писал советский военный историк генерал-лейтенант           Н. Павленко, «сотни высокопоставленных военных специалистов ждали в застенках своей смерти, а на фронтах в это время лейтенанты командовали полками».

В то же время надо отметить и другое.

В произведениях советских писателей, в романах и повестях, в эпопейном многосерийном фильме «Освобождение» и т.д., советские военачальники изображаются, как единая семья, действующая как единый механизм, и они всегда, в отличие от немецких генералов, принимают правильные решения. Но это было далеко не так – грубые ошибки, склоки между ними до войны, во время войны и после войны, в ряде случаев нерешительность («нас так учили!») и др. были обычным делом. И этому удивляться не надо – они тоже были живые люди и вышли из сталинской шинели! В книге «Танковый погром  1941 года» можно многое прочесть про просчеты советских полководцев. «Феномен массовых репрессий, – пишет Н.А. Зенькович в книге «Маршалы и Генсеки», – среди военных кадров в 1937-38 годах как следует еще не изучен. Сверху давались далеко не все санкции. Вот статистика: более 90 % арестов инициированы снизу. Доносительство приобрело чудовищные масштабы. Вспоминали старые обиды, мстили за все – за то, что сосед быстрее продвигался по службе, за то, что у него красивая жена, за то, что слишком много о себе мнит. Все подлое и мерзкое, что копилось в мрачных подвалах души, выплескивалось наружу. Самым верным способом расквитаться с недругом был сигнал о политической неблагонадежности, связях с троцкистами и прочей оппозицией. Любому заурядному проис­шествию, любой болтовне во время дружеской пирушки придавали политическую окраску». Такое отношение между военачальниками было и во время войны, и после войны – все, что держалось «за пазухой» во время войны, вылилось наружу! Когда Хрущев, уже после войны, устроил спектакль с разоблачением Жукова, шесть крупных военачальников, ближайших сподвижников Жукова, выступили против него, приписывая ему все неудачи на фронтах. Особенно отличился Конев, которого Жуков спас от расстрела, что предлагали Сталину Молотов и Ворошилов во время войны – ведущий заседание Брежнев вынужден был остановить его, напомнив ему о регламенте. Маршал Советского Союза Конев описал Жукова тупым, ни на что не способным солдафоном и негодяем».

Не «отставали» от Конева и другие советские полководцы.

Маршал Советского Союза Еременко Андрей Иванович в январе 1943 года – генерал-лейтенант, командующий Сталинградским фронтом. Запись в дневнике от 19 января 1943 года: «Жуков, этот узурпатор и грубиян, относился ко мне очень плохо, просто не по-человечески.

Он всех топтал на своем пути… Я с товарищем Жуковым уже работал, знаю его как облупленного. Это человек страшный и недалекий. Высшей марки карьерист…» Маршалы Конев, Еременко, Чуйков, Захаров, генерал Казаков… Ни одного доброго слова, сплошные обвинения.

Рокоссовский пишет: «Жуков проводил неправильную линию, несмотря на то, что еще в 1946 году, когда его снимали с поста главкома сухопутных войск и замминистра вооруженных сил и отправили в Одессу командовать округом, признался в зазнайстве, тщеславии, честолюбии и дал слово, что исправит эти ошибки». «Неужели это говорит Рокоссовский, тот самый Костя, друг? Жуков уговорил Сталина в 1941 году выпустить Костю из тюрьмы и направить в свое распоряжение, где сразу дал ему мехкорпус…», – пишет Зенькович.

В октябре 1961 года Маршал Советского Союза Голиков на весь мир заявил, что Жуков – это унтер Пришибеев. Эти слова Голикова прозвучали на XXII съезде КПСС, на котором присутствовали делегации почти ста коммунистических партий и журналисты, всех ведущих информационных агентств мира.

Сталин после войны говорил о Жукове: «Маршал Жуков, утеряв всякую скромность и будучи увлечен чувством личной амбиции, считал, что его заслуги недостаточно оценены, приписывая при этом себе в разговорах с подчиненными разработку и проведение всех основных операций Великой отечественной войны, включая и те операции, к которым он не имел никакого отношения».

И сам Жуков, в этом отношении, не оставался в долгу перед своим руководителем и перед своими коллегами – причем в разное время – говорил противоположные вещи!

«Мы победили потому, что нас вел от победы к победе наш великий вождь и гениальный полководец Маршал Советского Союза Сталин!» – произнес Жуков на параде Победы 24 июня 1945 года.

«Наконец-то эту рябую... вывели на чистую воду!» – сказал он про Сталина в перерыве после доклада Хрущева на XX съезде, что подтверждал в свое время писателю В. Карпову слышавший эти слова бывший командующий Туркестанским военным округом генерал армии Н.Г. Ляшенко.

По поводу Сталина не отставал от Жукова и Рокоссовский.

А. Антонов-Овсеенко пишет: «В 1968 году в кунцевской больнице от рака умирал маршал Рокоссовский. Перед смертью он успел кое-что рассказать о Сталине-полководце: «Этот недоучившийся поп только мешал всем. Мы его обманывали: какое бы несуразное распоряжение он не отдавал, мы поддакивали, а действовали по-своему…», – что, естественно, не усиливало Красную Армию.

Однажды, уже после XX-го съезда партии, на пленуме ЦК речь зашла о минувшей войне. Оказывается, и они, члены Политбюро, ковали Победу. Георгий Жуков поднялся и бросил в лицо Молотову и Маленкову: «Вы же со Сталиным гнали людей, как скот, на убой». И это было правдой! «Как скот, на убой» гнал солдат и сам Жуков – об этом пишут многие военные историки.

Отметим, что и многое из того, что говорилось о войне в послевоенные годы, сегодня не выглядит вполне убедительно, кроме одного – самоотверженности советского народа и советского, в первую очередь, русского солдата.

«Войну мы должны были проиграть, – говорит известный писатель Д. Гранин, сам участник войны. – Мы выиграли ее за счет огромных жертв народа и за счет его крови».

В газете «Трибуна» были опубликованы высказывания писателя В. Астафьева: «Воевали мы плохо, на инстинктах, Гитлер воевал лучше, профессиональней, гуманней по отношению к своим солдатам. Мы взяли кровью и великим разорением: 12 миллионов сидели в лагерях, еще столько же – их охраняли. Три миллиона сдались в плен. Оставшиеся – воевали, не успев отлежаться в госпиталях, призывались по четвертому разу вновь на фронт. Кроме того, сами же расстреляли миллион человек, бросали раненных и мертвых и пр.». Слова, сказанные с болью в сердце, но правдиво!

Практически во всех крупных сражениях в Отечественной войне – под Москвой, в Сталинградской битве, под Курском и т.д., советские военачальники эффективно использовали контратаку. Как пишут военные историки, в наиболее жесткой форме этот прием использовал Георгий Жуков – ни шагу назад и резервы в сражение только тогда, когда и наступающие и обороняющиеся находились на грани полного истощения – такая стратегия требовала больших человеческих жертв. О подвиге сибиряков под Москвой и Сталинградом, где контратака решила исход сражения, хорошо известно, но мало кто знает о другом. Народный артист СССР Михаил Ульянов, который являлся уроженцем Сибири, говорит, что в сибирские деревни, откуда уходили на войну сотнями, возвращались по 2-3 человека.

Подытоживая все вышеизложенное, отметим, что советский генералитет был далеко не слаженный коллектив единомышленников, а в таком коллективе крупные ошибки и просчеты также естественны, как улыбка младенца – про стратегические просчеты советских военачальников во Второй Мировой войне написаны тома!

И говорить, в общем, о преимуществе советских военачаль­ников над немецкими генералами – просто несерьезно!

В то же время надо отметить, что когда читаешь мемуары немецких полководцев времен Второй Мировой войны, таких выражений по отношению к своим коллегам, какие позволяют себе советские полководцы по отношению друг к другу, там нет – всегда речь идет о творческих спорах!

«Жуков в последнее время заметно переменился, – пишет Чуев о событиях 1968 года, – стал человечнее. Сейчас он очень болен. Узнал, что у жены рак, и тут же, в больнице, хватил инсульт. Разговаривает с трудом, возят его в коляске. А когда был здоров, говорил: «Мы с Галиной Александровной думали, что у нас много денег, а оказалось, ничего нет. Пенсия 400 рублей. Из них первой жене посылаю 200 – ей-то какое дело, что я уже не министр? Попросил солдата сдать мой баян в «комиссионку», принес 500 рублей. Я бы мог, конечно, ездить на трамвае, но ведь я – одиозная фигура, меня будут снимать для иностранных журналов!» Подумать только – Жукову было жить не на что! Деньги появились только тогда, когда вышла его книга «Воспоминания и размышления», но эти деньги уже уходили на врачей... Такова Россия».

И уже в наши дни в 2010 году в интернете выставили протокол заседания политбюро, которое Сталин организовал против Жукова, где говорится о каких-то коврах, хрустальных изделиях и т.д. якобы вывезенных Жуковым из Германии – победителя Второй Мировой войны опустили до вора хрустальных изделий – «умом Россию не понять!»

Эйзенхауэр и де Голль, вклад которых в Победу был несравним со вкладом Жукова, стали президентами своих стран. И сегодня к их памяти в их странах относятся с большим почтением!

Значительные потери, намного больше немецких, понесли и советские спецслужбы.

Как сообщала газета «Совершенно секретно», несколько лет назад один из высоких чинов ФСБ сообщил, что только по линии НКВД в годы Великой Отечественной войны в тыл врага было заброшено свыше двух тысяч оперативных групп общей численностью в 15 тысяч человек. 12 тысяч из них погибли. Военная разведка полных данных о своих разведчиках и диверсантах не сообщает. Известно лишь, что за первые шесть месяцев войны по линии военных разведорганов за линию фронта было заброшено не менее 10 тысяч человек. Почти никто из них не выжил. Ясно одно: ставка была сделана не на качество, а на массовость. Немцы тоже готовили агентуру как на конвейере: в 1941-1945 годах в советском тылу было выявлено 1854 вражеских агента-парашютиста. Разумеется, агентура забрасывалась не только по воздуху, но уже понятно, сколь скромнее были масштабы немецкой разведывательно-диверсионной деятельности.

Рухнула Центральная система управления, созданная Сталиным. Особенно в первые месяцы войны, система управления оказалась крайне неэффективной. Ни Сталин, ни Генштаб не владели ситуа­цией. Сталин не мог найти командующего Юго-западным фронтом Павлова. Когда были взорваны стратегически важные мосты в Смоленске, долго не могли выяснить, кто дал приказ это сделать. А когда выяснили, оказалось, что этот генерал принял правильное решение, не согласовав его ни с кем. Центр управления находился в Москве, в Кремле, который был лишен динамизма и больше напоминал монархистский дворец, чем боевой штаб – пока распоряжения оттуда приходили на места, проходило много времени, и они уже не отвечали происходящим событиям.

Западные источники утверждают, что 70 % переговоров советских военачальников прослушивались немцами. В связи с этим, какой наивностью отдают часто мелькающие кадры в фильмах о Второй Мировой войне, когда советские военные ведут переговоры между собой, называя друг друга «Сосной», «Первым», «Ураганом» и др. Эта проблема для СССР была не только во время Второй Мировой войны. Как утверждают западные источники, американская система «Эшелон» прослушивала разговоры членов Политбюро в их служебных машинах.

СССР полностью проиграл информационную войну с Германией после начала войны. Мощно, на всю Европу, работала немецкая агитационная машина. До начала военных действий у Германии была самая мощная в Европе иновещательная система – 47 станций. Это, в значительной степени, способствовало созданию во многих странах Европы – «пятой колонны». Определенную роль немецкая пропаганда сыграла и в отдельных регионах СССР. Первоклассной, для того времени, аппаратурой, высокочувствительной пленкой немцы снимали и распространяли по всему миру разрушенные советские города, сотни тысяч военнопленных, горящие советские танки и самолеты и т.д. На экранах немецкие командиры и солдаты, умело ведущие боевые действия. А что СССР? Немцы уже под Москвой, а у советской пропаганды нет ни одного командира или солдата в кадре военных действий. Все это сильно подействовало на мировую общественность – большинство уверовало в скорую победу Германии. И, конечно же, это не могло не отразиться на процессе оказания помощи СССР!

И система принятия решения на самом высоком уровне, созданная Верховным, была далека от оптимальной – напряженно говорил выступающий, его напряженно слушали участники, а за их спиной прогуливался со своей неизменной трубкой Сталин, иногда бросая реплики, от которых все вздрагивали.

На всех совещаниях витал дух – как бы угодить вождю, угадав его замыслы.

Не лучше проходили совещания у Гитлера, но здесь, если можно так выразиться, было больше демократии – генералы, не боясь, высказывали свои соображения.

 

Рис. 350. В ставке Гитлера. Как видно, напряжения, как это было на совещаниях у Сталина, нет – идет свободный обмен мнениями участников совещания

 

Трудно себе представить подобную картину, как в ставке Гитлера, в кабинете Сталина.

Необходимо отметить и другое – Гитлер был куда более динамичен, чем Сталин – Гитлер всегда держался поближе к театрам военных действий, причем, зачастую с большим риском. Личный пилот Фюрера Ганс Баур писал в мемуарах, что Гитлер чудом унёс ноги из Запорожья, когда в город вошли русские танки.

Германское верховное главнокомандование уже через 36 часов после вторжения немецко-фашистских войск на территорию Советского Союза перебралось из Берлина в Восточную Пруссию, в район Растенбурга, где в лесу были оборудованы бункеры и бараки.

Гитлер, перед решающим сражением, всегда старался быть поближе к месту военных действий.

Стремясь закрепить успех летнего наступления, Гитлер перевел свою ставку ближе к фронту – на Украину, в леса, неподалеку от Винницы. Фюрер назвал ее «Вервольф».

Гитлер прилетел в Полтаву 1 июня 1942 года на четырехмоторном «Кондоре». Уникальный самолет фирмы «Фокке-Вульф» имел особое устройство для катапультирования гитлеровского кресла. На самом деле никакой встречи жители оккупированной Полтавы Фюреру не устраивали, тем более торжественной. Визит проходил строго секретно. Стратегический аэродром под Полтавой окружило плотное эсэсовское оцепление.

 

Источник: http://www.photoshare.ru/photo3811440.html

Рис. 351. Гитлер и Муссолини на Восточном фронте.

Полтава, 1942 г.

 

 

Источник: http://ahoy.tk-jk.net/GermanFieldMarshalsWW2/ErichvonManstein..html

Рис. 352. 17 февраля 1943 года, под усиленной охраной, Гитлер прилетел в штаб-квартиру Army Group South's по адресу Запорожье, Украина; всего в 30 милях от линии фронта. Генерал-фельдмаршал фон Манштейн приветствовал посетившего их Гитлера на местном аэродроме

 

 

Источник: http://forum-mariupol.com.ua/viewtopic.php?f=17&t=1312

Рис. 353. Гитлер входит в украинскую ставку «Вервольф»

 

Пребывание Гитлера в Мариуполе – неоспоримый факт, подтверждающийся многими источниками.

 

Рис. 354. Гитлер на Восточном фронте около самолёта

Fw-200 Кондор

 

Рис. 355. На Южном фронте Гитлер (на снимке – с Муссолини в Умани) часто наведывался в Украину, но его поездки были настолько законспирированы, что историки

до сих пор не знают точно когда

 

Сталин практически нигде не появлялся, а снимать его запрещалось – его снимок в бакинском аэропорту перед полетом в Тегеран был рассекречен только в 2010 году.

 

Рис. 356. Свою секретную поездку на фронт

Сталин совершил именно подо Ржев

 

 

Рис. 357. Ржевский дом, где останавливался Сталин

 

«Говорят, что Сталин, пытаясь оправдаться перед Черчиллем за задержку ответов по особо щекотливым вопросам, писал: «Не мог ответить вовремя, так как приходится часто бывать на фронте».

На самом деле Главнокомандующий выезжал на фронт лишь один раз – во Ржев. Да и то в это время линия фронта была около Смоленска. Организовывал поездку Лаврентий Берия. Везти шефа в только что освобожденный от немцев город он не решился. Берия выбрал ближайший пригород Ржева – село Хорошево. Здесь на высоком берегу безымянной речушки он увидел симпатичный домик. Среди руин и обгорелых печных труб он смотрелся королевским дворцом: резной балкончик мансарды, роскошный вид на Волгу.

Хозяйке дома сделали неслыханное для местных жителей предложение: она отдает свою избушку на одну ночь в распоряжение Берии, а взамен может выбрать дом в любом городе Советского Союза. Она выбрала Ржев, где специально для нее и был построен новый дом. Сейчас ни в Хорошеве, ни в самом Ржеве не осталось очевидцев этой сделки. Существует легенда, что Сталин передал хозяйке дома деньги за постой. Но сумма была настолько мала, что на нее нельзя было купить даже буханку хлеба.

Дом в Хорошеве превратили в музей. Но после развенчания культа личности прикрыли. Теперь там библиотека. Правда, есть небольшая экспозиция, посвященная приезду Сталина, в ней копии вырезок из газет, по нескольку раз переснятые фотографии.

 

Рис. 358. Сталин на фронте под Москвой – по этому поводу

у историков нет общего мнения

 

По официальной версии, Сталин приехал во Ржев, чтобы обсудить подготовку к Смоленской операции, – ржевский историк Олег Кондратьев знает все, что связано с его родиной. По версии Юлиана Семенова, Главком увидел хронику поездок Гитлера на фронт и решил не отставать. Но наиболее аргументированную версию выдвинул биограф Сталина Дмитрий Волкогонов. Он считал, что это была пиар-акция. В 1948 году журнал «Огонек» прислал сюда Евгения Долматовского, который после поездки написал «Солдатскую легенду о первом салюте». Правда, она имеет мало общего с реальностью», пишет «КП».

Касаясь столь масштабной неудачи в начале войны, Сталин неоднократно говорил, что для полной подготовки к войне СССР не хватило 1,5-2 года. Это мгновенно подхватила советская пропаганда, и даже сегодня, по истечении почти 70-ти лет, эта версия Сталина часто появляется в Российской прессе.

Это было бы правдой, если бы за этим 1,5-2 года в Германии занимались бы усовершенствованием сельхозмашин. Науко-метрический анализ показывает, о чем пишут многие ученые: за эти 1,5-2 года Германия довела бы до совершенства свои ФАУ и нашла бы возможность разместить их недалеко от границ СССР. И совсем не исключено, что за это время Германия подготовила бы и другой «подарочек» для СССР – несколько десятков атомных боеголовок. Что ожидало в этом случае основные города СССР – Москву, Ленинград, Киев, Минск – которые оказались бы в зоне досягаемости ФАУ – гадать не приходится!

А половина, как минимум, германской авиации была бы реактивной.

За эти 1,5-2 года Германия без проблем могла бы увеличить выработку синтетического горючего в 1,5-2 раза.

Неизвестно, какие за эти 1,5-2 года произошли бы геополитические изменения – сумела бы Англия, которая по признанию Черчилля была близка к поражению, удержать свои позиции на Ближнем и Среднем Востоке. При строгом нейтралитете СССР – это большой вопрос.

А что касается СССР, то у него особых, принципиально-новых разработок не было. Сталин имел в виду серийное производство танков Т-34 и «Катюш» – в начале войны их действительно было мало.

16 июля 1941 года выходит Постановление за № 173 «О составе Совета по эвакуации» (Шверник Н.М. – председатель, Косыгин А.Н. и Первухин М.Г. – зам. председателя, Микоян А.И., Каганович Л.М., Сабуров М.З., Абакумов В.С. – члены комиссии).

Началась эвакуация крупных предприятий и объектов тяжелой промышленности за Урал (рис. 359):

Рис. 359. Схема косыгинской эвакуации крупных предприятий и объектов тяжелой промышленности в период II Мировой войны

 

На рис. 359 приведена схема эвакуации тяжелой промышленности в период войны, которая была проведена фактически под руководством А. Косыгина.

В 1941-1942 годах различными видами транспорта было эвакуировано около 17 млн. человек. По неполным данным, в течение второго полугодия 1941 года на Восток только по железным дорогам было перевезено 2593 промышленных предприятия. Около 70 % из них было размещено на Урале, в Западной Сибири, Средней Азии и Казахстане. Вместе с промышленными объектами было эвакуировано до 30-40 % рабочих, инженеров и техников. Во втором полугодии 1941 года в восточную часть страны было перемещено 2393,3 тыс. голов скота.

Нетрудно понять, что вся эта картина остающейся мощи СССР превратилась бы в груду металла без бакинской нефти!

В этой страшной для СССР ситуации немцы успешно окружали и разбивали Красную Армию на всех направлениях, но не смогли уничтожить ее, как военную единицу! Советские части получали тяжелейшие удары, несли огромные потери в живой силе и технике, но на место погибших приходили новые, и все начиналось сначала – создавались новые Армии, пополнялись старые! К середине 1942 года, немцы полностью разбили 200 советских дивизий – а Сталин бросил в бой 160 других!

Подобная стратегия Сталина и Жукова, а другой, после трагедии первых дней войны, не было, и быть не могло, требовала моря людской крови – и она лилась на всех фронтах! Такого развития событий германские генералы не могли спрогнозировать, когда предлагали свой план по уничтожению Советской Армии – они плохо знали Россию и Сталина. Видимо, такой ход развития войны с Россией, в свое время, предвидел Бисмарк, когда предупреждал: «Никогда не воевать с Россией!»

Фашисты двигались вперед, но захлебывались в море крови советских людей – подобного они не видели в Европе! В 1943 году фашистская газета «Шварцекор» писала: «Нам кажется чудом, что из необъятных советских степей встают все новые массы людей и техники, как будто какой-то великий волшебник лепит из уральской глины в любом количестве большинство людей и технику!» Нет, ни волшебства, ни волшебника не было – была большая кровь и нечеловеческие усилия в глубоком тылу! Было мужество советского человека и глубокая вера его в Победу!

Ниже приводится динамика развития вооруженных сил СССР в период за 1927-1945 гг., т.е. в период их становления и вплоть до окончания Второй Мировой войны (рис. 360).

Динамика военных лет показывает, что, несмотря на огромные потери, численность вооруженных сил СССР к 1945 году достигла фантастических величин! При необходимости Сталин мог бы ее еще более увеличить – подрастало новое поколение. После разгрома советских войск, с середины 1942 года их численность увеличилась в  4 раза!

Другим, кроме людской крови, чем в достаточном объеме распо­лагал Сталин в те годы, как было отмечено выше, была бакинская нефть – «кровь» земная! В 1941 году Азербайджан дал рекордное количество нефти – 24 миллиона тонн, а в СССР всего было добыто   31 миллион тонн нефти. (Для сравнения: за всю войну Германия, по официальны данным, израсходовала чуть более 50 миллионов тонн нефтепродуктов). Именно эта нефть позволила Сталину сохранить динамизм на всем оставшемся у него в распоряжении пространстве СССР и способствовала созданию, по существу, новой промышленности на Волге, за Уралом и в Сибири. Именно эта нефть двигала армаду людей и техники к фронту, а на фронте, двигала все то, что должно было двигаться!

 

Рис. 360. Динамика развития вооруженных сил СССР

в период за 1927-1945 гг.

 

И теперь, если к создавшейся к 1942 году ситуации добавить то обстоятельство, что при взятии немцами Баку, ко всему свершившемуся, СССР потерял бы более 90 % нефти и более 80 % нефтеперерабатывающих мощностей, то картина была бы полной и законченной.

В 1942 году Баку был последним оплотом существования СССР!

В тяжелой ситуации, в то время, находилась и вторая по значимости сопротивления против фашизма в Европе страна – Англия.

То, что Англия была в то время близка к поражению, утверждают многие военные историки, а с потерей нефтяных источников вопрос об Англии был бы окончательно решен. В. Суворов так характеризует ситуацию в Англии к тому времени: «Британия вступила в войну          3 сентября 1939 года. … За 1939 год гитлеровские подводные лодки утопили 222 британских торговых корабля. Это официальная статистика. В среднем, немцы топили по два британских торговых корабля каждый день, без выходных и праздников. Британия …в то время себя сама прокормить не могла. Да и не растут там ни бананы, ни ананасы. А британский народ без бананов долго не протянет. Это вам не Россия. Кору с деревьев тут есть не привыкли и к супу с лягушками не приучены. Без бразильского кофе британский джентльмен не выживет…

За следующий, 1940 год, Британия потеряла 1056 торговых кораблей. Это – по три торговых корабля в день. Британский торговый флот катастрофически сокращался, а германский подводный флот, тем временем, стремительно рос».

«За первые шесть месяцев 1941 года мы потеряли 760 торговых судов, потопив всего 12 подводных лодок». Это тоже официальная статистика, ее привел кэптэн М. Кэсуэлл, военно-морской атташе при посольстве Великобритании в СССР. 760 торговых кораблей за шесть месяцев – это по четыре в день. В 1939 году – по два в день, в 40-м – по три, в 41-м – по четыре. И тут же официальный вывод военно-морского атташе: «Великобритания в 1941 году была на грани поражения».

Обращаю еще раз внимание: это сказал военный дипломат. Его публичное выступление только в одном случае может считаться частным мнением: если государство немедленно его слова опровергло, объявило их личной точкой зрения, а дипломата отозвало домой, заменив другим. Этого не было. Следовательно, официальная точка зрения: в 1941 году Британия была на грани поражения».

Дж. Батлер и Дж. Гуайер в книге «Большая стратегия» пишут: «Летом 1941 года самая серьезная угроза союзникам нависла с моря. В конце февраля – начале марта началась новая и на сей раз еще более опасная фаза напряженной борьбы, которую Черчилль назвал битвой за Атлантику. Гитлер задумал ее как совместную операцию германского надводного и подводного флота и военно-воздушных сил с целью полного блокирования и взятия Великобритании на измор. «Весной, – заявил он в январе, – наш подводный флот начнет войну на море, «Люфтваффе» также сыграет свою роль, и не мытьем, так катаньем весь вермахт решит исход борьбы».

К июню 1941 года кризис достиг апогея. Тоннаж грузового флота союзников уже к началу 1941 года сократился на 1,5-2,58 млн. по сравнению с первым периодом войны. Эти трудности сразу же от­разились на нашем импорте. Сделанные в июне расчеты показывали, что для удовлетворения потребностей населения и сохранения уровня военного производства Великобритания в 1941 году должна была импортировать 36-38,5 млн. тонн сухих грузов. Кроме того, с мая по декабрь ей необходимо было получить 720 танкеров нефти. В действительности же она могла рассчитывать только на 28,5 млн. тонн сухих грузов и 660 танкеров нефти. Таким образом, к концу года дефицит импорта составил бы 7 млн. тонн сырья и полуфабрикатов и  2 млн. тонн продовольствия. Запасы нефти, которые и так уже были критически малы, сократились бы еще на 318 тыс. тонн; упал бы также ввоз готовых изделий, в которых главное место занимало американское оружие. В 1941 году эти недостатки еще можно было восполнить за счет имеющихся запасов, но дальше перспективы оказывались поистине мрачными».

По зарубежным данным, на 1 декабря 1942 года немцами были сбиты 2192 британских самолета, военно-морским флотом потоплено 4170611, а авиацией – 2346180 регистровых бруттотонн; итого 6516791.

Немецкие подводники мастерски вели подводную войну. Например, немецкая подводная лодка «U-100» в сентябре 1940 года в течение двух ночей потопила 7 и повредила 1 транспорт одного и того же конвоя, а в следующем месяце за шесть суток потопила 6 транспортов.

3 германские подводные лодки – «U-47», «U-99» и «U-100» – обладали рекордным боевым счетом – с начала войны ими было потоплено 81 судно (свыше 517,5 тыс. тонн).

Надо отметить, что подводную войну, как утверждают английские и американские исследователи, немцы вели по-рыцарски! А то, что в то время топили корабли «с красным крестом», то большинство из них, как стало известно впоследствии, были немецкими кораблями.

Приводим отрывки из письма Гитлера Муссолини от 21 июня 1941 г.:

Канцелярия министра иностранных дел.

Письмо Фюрера Дуче от 21.06.1941 г. доставлено специальным курьером (господином фон Клейстом) в Рим и передано Дуче. Изготовлены три фотокопии письма, которые разосланы в дела секретариата министра иностранных дел, канцелярии министра иностранных дел, приемной министра иностранных дел.

Берлин, 23 июня 1941 г.

Ломан

«... Обстановка. Англия проиграла эту войну. С отчаяньем утопающего она хватается за каждую соломинку, которая в ее глазах служит якорем спасения. Правда, некоторые ее упования и надежды не лишены известной логики. Англия до сего времени вела свои войны постоянно с помощью континентальных стран. После уничтожения Франции – вообще после ликвидации всех их западноевропейских позиций – британские поджигатели войны направляют все время взоры туда, откуда они пытались начать войну: на Советский Союз.

...Положение в самой Англии плохое, снабжение продовольствием и сырьем постоянно ухудшается. Воля к борьбе питается, в сущности, только надеждами. Эти надежды основываются исключительно на двух факторах: России и Америке».

То, что Германия поставила Англию в такое безнадежное положение, значительную роль сыграло то обстоятельство, что в те годы у Германии было значительное количество нефтепродуктов в запасниках. Подводный флот ВМС Германии вёл длительную морскую блокаду Британских островов и оперировал интенсивно не только на Балтике и в Северном море, но и в Атлантике, Средиземном и Чёрном морях, Индийском и Северном Ледовитом океанах, т.е. устроил Англии планетарную блокаду. За время войны со стапелей немецких морских военных баз, как пишут военные эксперты, в море ушло около 800 немецких подлодок. А известно, что расход топлива подводной лодки на несколько порядков больше, чем у танков или самолетов.

Англия не смогла бы долго продержаться без связи с внешним миром, а эта связь была на грани паралича.

И, естественно, в связи с этим, жизненный динамизм в Англии резко сокращался с каждым месяцем. В Великобритании были введены жесткие квоты на покупку горючего гражданскими лицами – 1800 л в год, т.е. 5 л в день, и это притом, что до войны джентльмены сжигали в день около 20 л горючего. При таком количестве горючего на одного джентльмена, жители островного государства постепенно превратились бы в робинзонов.

За исключением угля, Англия испытывала дефицит во всем. Пока сохранялась возможность подвоза по морю, большинство этих продуктов можно было получить из стран Британской империи. Что касается никеля, то 90 % мировых поставок шло из Канады, а остальные 10 % – из французской колонии Новая Каледония. Дефицит ощущался в сурьме, ртути и сере. Острая нужда была в нефти, которую англичане получали из Ирана. Как видно, положение Англии в это время было критическим и близким к развязке, и, практически, ее судьба завесила от ситуации в СССР, а, следовательно, от Баку.

От немецких подводных лодок, которые устроили континентальную блокаду Англии, прилично досталось и США, которые были главными поставщиками стратегических ресурсов для Англии. И здесь ситуация была критической для Англии, и это не могло не сказаться, определенным образом, на боеспособности американцев. В. Пикуль в книге «Реквием каравану PQ-17» пишет: «Недавняя катастрофа Перл-Харбора настолько ошеломила американский народ, что на фоне гибели целой эскадры явно померкло другое бедствие, испытанное Америкой у своих берегов в начале    1942 года. За очень короткий срок немецкие подводники – безнаказанно! – отправили на грунт сразу 150 кораблей. Действуя почти в полигонных условиях, мало, чем рискуя, «волки» Деница выбирали по своим зубам любую жертву. Но большую часть торпед они выстреливали в танкеры. Это создало панику среди команд, возивших сырую нефть из Венесуэлы, и матросы в ужасе покидали свои «лоханки». Засев в барах гавани Кюрасао, они попивали крепкий тринидадский ром и лениво посматривали на танкеры, застрявшие возле причалов. – Сгореть живьем всего за двести паршивых долларов, кому это понравится? – рассуждали они. – Ведь скажи кому-нибудь, что у нас при взрыве даже стекла становятся мягкими, словно пшеничное тесто, – так ведь никто не поверит... Подлодки Деница обстреляли с моря нефтеперегонные заводы, и вскоре США (богатейшая страна!) ввела нормирование на бензин, на кофе, на сахар». По-видимому, это был первый случай в мировой практике, когда начинающиеся, даже небольшие, проблемы с нефтью, немедленно влияют на другие товары первой необходимости.

Известно, что когда Гитлер напал на СССР, У. Черчилль воскликнул: «Англия спасена!» Думается, если бы пал СССР, Черчилль воскликнул бы: «Англия обречена!» Картина разгрома Англии к концу 1941 года приведена на рис. 361:

 

Рис. 361. Разгром Англии к середине 1941 г.

 

В отличие от СССР, в Англии приблизился этап, на котором уничтоженное уже в полном объеме не восстанавливалось – у них не было ресурсов и Урала.

Просто поражает воображение, как могло одно государство, а именно Германия, учинить такой разгром в начале войны Англии, СССР и частично США. Были разгромлены армии и других европейских государств, оккупированных Германией.

Когда владеешь всей приведенной выше информацией по состоянию дел в СССР и в воюющей Европе в 1942 году, то пронзительнее понимаешь значение бакинской нефти для полуразгромленных СССР и Европы!

Здесь уместно вспомнить и о «Ленд-лизе», который в начале войны сыграл значительную роль для СССР, попавшего в тяжелую ситуацию.

Можно твердо утверждать, что помощь была своевременна и эффективна – она отвечала интересам, в первую очередь, СССР и Англии и, может быть, в несколько меньшей степени, США.

Теоретическую основу «Ленд-лиза» очень понятным языком, изложил Президент США Рузвельт: «Горит дом соседа, угрожая всей округе. «Что я делаю в этой критической ситуации? – спрашивал Рузвельт собравшихся. Я не говорю попавшему в беду соседу перед тем, как вручить ему мой садовый шланг для борьбы с огнем: «Сосед, мой шланг стоит 15 долларов, ты должен уплатить мне за него эти     15 долларов...» Мне не нужны эти 15 долларов, но мне нужно, чтобы он просто возвратил мне мой садовый шланг после того, как пожар будет потушен». Очень понятно и очень по-американски!

Бывший государственный секретарь США Э. Стеттиниус, в опубликованной им в 1944 г. книге «Ленд-лиз – оружие победы», писал: «За всю эту помощь русские уже заплатили ценой, которая не поддается измерению в долларах или тоннах. Это – миллионы нацистских солдат, убитых или взятых в плен русскими.

Русские заплатили дорогой ценой за победы, которые они одержали, защищая землю своей родины от Германии. Но зато они нанесли непоправимый ущерб нацистской военной машине. И это намного сократит войну».

Но, не тут то было! В 1990 году, после 45 лет Победы над Германией, в ходе визита президента СССР Горбачева в США вновь был поднят вопрос о долге СССР и была достигнута договоренность о возобновлении выплаты советских военных долгов, которые на июнь 1990 года, составляли $ 674 млн. Конечно-же, в США прекрасно понимали, что СССР в полном объеме «отработал» поставки по «Ленд-лизу» – тем не менее, американцы не были бы американцами, если бы изменили своему принципу – «героизм отдельно, доллары отдельно!»

Не забыли США взять на «крючок» и своего самого близкого союзника – Англию! За поставки нефти и вооружения Англия осталась должна США 57 миллиардов долларов. «Доверяй, но проверяй!» – по-русски скажет президент США Рейган Горбачеву. Задолго до Рейгана, союзники по борьбе с фашизмом, американцы, также, или почти также, сказали англичанам. В качестве залога за военный долг американцы вывезли на американском военном корабле в США английское золото и начали дискуссировать на тему – нельзя ли отобрать у Англии, в уплату за предоставленную ей помощь, в первую очередь – нефть, ее владения в Ост-Индии?

Ч. Нимиц и Э. Поттер в книге «Война на море 1939-1945», изда­тельство «Русич» Смоленск, 1999 года пишут: «В конце июля         1940 года английский посол в США лорд Лотиан закончил переговоры о передаче Соединенными Штатами Англии 50 устаревших эсминцев в обмен на предоставление Англией в аренду ряда баз на Вест-индийских и на Бермудских островах на 99-летний срок. Окончательное соглашение по поводу этого обмена было подписано в сентябре. К середине апреля 1941 года 50 американских устаревших эсминцев и 10 хорошо оснащенных для борьбы с подводными лодками катеров береговой охраны включились в боевые действия под английским флагом».

Англия, сама находясь в тяжелой ситуации, старалась, чем могла, помочь СССР. После разгрома советской авиации, Черчилль решил отправить Красной Армии 200 истребителей типа «Харрикейн». В то время они считались одной из лучших марок английских истребителей, после «Спитфайер». Обещанные истребители своевременно поступили и были использованы советскими летчиками. И это был далеко не единичный случай.

Помощь была взаимной. Ясно, что без помощи СССР и США Англия не выстояла бы перед Германией. Черчилль вспоминал позже, что именно в Тегеране он впервые осознал истинные, и при этом весьма малые, размеры Британии: «С одной стороны сидел, расставив лапы, громадный русский медведь, с другой – не менее огромный американский буйвол, а между ними притулился несчастный маленький английский ослик…»

Черчилль слишком самокритичен – он далеко не был «осликом» – он был политической глыбой! К слову, англичане с одной из главных фигур во Второй Мировой войне поступили не по-джентельменски – еще не успели толком отпраздновать Победу в борьбе с фашизмом, а Черчилль уже потерпел поражение на выборах, а музей Черчилля открыли через 40 лет после его смерти.

После всего вышеизложенного, возникает один, но очень важный вопрос к апологетам несокрушимости, в то время, СССР, и нынешним некоторым деятелям России, не замечающих роль Баку, в общей Победе над фашизмом – хотелось бы, что бы, не прибегая к таким словам, как при «ведущей роли партии», «героическим трудом», «несокрушимой дружбы народов», «дух народа», «союзнический долг» и т.д., а конкретными расчетами, с использованием приведенных выше данных, они показали бы, каким образом СССР продолжал бы сопротивление самой сильной, в тот период, в истории человечества, фашисткой армии, в таком разобранном состоянии, в случае потери Баку? Опасаясь вызвать гнев у этих господ, ранее товарищей, выразим свое мнение – такое усеченное государство, и к тому же без энергоносителей, не только не могло бы сопротивляться самой сильной армии в мире, но и существовать, как государство, в мирное время!

Еще Гете напоминал: «Истину нужно повторять постоянно, так как вокруг нас постоянно проповедуют заблуждения» – без бакинской нефти и в случае ее потери в борьбе с четко отлаженной немецкой машиной СССР, а вслед за ним, по принципу домино, Англия и Европа не выстояли бы!

А потом начались бы, как было отмечено выше, проблемы, и немалые, у США!

Илья Эренбург, в свое время, сказал, комментируя американские поставки по «Ленд-лизу» во время войны, что нельзя ставить на одну чашу весов человеческую кровь, а на другую – яичный порошок – сказано красиво, но не корректно. С этих позиций можно утверждать, что нельзя ставить на одну чашу весов человеческую кровь, а на другую – нефть, «кровь» земную. И это правильно, по общечеловеческим, моральным и многим иным критериям. Но, когда речь идет о том – быть или не быть государству, быть или не быть целым народам, а не о том, кому должны принадлежать Фолклендские острова, или как провести демаркационную линию между иными странами, то вступает в силу суровый закон – на первые позиции выходит все то, что способствует победе и, следовательно, выживанию. Моральные и иные критерии отступают на второй план. И кровь людская, и «кровь» земная в одинаковой степени способствовали Победе над фашизмом, дополняя друг друга. И каждая из них, в отдельности, не сумела бы перевесить чашу весов в этой страшной борьбе с фашизмом.

Еще во время Первой Мировой войны премьер-министр Франции Клемансо писал президенту США Вильсону: «Если союзники не хотят проиграть войну, то в момент решающего удара со стороны Германии они должны знать, что Франция нуждается в нефти в той же степени, что и в крови». По-видимому, это было первое сравнение нефти и крови!

Тут уместно отметить и другое, что если бы пали Ленинград и Москва, СССР мог бы продолжать войну – оставались заводы за Уралом и нефтяной Баку. Как уже было сказано, с падением Баку все было бы кончено – давно пора расставить акценты именно подобным образом!